Орфей

Ксюха на той стороне костра сделала движение, губы у нее шевельнулись. Мне кажется, я разобрал слово, которое она беззвучно произнесла. Всего одно, короткое. Я его уже слышал сегодня в свой адрес.

– Это так, почтеннейший, да только вместе с этими чужими осколками наш Мир покинем и мы, их невольные носители.

– В-вынесут нас из Крольчатника, а не выпустят. А скорее прямо тут и прихоронят, чтобы утечки информации не допустить, общественное мнение, е-его душу, н-не тревожить. Т-ты вспомни, ст-тари-чок, кто нас в этом-то Мире, родимом, под колпак взял.

– Да что вы ему... (Бледный в своем амплуа.)

Я зажмурился и попытался заставить себя на минуту принять это безумие за правду. Исходя из чисто тактических задач. Каким должен быть мой следующий вопрос?

– Так что же все-таки для нас - уже для нас, а не вас - требуется от меня и кто, простите, Кузьмич Евстафьевич, открыл сию страшную тайну, а также устроил нам эту очаровательную резервацию? Мое сенситивное чужаковое восприятие подсказывает, что это должно быть одно и то же лицо.

– А ведь вы, Игорь Николаевич, правы и ёрничаете зря.

– Это он со страху, - сказала вдруг Наташа Наша, вглядываясь в меня блестящими очками. Как она догадалась, я так старался, чтобы снаружи заметно не было?

***

Из последнего разговора с Перевозчиком:

– Ничего принципиально нового Территории из себя не представляют. Люди сталкивались с ними постоянно, только не понимали, что это означает. "Нехорошие места", "заколдованные поляны", "долины смерти" какие-нибудь. Позже - "геопатогенные зоны". Последний писк - "пещеры сомати" в Тибете. В глубочайших подземных пустотах в некоем состоянии "сомати" сохраняется генный фонд человечества. Люди, которые спят десятки веков, не старея и не умирая. И не протухая. Чушь, кому он нужен, генофонд какого-то одного из видов позвоночных млекопитающих? Помнишь, с Барабановым вы - Человек разумный и Человек прямостоящий?

– Кажется, да. "Разум не может указать нам путь к ясности, ибо значение его темно, а происхождение таинственно". Если точно вспомнил.

– Вот-вот. Не будем трогать вопрос о разумности. С ним вообще у людей прямостоящих тяжеловато. Но сущность - суть, которой дано двигаться из Мира в Мир, не есть набор аминокислот, выстроенный по какой-то комбинации. Гены преступности и гены гениальности. Гены памяти и гены гиперсексуальности. Человек прямостоящий выстругал каменным рашпилем электронный микроскоп и собирается выделить ген собственной бессмертной души. Бессмертной - шутка.

– Мне не очень нравится, как вы говорите о людях.

– Как могу. Постой-ка, а не ты говорил примерно то же самое? И думал? Как ты обозвал историю человечества? Крохотной искоркой, с которой оно так носится и которой гордится? Ну, это все на твоей совести. Но стоит, например, в человеке - носителе разума в этом Мире очутиться хоть исчезающе неприметной частице Мира постороннего, и эти гены взбрыкивают, как у облученных дрозофил. Перестраиваются резвей, чем политики при развале государственной системы.

– То есть мутации...

– Не все. Но некоторые. Если носителя чужого не успели убрать из этого Мира, он вполне может передать чужака по наследству. Тогда отыскивать его вдвое труднее. Третье поколение - вчетверо. Четвертое - и так далее... Но обычно дело даже до третьего не доходит. Миры имеют свою Службу Спасения, которая работает достаточно эффектно.

– И Перевозчик - это...

– И Перевозчик - одно из звеньев. Но мы говорили о Территориях. Чтобы оградить Мир от последствий пребывания в нем чужих, мне пришлось только отыскать такие места, где возможно создание абсолютно заэкранированных пространств, за границу которых ни единое чужое влияние не просочится. Еще раз говорю: речь не идет о сознательном или неосознанном воздействии. Только факт существования чужого в Мире уже ломает Мировые линии, нарушает равновесие, угрожает этому Миру, а через него и всем остальным.

– Не надо это так часто повторять, понял я уже. Подобных мест, должно быть, немного?

– Подобных мест - одно на другом. Только они разбросаны. По пространствам, временам, измерениям этого Мира. Ведь что такое, ну, "долина смерти" какая-нибудь? "Заколдованная трясина"? Мрут там несчастные зверюшки. Охотник забредет - туда же. Избегают птицы вить гнезда...

– К нему и зверь нейдет, и птица не летит.

– Вот-вот. Выроет человек колодец на этом месте - вода будет "нехорошая", "больная". Построит дом - так не заладится у него жизнь, скотина болеет, детишки чахнут, земля не родит. А то - беда на беде, потоп на пожаре... Город на таком месте заложат - и город трясет, преступность там неслыханная, смертность катастрофическая, экологические ужасы, социальные нервотрепки.

– Быть Петербургу пусту...

– Ну, нет, такими вещами я не занимаюсь.

– Чему вы смеетесь?

– Нет, ничему, вспомнилось... Я к тому говорю, что все видимые - ты понимаешь?
– необъяснимые вещи есть лишь краешек явления, высунувшийся в сферу восприятия и осмысления человеческого. Это как вершина айсберга. Вот, скажем, когда присутствие частицы чужого проявляется в виде паранормальных свойств, хотя может и никак не проявляться, такие метапаранормалы искажают свой Мир в гораздо более широком диапазоне, чем думают и сами, и окружающие. Так и места Территории. То, что присутствует в них, что остается после них, доступное глазу и пониманию, - лишь малая часть существующего. Мне оставалось только выбирать наиболее подходящие точки для устройства новой Территории. И по мере сил подтягивать их туда, куда это было необходимо. Ну, и обустроить - ворота, стены, охрана,

– Много их было, Территорий? И что значит - подтягивать?

– Не очень. Только отчего же - было? Они есть. Пока. А подтягивать... Я же говорил, что точки разбросаны. Во Времени, в пространстве. Эти зоны с нужными свойствами пришлось подводить туда, где вы могли бы жить, и по возможности, с удобствами. Не спрашивай меня, как это делается. Я не скажу.

– Во Времени и пространстве... Все-таки трудно привыкнуть.

– А и не привыкай. Это - работа Перевозчика. Ты же ведь той ночью так никому им и не поверил?

– Конечно, нет. До самого утра чего только не передумал. Да и когда... я много глупостей наговорил вам? И еще это...

– Главное, не очень много наделал. А они ведь очень искренне пришли к тебе. И Барабанов выстроил такую непротиворечивую схему. По-моему, он был очень убедителен. Я бы поверил. Хотя бы усомнился.

– Я тоже усомнился под конец. Но как вы?.. Вас же еще не было там. Или...

– Это не имеет значения.
– Перевозчик улыбнулся и стал похож на Чеширского кота.

***

– Если пользоваться понятиями Мистического Таро, то он, безусловно, первая карта. Он Фокусник, Волшебник, Шарлатан, Мастер-мистификатор и Мудрец. Но он же Лодочник и Проводник, Защитник и Сберегатель. Его попечением существует Территория, а значит, можем существовать и мы. Такие, какие есть. Столько, сколько выйдет. Теперь вам ясно, Игорь, отчего у нас считается неприличным заговаривать о будущем?

– Лучше так, чем никак, милый Игорь.
– Ларис Иванна посмотрела на меня коровьим взглядом.