Орден Благочестия. Еретики
Шрифт:
Нини спешно умчалась, закрыв за собой дверь. Рихо огорчился этому - под тёплым взглядом Нини, казалось, отступила бы любая боль. Браннот поинтересовался самочувствием Рихо и спросил, не готов ли тот поесть; получив отрицательный ответ, тоже удалился. Жнец снова остался один.
***
В дверь постучали три раза - неспешно, громко, уверенно. Лаэллис Ашани, священник одной из дэйварских церквей и наставник местной школы, подошёл и, не выглядывая в окошко
На каменном крыльце стояли трое. Впереди - двое Жнецов в полном облачении, с лицами, скрытыми масками и капюшонами; чуть позади них стоял светловолосый молодой человек в чёрно-алой одежде, тоже украшенной узорами Ордена.
– Доброго вам дня, господа, - доброжелательно приветствовал их священник.
– Чем я могу вам услужить?
– Господин Цайрус Эрнара, новый приор Дэйвара, пришёл поговорить с Лаэллисом Ашани, - объявил один из Жнецов.
– Рад встрече, господин приор.
– Может, поговорим в доме?
– очень мягко произнёс приор Цайрус.
Священник молча отодвинулся и жестом пригласил посетителей войти. Цайрус Эрнара шагнул внутрь первым, Жнецы последовали за ним. Войдя в комнату, молодой приор огляделся, рассматривая скудное убранство. Недавно побеленные стены, не украшенные ни одной картиной или тряпкой, простая, без резьбы и краски, деревянная скамья у входа, маленький коврик у входа, больше напоминавший просто упавшую тряпку, лестница на второй этаж, узкие оконца, да две двери, ведущие в другие комнаты - вот и всё, что было в этом небольшом помещении.
– У вас очень милый дом, - Цайрус даже не попытался замаскировать усмешку под дружелюбную улыбку.
Лаэллис пожал плечами, не зная, что на это ответить.
– Вы здесь один, сударь?
– продолжил приор.
– Сейчас - да.
Цайрус жестом велел своим спутникам удалиться, и те не задержались, тут скрывшись за дверью.
– Чем я обязан визиту приора?
– решился спросить Лаэллис, не дождавшись следующих слов Цайруса.
– Разговор долгий. Я могу сесть?
– Ах, - спохватился Лаэллис.
– Прошу сюда.
Он провёл приора в другую комнату, оказавшуюся кухней. Здесь было чуть больше мебели. На стенах висели полки с утварью, над печкой сушились букеты лечебных и пряных трав. У окна расположился довольно крупный и массивный стол, накрытый льняной скатертью; на длинных скамьях подле него тоже лежали полосы ткани.
– Простите, господин приор, моей жены и дочерей нет дома, так что я не могу предложить вам хорошего обеда. Может, вы не отка...
– Благодарю, я не голоден, - перебил приор.
Цайрус расположился на одной из скамей, спиной к столу, и пристально наблюдал за священником, пока тот не сел напротив.
– Так зачем вы здесь, господин приор?..
– Есть предположения?
– Я бы подумал, что Ордену не понравился размер уплаченной мной подати, - осторожно заметил Лаэллис, - если это могло бы заинтересовать приора...
Цайрус рассмеялся. Это прозвучало очень странно, холодно и равнодушно, как будто ему вовсе и не хотелось, но казалось уместным сейчас рассмеяться.
–
Вы правы, с этим разберутся и другие, - заметил он, и на его губах скользнула ледяная усмешка.– А я пришёл к вам... м, пожалуй, по личному делу.
– Я слушаю.
– У вас две дочери?..
– голос приора звучал так мягко и вежливо, что священник не мог не испугаться.
– Да, - нахмурился он.
– Ниневия и Дея, насколько я успел узнать. Они... родные ваши дети?
– Нет. Я удочерил их много лет назад.
– Обеих?
– Да.
– В Нэвосе?
– Да.
– Почему именно там?
– Потому что я жил там!
– Лаэллис произнёс это слишком торопливо и раздражённо, начиная беспокоиться от странных вопросов. Взглянув в серо-зелёные глаза приора, священник понял, что повышать голос было ошибкой.
– Логично, - ещё мягче, чем прежде, даже ласково произнёс Цайрус, но во взгляде засверкал недобрый огонёк.
– Весьма убедительный довод. Сколько лет девочкам?
– Восемнадцать и шестнадцать.
– Вы в этом уверены?
– Да!
– Стало быть, вы знаете их точные даты рождения. Вы были знакомы с их... как бы это сказать... кровными родственниками?
– Да!
– Расскажите мне о них. И том как, когда, при каких обстоятельствах девочки попали к вам.
– Я не понимаю, почему это вообще вас интересует.
– Их родители мертвы?
– Да.
– При каких обстоятельствах они погибли?
– Отец Деи погиб на войне с Лангером, а мать умерла при родах. Близких родственников у них не было, и мы взяли девочку себе...
– А Ниневия?..
Лаэллис нахмурился, отворачиваясь и сверля недовольным взглядом подоконник. Приор терпеливо ждал, пока священник не ответил:
– Я не знаю.
– Я не люблю, когда люди врут, господин священник. Разве наша вера не осуждает ложь?.. Как звали мать девочки - Милла?
Лаэллис кивнул.
– А отца - Сагар?..
– Я не знаю, - ещё раз попытался избежать необходимости ответа Лаэллис.
– Можете не отвечать, я и так знаю. Ответьте мне на другой вопрос: знает ли сам Сагар, что его дочь воспитывается у вас?
– Нет.
– Вы уверены в своём ответе?
– Совершенно.
– Возможно, вам удобнее будет поговорить в крепости Ордена? Или, раз вы ничего не знаете... может быть, мне стоит лучше поговорить с вашей женой? Или с самой Ниневией?
– голос Цайруса стал настолько ласковым и доброжелательным, что впору было бежать.
– Сагар не знает, что Нини жива, - твёрдо сказал Лаэллис.
– Не может знать.
– Вы знали, что она его дочь, - поднеся ладонь к лицу и задумчиво потирая щёку тонкими пальцами, произнёс Цайрус.
– И знали, что дети Жнецов...
– Она не унаследовала Дара!
– возразил Лаэллис.
– Нини - обычная девочка...
– И тем не менее, вы должны были отдать её Ордену. Как и доложить о том, что Жнец... Хм, а сама девочка - сколько ей было лет?
– Семь...
– То есть она, скорее всего, помнит своих родителей.