Орден во всю спину

– Слушай, Косой – Вчера наш городской управляющий – нечаянно проболтался. Что-то неладное творится в других крепостях. И, похоже, то же самое начинает происходить и у нас, в Крепости 334.

Ярослав насторожился, убрал миску с остатками ужина и уставился на Вана:

– Конкретнее можно?

– Да чёрт его знает…, – буркнул старик, почесав щёку. – Сам управляющий, видно, толком ничего не знает. Только слухи ходят. Но если что ещё услышу – первым тебе скажу. Ты только держи ухо востро, Ярослав. Такие "странности" в наше время – как предвестие беды. Ничего хорошего они не сулят, уж поверь.

Пробормотав это, старик натянул кепку, словно броню, и, не попрощавшись, вышел, захлопнув за собой дверь.

Как только шаги Вана стихли, Лёшка Проныра, развалившийся на кушетке, поднял голову и хмуро спросил:

– Косой, а что он имел в виду: "ничего хорошего не бывает от странных событий"?

Ярослав задумчиво потёр пальцем подбородок. В его взгляде появилось что-то тяжёлое, как будто внутри него открылась старая, знакомая трещина.

– Думаю, он прав. Просто у нас с тобой и с такими, как городской управляющий, разное представление о том, что значит "хорошее". Мы называем хорошим то, что удобно, выгодно, безопасно. А всё остальное – "плохим". Вот только… может, это мы неправильно живём, если мерим всё исключительно через собственную выгоду?

Лёшка нахмурился. Он хоть и проводил больше времени в школе, чем Косой, но слушал уроки вполуха. Да и мозги у Ярослава были острее, чем опасная бритва. Косой же с юности подбирал у господина учителя редкие книжки – читал запоем, под светом керосинки, – и размышлял, размышлял, размышлял….

А Лёшка иногда смотрел на него и думал: "Раз он у нас такой умный и сильный, нафига я вообще должен напрягаться? Пусть он за нас двоих тянет."

И будто угадав эту его мысль, Ярослав перевёл взгляд и сурово произнёс:

– Этого вот как раз делать нельзя. Нельзя надеяться на чужую силу, как на костыль. Сам думай, сам решай, сам отвечай. Эгоизм – это нормально. Главное – не переступить черту. Пусть ты думаешь сначала о себе, но, чтобы тебя не топтали, и ты сам не становился тем, кто топчет. Вот эту грань, Лёшка, запомни на всю жизнь.

Глава 17

Каждый раз, когда Косой садился за урок с Пронырой, Лариска – тихо стояла в сторонке, не привлекая к себе внимания. Она будто растворялась в полумраке угла, наблюдая, как Ярослав терпеливо объясняет, а Лёшка, с упрямым выражением лица, то слушает, то делает вид, что слушает. Иногда зевал, прикрывая рот, иногда отворачивался к окну, будто там происходило нечто куда более важное, чем истина жизни.

Но в душе Юдиной что-то шевелилось. Тонкая, колючая зависть. Нечто острое, но не злое. "Если бы в своё время кто-то так же объяснял мне, как жить, – думала она, – может, и не наломала бы столько дров. Может, всё было бы по-другому…"

– Слушай, брат, – внезапно оживился Лёшка, повернувшись к Косому, – а можешь рассказать мне ещё про эти… ну, жизненные уроки, что ты там вчера говорил?

Ярослав склонил голову набок, прищурился:

– А ты не засыпаешь каждый раз, когда тебе такие штуки рассказываю? Мне что теперь – приходить к тебе во снах, как дух учителя из древних легенд?

– В следующий раз точно не усну! – пообещал Лёшка, торопливо улыбнувшись. Затем украдкой взглянул на Лариску и засмеялся, смущённо, будто словил себя на какой-то детской глупости.

Не успели они продолжить разговор, как с улицы раздался настойчивый стук в дверь клиники.

Ярослав резко поднял голову, нахмурился. На дворе – ночь, тёмная и тревожная, а в их городке никто по доброй воле не бродит после заката. Даже до больницы в столь поздний час добирались лишь в крайней нужде. И то чаще – утром, после бессонной, мучительной ночи.

Он машинально положил руку на деревянный ящик с перевязочным материалом – как будто это была кобура с пистолетом – и тихо пробормотал:

– Кто бы это мог быть? Неужто опять старик Ван? Совсем, что ли, покоя не знает….

Старик жил по соседству, буквально через переулок. Если кто-то и решился бы заявиться в такое время, то, скорее всего, именно он. В конце концов, вся улица уже знала, что Ван по пустякам дёргаться не станет, но уж если у него на сердце тревога – придёт и среди ночи.

Впрочем… если вдруг кому-то взбрело в голову воспользоваться темнотой, чтобы напасть на старика – он бы, скорее всего, успел добежать до клиники, прежде чем его поймали. Да и кто полезет на того, за кем тянется имя Лев Станиславович Ланского, прозванный в народе боссом Ланским?

Осторожно подойдя к двери, Ярослав положил ладонь на щеколду и, открывая, сказал:

– Кто там в такую пору?

– Старик Ван, тебе правда пора найти себе жену, – буркнул Ярослав Косой, подходя к двери. – Ты каждый вечер стучишь, будто живёшь у нас, а не через переулок….

Но, открыв дверь, он замер, подняв бровь в удивлении. На пороге стоял вовсе не Ван, а другой тип —–молодой бездельник с лицом вечного безразличия, по имени Богдан. Жил он на родительской шее, те вкалывали на местной шахте без выходных, а он только и делал, что шатался с утра до вечера по улицам. Как ещё не прирезали, загадка.

– Богдан? – нахмурился Ярослав. – Ты чего тут забыл?

Он оглядел парня с ног до головы. Никаких ран, ни кровоподтеков, ни синяков. С виду цел и невредим. Поздний визит сразу вызвал подозрения – кто приходит к врачу в такую пору, да ещё без травмы?

"Если решил клинику обнести – поздновато спохватился", – промелькнуло у Ярослава. С его выучкой и показателями силы и ловкости, даже десять таких, как этот бездельник, не составили бы ему проблем.

Но тот заговорил:

Доктор… Посмотрите, пожалуйста, на мою проблему. Только… умоляю, никому не рассказывайте.

Ярослав прищурился, оценивая. Любопытство всё же взяло верх, и он отступил в сторону, открывая проход:

– Заходи. Рассказывай, что там у тебя. Только без утайки, понял? Я в жизни повидал такое, что мало кто даже в книжках читал. Смущаться тут нечего.

Богдан шагнул внутрь, всё ещё вежливо кивая:

— Спасибо, только подождите минутку…

Он закрыл за собой дверь, окинул взглядом полутёмную клинику, словно проверяя, не подслушивает ли кто. Напряжённо вздохнул, потёр руки и снова повернулся к Ярославу.

Вообще-то, таких как Богдан – бездельников, что сбивались в стаи, шастали по городу, вытягивали мелкие деньги, шантажировали, приставали к девушкам – было немало. Убивали их без счёту. Иногда останки пропавших находили за стенами, но ничего их не останавливало. Народ их опасался. Но ни один из них и носа не сунул бы в сторону Косого.