Оплачено сполна

Он был бы другим, чужим, но он был бы все-таки жив. Гарри создавал другой мир, пытаясь отпустить, дать шанс, новую жизнь, в глубине души надеясь, что здесь Сириус был счастливее, чем был бы там. К четырем часам утра портрет был готов.

Сириус сидел в старинном кресле, небрежно облокотившись на подлокотник. Волосы ухоженной волной спадали до плеч, на пальцах красовался фамильный перстень. Комната выглядела совершенно новой, за окном виднелась площадь и дорога в город.

Туда Сириус и смотрел. В глазах его внимательный наблюдатель мог бы заметить тоску, о происхождении которой, правда, не смог бы догадаться. Об этом знал только Гарри.

Еще он знал, что за дверью той, нарисованной комнаты Сириуса ждали жена и сын. Чистокровная красивая женщина с чопорной улыбкой, может быть, любимая. И сын, надменный мальчишка с гордо задранным носом, может быть иногда забывающий правила приличия, чтобы уютно устроиться у отца на коленях.

Если бы Гарри хватило сил, он бы взвыл от собственной беспомощности что-то изменить и сжег бы альбомный лист.

***

Полезно иногда под утро встать попить водички. Повод сам по себе не достойный внимания, но могущий привести к интересным последствиям.

В кухне за столом сидели Снейп и Дамблдор. Директор невозмутимо распивал чай, Снейп всем своим видом показывал крайнюю степень недовольства и раздражения, чего Гарри, конечно, не видел, но прекрасно чувствовал, с любопытством подслушивая из коридора и молясь, чтобы половицы не скрипели.

– Северус, ты понимаешь, что значит затишье?

– Они занимаются подготовкой.

– Да.

Оба замолчали. Дамблдор прихлебывал чай. Снейп, казалось, скрипел зубами. Гарри ощущал его нетерпение.

– Вы так и не сказали, что делать с Посвящением, директор. Я бы не хотел позволить этому случиться, и если можно как-то…

– Нет, - покачал головой Дамблдор.
– Я сожалею, но здесь мы потеряем больше, чем приобретем, мальчик мой.

Молчание отчетливо трещало электричеством.

– Это дети, - наконец проговорил Снейп зло.
– Не все из них хотят, многие вынуждены! У них нет никакой защиты!

– Так-таки никакой, - Дамблдор с усталой улыбкой взглянул на зельевара.
– А вы?

– Что я могу? Крупицы!

– Мои руки связаны не хуже твоих. Кое-что я делаю, пусть многим и кажется, что мое дело - пить чай с лимонными дольками в кабинете, - он замолчал.

Снейп нервно поерзал на стуле.

– Почему вы не говорите мне? Вы всегда мне доверяли!

– Пока я не могу сказать, - неожиданно холодно ответил директор.
– Не вынуждай меня, Северус. Молчание воистину золото.

– Директор… - начал тот.

– Я знаю, что по-твоему я давно излагаю прописные истины, - Дамблдор покачал головой.

– Я этого не говорил, - пауза.
– И не думал.

– Я достаточно стар, чтобы видеть то, что скрыто, без помощи легилименции. И помни, мальчик мой, я начал доверять тебе в тот момент, когда увидел плачущего юношу, пережившего потерю двух единственно любимых людей, - мягко заметил старик.

Снейп дернулся.

– Никогда не сыпьте соль на рану, директор, даже если вам кажется, что она почти зажила.

На несколько секунд они замолчали. Наконец, голос Дамблдора снова приобрел свое мягкое деликатное звучание.

– Твои слова о том, что места Лили Эванс и Леонарда в твоей жизни не займет никто, не были словами убитого горем юноши?

– Все так. Темный Лорд год от года не добреет, как вы знаете, - с сарказмом отозвался зельевар, - и методы у него не меняются. Жены и дети.

Снейп поднялся со стула и начал ходить взад-вперед.

– У мальчика завтра день рождения, – тихо сказал директор.

– Я не появлюсь. Пусть это будет моим подарком, - фыркнул мастер зелий.

– Северус… Пора простить. Они были похожи, вспомни, разница была в форме носа да цвете глаз.

– То было давно, директор, - отрезал Снейп.
– Кто-то, назовите это судьбой, - горько усмехнулся тот, - выбрал именно его. И всегда выбирал его. Будь он хоть чуть более похож на Лили…

– Он не виноват, что является сыном Джеймса, - мягко заметил Дамблдор.

– Не пытайтесь сделать невозможное!
– голос зельевара повысился.
– За десять лет вы добились того, что я признал его невиновность. Но заботиться о нем, опекать его, что вы там себе вообразили…

– Северус, мальчик мой…

Снейп вздрогнул и остановился.

– Что вы намереваетесь делать? – спросил он, надевая свою обычную маску.

Дамблдор сделал вид, что понял вопрос по-своему.

– Вечером Молли, Ремус, Нимфадора и дети накроют праздничный ужин в Норе.

– Зачем нам быть на виду?

– Отсутствие семьи Уизли выглядит подозрительно, учитывая слежку за ними… - голос директора вновь отвердел.

– Министр? – догадался Снейп.

– Он не предупредит до последней минуты.

– Все так же пытается раскрыть Орден?

– Истинный гриффиндорец с аврорским прошлым, - вздохнул Дамблдор.
– Идет на «вы».

– Откуда вы знаете, что он появится завтра?

– Я не знаю, но это вероятнее всего. Праздник – не лучший день для ожидания его визита. Это должно сбить мальчика с толку.

– Может…

– Потом. Мне нужно наведаться в Уизенгамот. На торжестве меня не будет, иначе он будет действовать более скрытно. И, Северус…

– Да?

– Проверь мальчика.

Сердце Гарри ухнуло вниз.

– Вы что-то узнали? – насторожился мастер зелий.

– Не то чтобы что-то конкретное, - Дамблдор тяжело поднялся со стула; Гарри спешно сбежал к себе в комнату, уже не слыша дальнейшего разговора.
– Скорее всего, это подростковые изменения, повышение магического потенциала. Но все-таки… Вдруг его мучают наведенные кошмары?