Осада (Рулевой - 6)

Сразу за дверью величественный мажордом - тот самый, которого Брим слышал внизу, - с низким поклоном дунул в серебряный свисток и объявил что-то по-содескийски, упомянув "Вилфа Анзора Брима", "Николая Януарьевича Урсиса" и "Анастаса Алексия Бородова". Это вызвало аплодисменты у тех, кто стоял поближе и мог что-то расслышать сквозь музыку, смех и болтовню на дюжине языков. Трое друзей заняли место на конце очереди ожидающих приема. Вытянув шею, Брим разглядел вдали внушительную фигуру Катерины. В белоснежном платье, усеянном драгоценными камнями со всей Г.Ф.С.Г., она являла собой весьма представительную медведицу, чтобы не сказать больше.

Урсис шутливо облизнулся:

– Только Катерина и этот дурацкий прием отделяют нас от океана превосходнейшего логийского.

– Стало быть, танцевать ты не собираешься?
– весело осведомился Брим.

– А-а! Вот, значит, что они все делают!

– Я не уверен, дружище. С этими новыми авалонскими па не понять, то ли они так пляшут, то ли просто пьяны в стельку.

– Что бы они ни делали, скромными их движения не назовешь, - засмеялся Бородов.

– На этих зимних вечерах скромность - последнее дело, - заметил Урсис. Особенно теперь, когда у каждого появилась реальная возможность пасть на войне. Моральные устои такой ситуации не выдерживают.

Паж в алой ливрее, золотом жилете, коротких белых панталонах и чулках подвел Брима к первому сановнику из тех, что принимали гостей, - седому адмиралу Содескийского торгового флота. От его рукопожатия Брим чуть не крякнул. Жена адмирала, величественная медведица с коровьими глазами, благосклонной улыбкой и совершенно седой мордой, была столь же мила, как ее супруг груб. Далее следовал армейский генерал, которого Брим уже встречал на маневрах. Затем трое князей с княгинями; затем флювийский, азурнийский, ликсорианский и эффервикский послы со своими женами. Последним в ряду, ближе всех к великой княгине, как подобало ближайшему и самому могущественному союзнику Содески, стоял авалонский посол, С. Креллингхем Браунинг, видная фигура при дворе императора Онрада. Высокий, аристократический, с тонкими усиками и гордым взглядом. Он с легкой улыбкой посмотрел на Брима сверху вниз.

– Кажется, я видел вас на содескийских маневрах, адмирал. Вы ведь карескриец, верно?

Брим внутренне ощетинился. Карескрия была беднейшим сектором Империи, и всю свою карьеру ему приходилось преодолевать связанные с этим предрассудки. В последние годы, правда, император все больше опирался на огромный промышленный потенциал этого региона и на его трудолюбие, выносливое население. Все больше карескрийцев, подобно Бриму, занимали места на бастионах Империи.

– Верно в обоих отношениях, господин посол, - сказал он, прищурив глаза. Вы действительно видели меня на Воркуте - и я действительно карескриец.

Посол понимающе кивнул.

– Горжусь возможностью познакомиться с вами, адмирал. Я с интересом слежу за вашей блестящей карьерой. Такие карескрийцы, как вы и адмирал Колхаун, оказывают большие услуги Империи.

Брим, приятно удивленный, пробормотал:

– В-вы мне льстите, господин посол.

– Правда лестью не является, - покачал головой тот.
– Дорогая, - сказал он, повернувшись направо, - позволь представить тебе адмирала Вилфа Брима из нашего Имперского Флота, героя битвы за Авалон, если меня правильно информировали.

Брим, весь красный, повернулся к статной, нарядной женщине.

– Вилф Брим?
– с безграничным удивлением повторила она. В этот миг он тоже узнал ее и, покраснев еще пуще, промямлил:

– Марша Браунинг.
– Почему, ну почему он не открылся ей тогда, в посольстве?

– Я вижу, вы знакомы, - сказал посол.

– Да.., мы встречались не так давно в посольстве, - ответила женщина, но краска на лице выдала ее замешательство.

– Вот и прекрасно, - произнес посол и отвернулся, чтобы пожать руку Урсису.

– Хорош инвентаризатор, - прошептала она, растерянно взирая на золотые эполеты Брима. Потом ее охватил гнев.
– Должно быть, ваша маленькая шутка вас очень позабавила.

– М-марша, - пробормотал Брим, - пожалуйста, позвольте мне объясниться.

Мимолетная улыбка тронула ее губы, и она кивнула.

– Да. Мне думается, я заслуживаю объяснения. Только позже - когда я закончу прием.

– Быть может, я все-таки смогу угостить вас кф'кессом?

– Даже логийским - его здесь раздают даром.

– Тогда за мной два бокала.

– Я вас найду, - пообещала она и обратилась к важному медведю рядом с собой:

– Барон Уйловский, позвольте представить вам адмирала Имперского Флота Вилфа Брима...

За Уйловским последовали бароны Таснович, Горогорд, Кравинский и Ворно. В конце концов Брим обменялся рукопожатием с самим Орловским.

– Адмирал, - произнес граф высоким манерным голосом, - я счастлив познакомиться с вами.
– Его рука напомнила Бриму теплого, но безнадежно дохлого лосося.
– Вы ведь имперский гость Анастаса Алексия, не так ли? Желаю вам приятно провести время в Содеске.
– Не успел Брим и слова вымолвить, как граф передал его великой княгине.
– Ваше величество, представляю вам адмирала Вилфа Брима, одного из приближенных Онрада.

– Как мило, что вы нас посетили, адмирал, - с полуулыбкой сказала великая княгиня. Вблизи ее пропорции казались поистине героическими. При всей своей величине она обладала некой тяжеловесной грацией и достоинством, присущими всем медведям - даже в более высокой степени.
– Николай говорил о вас, заметила она.

– Весьма польщен, ваше величество.

– Пожалуй, это мы, содескийцы, должны быть польщены вашим визитом.
– И она, кивнув Бриму, поручила его заботам еще одного багряного мажордома, который объяснил гостю, где находятся буфеты, бар и прочие полезные помещения. Скоро к Бриму присоединились Урсис и Бородов, и они вместе отправились промочить горло.

***

Брим циркулировал в блистательной толпе со своими двумя менторами, то и дело останавливался, когда Урсис и Бородов считали нужным с кем-то его познакомить. Обычно ему нравилось знакомиться с новыми лицами, но на этот раз ему, как он ни увиливал, пришлось еще протанцевать два наиболее медленных танца (он часто говаривал, что предпочел бы встретиться в одиночку с дюжиной ГХ-262). Ему и с женщинами танцевать было затруднительно, а уж медведицы, некоторые из которых были в полтора раза больше его, и вовсе удручали. Поэтому, когда двое его друзей вступили в долгую беседу с каким-то историком, он с облегчением ретировался в одну из буфетных ниш, чтобы дать ногам отдых. Усевшись на освободившийся табурет в конце длинной стойки, где толпились представители всех галактических рас, он заказал бокал логийского, расслабился и постарался припомнить, как кого зовут из доброго миллиона его новых знакомцев. Медведи, люди, ликсорийцы - но из всех них, хоть убей, ему четко вспоминалась одна только Марша Браунинг, и он не был уверен, что следующая встреча с ней сулит ему что-то хорошее. Пока он думал об этом, разглядывая инкрустированную стойку, чья-то рука коснулась его плеча.

– Так что же, намерены вы меня угостить или нет?
– спросил мягкий голос Марши Браунинг.

Он посмотрел на нее, увидел, что она улыбается, кивнул и слез с табурета.

– Я обещал вам даже два бокала.

– Для начала я выпью один.
– Она грациозно вспорхнула на высокое сиденье.
– Два я уже прикончила раньше, а вам известно, как легко заморочить мне голову даже в трезвом виде.

– Уфф, - сказал Брим, обернувшись к бармену.
– Полагаю, я это заслужил.

– Не настолько, как я старалась показать. Если подумать, я не дала вам особых шансов исправить мою ошибку.