Оракул с Уолл-стрит 3

Я закрыл глаза, но сон не шел. Слишком много мыслей кружилось в голове. Где-то глубоко внутри меня зародилось неприятное подозрение, что я опять становлюсь слишком похожим на тех, с кем борюсь. Манипулирую, лгу, использую других людей как пешек в своей игре.

Но разве у меня был выбор? В конце концов, я не просто играл на бирже, используя знание будущего. Я противостоял организации, готовой убивать ради своих целей. И если маленькая ложь поможет спасти жизнь Элизабет…

Эти рассуждения успокоили меня достаточно, чтобы наконец погрузиться в беспокойный сон, полный образов падающих биржевых графиков и невидимых нитей, тянущихся от Continental Trust ко всем уголкам финансового мира.

Утро застало меня в постели девушки. Лучи раннего солнца пробивались сквозь незашторенные окна спальни Элизабет, придавая комнате оттенок янтаря. Я осторожно повернулся, стараясь не разбудить ее.

Она спала, свернувшись клубком, одна рука под подушкой, другая вытянута поперек кровати, словно даже во сне искала меня. Долгое мгновение я смотрел на нее, пытаясь примирить противоречивые чувства внутри.

Взглянув на часы, я тихо выскользнул из постели. Шесть тридцать, у меня осталось полтора часа до встречи с О’Мэлли у офиса. Элизабет слегка пошевелилась, но не проснулась, когда я собирал разбросанную по полу одежду.

Я уже почти закончил одеваться, когда услышал ее сонный голос:

— Сбегаешь на рассвете?

Повернувшись, я увидел, что она приподнялась на локте, наблюдая за мной. Рассветное солнце золотило ее плечи и растрепанные волосы.

— Утренняя встреча, — я наклонился и поцеловал ее. — Не хотел тебя будить.

Она обвила рукой мою шею, удерживая меня рядом еще несколько секунд.

— Я серьезно думаю о Париже, — сказала она, наконец отстраняясь. — Материалы, которые ты принес, там есть много чего интересного.

— Согласен, — кивнул я, застегивая жилет. — Поговорим об этом вечером? Я могу помочь с организацией поездки.

— Обещаешь заглянуть? — в ее голосе прозвучала непривычная нежность.

— Обещаю.

Она улыбнулась и откинулась на подушки:

— Иди, спасай мир финансов. И будь осторожен.

Я одарил ее последним поцелуем и тихо вышел из квартиры, тщательно заперев за собой дверь.

* * *

О’Мэлли ждал меня у входа в офисное здание «Харрисон и Партнеры» ровно в восемь. Его безупречно выглаженный костюм и свежевыбритое лицо контрастировали с моим слегка помятым видом.

— Доброе утро, босс, — поприветствовал он, изучающе глядя на меня. — Как прошла ваша встреча?

— Очень познавательно, — сдержанно ответил я. — Я узнал много полезных вещей.

— «Тот, кто создает искусные сети, сам зачастую в них попадает», — задумчиво произнес О’Мэлли.

Я удивленно посмотрел на него:

— Это из ирландских поэтов?

— Шеймас Макголдрик, — кивнул ирландец. — Моя бабушка любила его стихи.

— Ты давно не радовал меня поэзией, Патрик.

— Решил дать вам передышку, босс, — он слегка улыбнулся. — Но вижу, у вас сегодня поэтическое настроение.

Я лишь покачал головой, оценив его проницательность.

— У нас изменение планов. Вместо офиса едем на Мюррей-стрит, 142.

О’Мэлли мгновенно напрягся:

— Что-то срочное?

— Срочное и конфиденциальное, — я жестом подозвал такси. — По дороге расскажу.

Когда мы устроились на заднем сиденье, я вкратце обрисовал ситуацию, не вдаваясь в подробности о ночи с Элизабет, но объяснив, что моя стратегия с отвлечением ее внимания сработала.

Такси остановилось в квартале от нужного адреса, как я и просил. Мы вышли в солнечное, но прохладное утро.

— Подожди меня здесь, — сказал я О’Мэлли, когда мы подошли к неприметному зданию. — Если не выйду через час, то… Впрочем, я не знаю, как ты сможешь помочь. Просто жди меня.

О’Мэлли кивнул и занял позицию в тени соседнего здания, откуда хорошо просматривался вход. Я же направился к боковой двери в переулке.

Тот же протокол, коренастый охранник с шрамом, те же три коротких стука и один сильнее, та же процедура досмотра. Внутри меня снова провели в кабинет Кляйна.

— Доброе утро, мистер Стерлинг, — поприветствовал меня бухгалтер, поднимаясь из-за стола. — Раньше, чем мы договаривались. Что-то срочное?

— Прогресс в нескольких направлениях, — ответил я, опускаясь в кресло. — Хотел убедиться, что мы движемся синхронно.

Кляйн протянул руку к компактному шкафу:

— Кофе? Я получил настоящую бразильскую арабику от одного из наших контактов в порту.

Я кивнул, и он достал маленькую фарфоровую чашку, наполняя ее ароматным черным напитком.

— Итак, первый вопрос — операция против Сальтиса, — Кляйн раскрыл папку с отчетом. — Мы начали реализацию вашего плана экономического удушения. Во-первых, наши люди скупили семьдесят процентов закладных на недвижимость, связанную с его ломбардами в Бруклине.

— Отлично, — я сделал глоток кофе, наслаждаясь горьковатым вкусом. — А что с инспектором Моррисоном?

— Он получил билеты на всю серию игр Yankees и анонимное сообщение о нарушениях в ресторанах Сальтиса, — Кляйн позволил себе легкую улыбку. — Первая инспекция назначена на завтра. Они даже не подозревают, что их ждет.

— А Левинсон?

Кляйн нахмурился:

— Здесь возникли сложности. Ростовщик оказался более преданным, чем мы предполагали. Отказался от нашего предложения, сославшись на долгие деловые отношения с Сальтисом.

Я задумался. Такая лояльность была редкостью в криминальном мире.

— Возможно, дело не в преданности, а в страхе, — предположил я. — Сальтис мог что-то иметь на него.

— Мы тоже так решили, — кивнул Кляйн. — И начали копать. Оказалось, сын Левинсона замешан в афере с поддельными доверенностями. Сальтис прикрыл его, и теперь Левинсон у него в долгу.

— Интересно, — я отставил чашку. — Предлагаю альтернативный подход. Вместо давления на Левинсона, давайте предложим его сыну работу в другом городе. Бостон или Филадельфия. Безопасную, легальную, хорошо оплачиваемую.

Кляйн понимающе кивнул:

— Устраняем рычаг давления Сальтиса. Разумный подход.

Я приподнял чашечку с кофе, удовлетворенный прогрессом.

— Теперь об инвестиционном трасте, — Кляйн отложил один отчет и достал другой. — Юристы подготовили документы для регистрации первого уровня, «Atlantic Investment Trust». Офис на Уолл-стрит, 23 арендован, идет ремонт и меблировка.

— Капитал?

— Пять миллионов, как договаривались. Два от мистера Мэддена, три от его партнеров. Средства будут переведены через структуру, которую вы одобрили, с перекрестными связями и компаниями-призраками.