Оракул с Уолл-стрит 4

После еще нескольких вопросов о деталях операции Мэдден наконец принял решение.

— Хорошо, Стерлинг. Мы делаем это. Кляйн будет координировать с вашей стороны, Маркус, — он кивнул лейтенанту с острым взглядом, — с нашей.

Когда детали были согласованы, а сроки установлены, я поднял еще один вопрос:

— Как продвигаются мирные переговоры с Сальтисом?

Мэдден поморщился.

— Медленно. Его представители все время находят новые условия и требования. Складывается впечатление, что они просто тянут время.

Я кивнул, это подтверждало мои подозрения.

— Есть вероятность, что Сальтис не ведет честную игру, — осторожно заметил я. — Возможно, переговоры лишь отвлекающий маневр.

— Я тоже так думаю, — согласился Мэдден. — Но пока это дает нам возможность перестроиться и подготовиться.

Когда встреча закончилась, и мы с О’Мэлли вышли в тихий переулок за «Синим лебедем», я чувствовал смесь удовлетворения и тревоги. План хорош, но его исполнение требовало почти хирургической точности.

— Что думаешь, Патрик? — спросил я, когда мы сели в такси.

— Думаю, что вы со своими идеями опять опередили свое время лет на двадцать, босс, — усмехнулся О’Мэлли. — А банковская атака… — он покачал головой. — Это гениально и безжалостно одновременно. Ваши противники даже не поймут, что произошло, пока не станет слишком поздно.

Я кивнул, глядя в окно на вечерние улицы Нью-Йорка. В этом городе всегда шла война, за территории, за влияние, за деньги. Единственное, что изменилось, теперь в этой войне использовались не только пистолеты и ножи, но и финансовые инструменты, экономические стратегии, банковские маневры.

* * *

Ранним утром в пятницу, я встретился с Маркусом, лейтенантом Мэддена, в маленьком кафе на углу Лафайет и Спринг-стрит. Заведение только открылось, и кроме сонного баристы и пары ранних посетителей, никого не было.

— Мои люди подтвердили вашу информацию о Merchants Union Bank, — сказал Маркус, не тратя время на приветствия. — Лучиано действительно проводит через него большую часть своих операций.

— А что насчет Сальтиса? — спросил я, отпивая крепкий кофе.

— Вы были правы, — Маркус выглядел раздраженным. — Один из наших информаторов в Бруклине видел Сальтиса и Лучиано вместе вчера вечером. Они встречались в итальянском ресторане в Бенсонхерсте. Судя по всему, обсуждали детали совместной операции.

Я кивнул. Значит, наши подозрения подтвердились.

— И как продвигаются переговоры о перемирии? — спросил я, хотя уже знал ответ.

— Как мы и предполагали, все было уловкой, — Маркус горько усмехнулся. — Сегодня утром представитель Сальтиса должен был прибыть на нейтральную территорию для обсуждения условий. Вместо него пришла записка о том, что встреча откладывается.

— Они тянут время, — я задумчиво постукивал пальцами по столу. — Готовят совместную атаку с Лучиано.

— Что будем делать? — глаза Маркуса сузились. — Может, стоит нанести упреждающий удар?

— Нет, — я покачал головой. — Пусть думают, что их обман работает. Это дает нам преимущество внезапности. Продолжайте поддерживать иллюзию, что вы верите в возможность перемирия. Даже назначьте новую дату переговоров.

— А тем временем?

— Тем временем мы запустим операцию с банком. Это парализует большую часть бизнеса Лучиано и оставит Сальтиса без мощного союзника.

Маркус задумчиво покрутил чашку в руках.

— Когда планируете начать?

— В понедельник, — ответил я. — За выходные ваши люди должны вывести все средства из Merchants Union Bank. Но делать это нужно постепенно, без резких движений, чтобы не вызвать подозрений.

Я достал из внутреннего кармана небольшой конверт.

— Здесь список действий и сроки. Кляйн уже ознакомлен с деталями и подготовил свою часть.

Маркус взял конверт и аккуратно спрятал его во внутренний карман пиджака.

— Вы уверены, что это сработает? — в его голосе чувствовалась смесь сомнения и надежды.

— В финансовом мире паника самая заразительная болезнь, — ответил я. — Как только первые крупные вкладчики начнут снимать свои депозиты, остальные последуют за ними, боясь остаться ни с чем. Это цепная реакция, которую невозможно остановить.

Маркус кивнул, затем поднялся со своего места.

— Я сообщу мистеру Мэддену. Будем готовы к понедельнику.

Когда он ушел, я еще некоторое время сидел в одиночестве, наблюдая, как кафе постепенно заполняется людьми. Утренняя рутина Нью-Йорка: клерки, спешащие на работу, домохозяйки, выходящие за покупками, разносчики газет, выкрикивающие заголовки.

Днем я встретился с Фейнбергом и еще одним специалистом, которого рекомендовал Кляйн, экспертом по распространению информации в определенных кругах.

— Для успешного набега вкладчиков нужен триггер, — объяснял Фейнберг, расхаживая по моему кабинету. — Искра, которая подожжет фитиль.

— У меня есть идея, — отозвался второй специалист, худощавый мужчина с нервными движениями, представившийся просто как Гриффин. — Три независимых источника должны почти одновременно распространить три разных, но взаимодополняющих слуха.

Он разложил на столе три листка бумаги.

— Первый слух — о проблемах с ликвидностью. Якобы банк инвестировал слишком много в рискованные проекты и не может быстро вернуть средства.

— Классический вариант, — кивнул Фейнберг.

— Второй слух — о возможных нарушениях в бухгалтерской отчетности, обнаруженных при внутренней проверке, — продолжил Гриффин. — Это особенно важно, поскольку намекает на возможное расследование со стороны властей.

— А третий? — спросил я.

— Третий самый деликатный, — Гриффин понизил голос. — Слух о связях руководства банка с определенными кругами и о том, что федеральные агенты уже интересуются некоторыми клиентами.

Я заметил, как Фейнберг слегка поморщился.

— Это может спровоцировать не просто набег вкладчиков, а полномасштабную панику.

— Именно это нам и нужно, — я встал, подходя к карте города, висевшей на стене. — Вопрос в том, как распространить эти слухи так, чтобы они казались достоверными.

— У меня есть три независимых канала, — Гриффин подошел к карте. — Первый слух будет запущен через биржевых маклеров. Они обожают инсайдерскую информацию и мгновенно распространяют ее.