Осень бедствий
Шрифт:
Под другую руку ее подхватила Аллея.
– Тихо, Райсочка, тихо....
Нини молчала.
Не переигрывать.
Главное - не переиграть.
Вот и поезд, который понесет их к свободе! Нини сидела в углу, тонкая рука ерошила неровно выстриженную собачью шерсть, почесывала барбосу уши, пес млел и подставлял под тонкие пальчики особо чувствительные местечки.
А Нини плакала.
Сейчас особо остро полоснула тоска, накатило...
Больно, ах как больно!
Как же тягостно одиночество!
Аннетт, спасибо тебе! Выбирайся из Русины! Я буду ждать!
Русина,
Жом Тигр, лишний раз подтверждая свое прозвище, легко спрыгнул на перрон.
Огляделся.
Его встречали хлебом и солью.
Каравай на расшитом полотенце держала весьма и весьма красивая девушка... белокурая, коса толщиной в руку, а грудь...
Каравай ей приходилось держать на вытянутых руках. А то неудобно было. На такое глянешь - поневоле облизнешься.
Жом Тигр и облизнулся.
А потом заметил блудливый взгляд, которым повела на него красавица, и мигом передумал знакомиться поближе.
Ну ее... жом не любил общественных достояний.
– Жом Тигр!
– Жом Письмоносец, - приветствовал жом Тигр соратника по борьбе.
– Жом Ягода, жом Летчик, рад вас видеть.
Мужчины обменялись рукопожатиями.
– Жом Тигр, прошу вас.
Мужчину пригласили в здание вокзала, в котором, по случаю приезда гостя, был накрыт небольшой, но обильный стол. Жом Тигр посмотрел на ледяную водочку, на плошки с икоркой, на белорыбицу, на источающий упоительный аромат здоровущую супницу...
И - отказался.
– Жомы, давайте сначала о делах, а потом уж гулять.
Жомы кисло переглянулись, но деваться-то было им некуда! Поэтому жом Тигр проследовал к автомобилю, который стоял рядом с вокзалом. И даже не один стоял, ожидая пассажиров.
Жомы сделали еще одну попытку ублаготворить дорогого гостя, и в машину к жому тигру попыталась сесть блондинка.
– Нет, - остановил ее Тигр.
– Н-нет?
Блондинка искренне удивилась. До этого дня ее прелести осечку не давали. Она хоть и появилась в городе всего месяц назад, но быстро стала незаменимой сотрудницей Управы. А тут...
От нее - отказываются?
Ледяной взгляд зеленых глаз приморозил жаму к месту. Женщина дрогнула - и отступила.
Жом Тигр посмотрел на сотрудников.
– Жомы, у нас мало времени. А жаму возьмите к себе, она слишком сильно пахнет.
Жама Аделаида (в девичестве - Фенька) захлюпала носом, но безжалостного Тигра не проняла. Подумаешь!
Вот у нее насморк - она и не чувствует, а ему нюхать этот запах?
Мыться надо, дамы, перед тем, как духами уливаться, даже дорогими! Мыться! Иначе ощущение будет, как будто кто-то в цветах нагадил!
К вечеру жом Тигр был решительно недоволен. А окружающие чувствовали себя так, словно их наизнанку вывернули.
Жому не нравилось - все! От - и до!
Ему не нравилась организация работы, ему не нравились члены комитета, ему не нравились...
Проще сказать, что именно ему понравилось.
Ни-че-го.
Большие надежды жомы возлагали именно на ужин. И даже договорились с известной в городе дамой легкого поведения - Танькой Неваляшкой. Да, прозвище она получила именно за неустойчивость... характера. А выглядела очень даже себе уважаемой
и благочестивой женщиной. Даже торой... почти.Если косметику смоет.
В любом случае, подход к мужчинам у жамы был. Никто еще устоять не мог.
Жомы искренне надеялись, что Танька отвлечет мужчину от тяжелых мыслей, а там и уедет опасный гость... вот что ему надо?
Власть же уже взята!
Чего - еще?!
С этими мыслями все и прибыли в «Лефорше».
Тут-то и началось.
Чего Тигр не любил, так это пышных застолий.
Соратники по борьбе об этом отлично знали. И вместо одного большого стола распорядились накрыть пару десятков маленьких, на три-четыре человека. Так и все окажутся в зале, и жом Тигр спокойно поужинает в одиночестве - или с теми, кого пригласит к себе за стол.
Жом оценил - и предложенный столик занял, но к себе никого не пригласил, решив наслаждаться ужином в одиночестве.
Или - просто не портить себе аппетит?
Скорее, второе.
Жомы рассаживались за столами, звенели бокалами, тарелками, блестели столовые приборы - правда, не серебряные, какое уж тут серебро, во время революции... всякий умный хозяин такое до поры приберет. Жом Тигр расслаблено оглядывался по сторонам, отмечая и цветы, и натертый до блеска пол, и белизну скатерти... после поезда - сплошное блаженство.
Меню в кожаном переплете, услужливый официант...
И - развлекательная программа.
Стоило жому Тигру занять свое место, как на сцену вышел оркестр. И грянуло: «Отречемся от старого мира!!!»
Жом Тигр встал первым.
Вслед за ним встали все остальные.
Слушали, открыв рот, а потом еще и зааплодировали.
Лешек был счастлив. Молодец он, все-таки.
За первой песней последовала вторая, за второй - третья.
Оркестр раскланялся.
Жом Тигр зааплодировал.
– Браво, господа! Восхитительно! Кто автор сего выдающегося творения!? Я хочу его видеть! Жомы, эту песню необходимо записать - и я даю слово, она станет нашим гимном! Так точно передать наши чувства может только человек, с огнем освобождения, горящим в его груди! Так кто же автор!?
Жомы метнулись взглядами по сторонам.
Спокоен остался только Лешек - он верил, что жама Яна его не подведет. И был прав.
Искусство творит чудеса, Яна это всегда знала. А потому....
Летящей походкой, нога от бедра, королевская осанка и надменная улыбка - Яна вышла на сцену. Благо, это тело отлично знало, как надо ходить.
Мужчины остолбенели.
Темно-синий брючный костюм, улыбка, небрежная поза - руки в карманы, грудь вперед, зад назад...
– Жамы, вы хотели видеть автора?
Тигр поднял бровь, но промолчал.
– Я здесь.
Яна абсолютно спокойно спустилась со сцены и безошибочно подошла к столику, за которым сидел один-единственный человек. Она уже успела за ним понаблюдать из-за кулис.
– Жом Тигр, не так ли?
– Жама...
– Яна. Жом Тигр, - Яна абсолютно спокойно вытащила руки из карманов - и короткий ноготь уперся жому аккурат в грудь, напротив сердца.
– Считайте, вы убиты. Отвратительное пренебрежение собственной безопасностью.