Осинка. Чужая сила

– Это ты? Как ты здесь оказалась? – услышала я крик Дагора, и его огромные черные глаза были последним, что заслонило солнце, а потом свет померк, и я, наконец перестав чувствовать боль, умерла.

Глава 18

Отвратительный звук въедался в голову, как тонкая отцова пила. Вззз-вззз-взззз. Глаза не открывались, и все, что я слышала, – противный визг. Если это именно то, что происходит за гранью, то я очень напортачила в жизни.

Через несколько мгновений к писку добавился гул мужских голосов. Кажется, кто-то ругался. Слушать человеческую речь было приятнее, поэтому я полностью переключилась на нее. Только человеческую ли?

– Ей нельзя быть здесь, – отчетливо прозвучало прямо над ухом. – Договорись с гранью.

– Да как можно? – ответил другой голос, который я сразу же узнала. Грегг был рядом. – Ты посмотри на меня получше и скажи, готова ли она цену такую платить?

Слышать наставника было радостно. О чем бы он ни говорил. Но глаза открыть мочи не хватало. Да и не могла я пошевелить ни рукой, ни ногой. Вдох и тот давался с трудом.

– Ее время не пришло, и она не успела передать силу, – настаивал второй голос. – Не Форра же возвращать. Этот любитель всего живого перемену в себе не выдержит.

– Друг, пожалей девочку, – Грегг устало вздохнул. – Ну куда ж это годится? Слишком многое на нее свалилось, не по плечам ей. Не по силам. Пусть лучше тут, в покое…

Ничего не могла понять. Умерла я? Куда меня вернут? И главное, чей был этот второй голос?

– Грегг, послушай. Ты же знаешь, она мне нужна, – помолчав немного, произнес незнакомец. – Я помогу ей, как вернусь. Не будет больше страдать, не обидит никто! Только дай шанс!

– А себе ты шанс дал? – строго ответил мой наставник и вздохнул. – Ладно. Но имей в виду, мне придется повязать вас накрепко, и судьба твоя в ее руках окажется. Готов ты цену такую платить?

Замолчали голоса, и такое это было молчание, что камнем на грудь ложилось, давило. И Грегг прошептал:

– Как еще она справится со всеми изменениями? Хватит ли духу принять?

И я испугалась. Вот так. И умереть не дают. И незнамо что творится. Свяжут меня с кем-то, изменения какие-то пророчат. Я заволновалась, заметалась внутри, пытаясь глаза открыть, и тут же стихли все звуки, пропали голоса. Я вздохнула и расслабилась. И темнота, окутавшая меня со всех сторон, стала доброй и ласковой. Улыбнулась ей, примостившейся рядом, и уснула.

В следующий раз, когда я очнулась, вокруг было тихо. Я только чувствовала легкое дуновение ветра на лице да запах чего-то пряного, что щекотал мне ноздри и вызывал жгучий голод.

Шевелиться пока не могла, как, впрочем, и нормально дышать. Только в этот раз мое тело на отсутствие дыхания не жаловалось. Оно по привычке поднимало и опускало грудь, заставляло воздух двигаться внутри, но как будто он был мне больше не нужен! Может, такая она – смерть в гранях? Безмолвие и бездвижие… На веки вечные! Я вздрогнула и сразу ощутила, как по рукам и ногам начинают бежать горячие иголки.

Но тут рядом кто-то зашевелился, и я насторожилась, сглотнула вязкую слюну.

Раздался низкий утробный рык, что-то мокрое и шершавое коснулось щеки. До чего ж противно. И не отодвинуться. Завыло животное тихо и тоскливо. А я все отчетливей представляла, как мои зубы впиваются в это что-то, одуряюще пахнущее. И ведь дышать теперь не нужно, но я не могла перестать втягивать в себя вкусный аромат. Кажется, мои ноздри все-таки дрогнули, потому что скулеж прекратился.

Я вся сосредоточилась на запахе и жадно ловила все новые оттенки, челюсть ломило и выворачивало, а я корчилась внутри, пытаясь раз за разом пошевелиться. Пока моего лица не коснулось что-то теплое и пушистое. Аромат захлестнул с головой, унося все мысли, и я, помимо собственного желания и, как думала, возможностей, жадно впилась зубами в источник. В горло тут же полилась сладкая тягучая жидкость, как яд пробираясь по всем моим венам. Я чувствовала, как отзывается тело, оживает, начинает дышать и шевелиться. О, Прародители, никогда еще мне не было так вкусно.

И услышала я звериный рев пополам с жалостливым визгом, только когда меня ударом тяжелой лапы отнесло в сторону и приложило о ствол дерева. Удивительно, но приземлилась я на четыре конечности и оскалилась почище голодного животного. Только вид окровавленного Тахо, принявшего человеческий облик и глядящего на меня во все глаза, заставил остановиться, оглядеться и вконец охолонуть.

Я помотала головой, стряхивая наваждение, и тяжело опустилась на землю. Мой мечущийся взгляд пытался остановиться на какой-нибудь детали, хоть за что-то зацепиться.

Ревущий почище себя же в медвежьем обличье парень зажимал шею. А я облизнулась и подалась навстречу. Вот что так пахнет! Ну, до чего же вку-у-усно.

И Тахо заорал:

– Даже не смотри в эту сторону! Мало того, что сама умерла, так теперь еще и меня убить решила?

Я остановилась, недоуменно поводя носом. Несмотря на то, что не получалось отвести взгляд от стекающей по пальцам хранителя крови, а в горле рождался рокочущий рык, я насторожилась.

Все-таки умерла? Или нет? А рана на шее Тахо?

И тут же поняла, что натворила. А поняв, испуганно охнула, прижав руки к щекам. Да как же я?.. Да что же это? Ой, мамочки!

Кажется, выть теперь начала я, потому что Тахо резко перестал. И даже выдохнул от облегчения.

Но подходить не спешил, да и я на его месте не спешила бы. Он еще немного отошел в тень деревьев и осторожно разжал руку. Я всем своим существом ощущала пульсацию крови в его теле. И мгновенно уловила, когда она перестала течь. Мне не мешало ни расстояние, ни даже собственный жалобный скулеж.

И теперь до меня начал доходить весь разговор, который я слышала за гранью. Так вот значит как. Это и есть цена жизни? Да и жизни ли, учитывая, что по моим собственным жилам горячая кровь не бежала. Только отголоски медвежьей, приятной, теплой. Я облизнулась – и вкусной. Такой вкусной, что челюсть опять свело от желания впиться в звериную шею. Но, надо отметить, Тахо-человек такого желания не вызывал. Наверное, бесил меня больше.

– Что со мной? – прохрипела я, пытаясь подняться, но ноги снова были ватными и тяжелыми. Тахо промолчал, поморщившись, а потом зачерпнул огромной ладонью снег и осторожно протер шею. Рана уже покрылась свежей розовой пленкой, и запах крови перестал так сильно бить в нос.

– Я теперь кто? – тихо проскулила я, жалобно глядя на парня.

Тахо нахмурился и мотнул головой:

– Хранитель во мне говорит, что все та же девчонка, наделенная силой Леса, но зверь упрямо требует сбежать прямо сейчас. Так же, как от Грегга. У меня шерсть на холке поднимается, когда я на тебя смотрю.

Он помолчал, скривившись, и добавил:

– Кажется, теперь ты демон. Сумеречный.

Глупо хихикнув, я огляделась по сторонам:

– Сколько времени прошло? Ты рядом был?