Оскал Фортуны, или Урок выживания

— Да, моя госпожа, — поклонилась девушка и заспешила предупредить слуг. Ничего не подозревавшие носильщики уже отнесли паланкин в каретный сарай. Получив новый приказ, Тотига не стал скрывать удивления, однако, как и положено простолюдину, не осмелился задавать вопросы.

Пока отыскали всех носильщиков, пока поднесли паланкин к крыльцу, госпожа успела привести себя в рабочий вид, и недовольно хмурясь, ждала транспорт у нижней ступени лестницы.

Перед тем как уехать, опекунша наклонилась к уху Сайо и тихо прошептала:

— Кажется, назревает большая война. Прочти письмо сегуна, оно в шкатулке. Будь умницей.

Ошарашенная воспитанница только молча поклонилась. Отдав распоряжения на счет обеда, Сайо поспешила в кабинет.

Раз за разом пробегая глазами каллиграфические строчки, девушка никак не могла поверить в прочитанное. Тяжело дыша, она отложила в сторону густо исписанный лист.

Варвары разбили корпус сегуна Хайдаро! Знаменитый командир «Черных драконов» убит, с него сняли кожу! Сайо передернуло от отвращения. Грязные дарийцы! Проклятые бунтовщики, убившие отца. Мало им крови пролитой тонгайцами во время войны с Самозванцем. Теперь они призвали на помощь варваров.

«Надеюсь, на этот раз Сын Неба не будет так милосерден!» — подумала девушка и звонко ударила кулаком об стол. Охваченная праведным гневом она направилась в столовую. По пути Сайо заметила пыльную полоску на лакированной крышке шкафчика.

— Симара! — рявкнула она тонким голосом, сорвавшимся на визг.

Старая служанка давно научилась определять настроение господ. Едва лишь бросив взгляд на перекошенное гневом лицо Сайо, женщина упала на колени и ткнулась лбом в пол.

— Что это? — крикнула девушка, проведя пальцем по лакированному дереву. — Хочешь, чтобы мой дом зарос грязью?

— Прости, милосердная госпожа! — запричитала служанка. — Недоглядела. Столько дел, а руки то одни. Проклятая Ция сбежал, а я одна не успеваю!

— Тогда, может быть, тебя заменить? — зловеще улыбнулась госпожа. — На кого-нибудь помоложе? А тебя отправить на кухню мыть чашки?

— Прости, госпожа! — Симара рыдала, не поднимая головы. — Я все уберу. Такого больше не повторится. Накажи, только не лишай своей милости, о добрая Сайо-ли!

— Ты знаешь наказания в доме господина Айоро, — медленно проговорила девушка. — Так вот, я объявляю тебе замечание. Ясно?

— Да, моя добрая госпожа, — сквозь рыданье ответила служанка.

— Вставай! — приказала Сайо. — Будешь прислуживать за столом. Да смотри, там не ошибись!

Проникнувшись серьезностью момента, Симара даже дышать старалась через раз. Госпоже показалось, что мясо слегка переперчено, но девушка уже выпустила пар, и Мастер Микан на этот раз отделался легким испугом.

Сайо вернулась в кабинет, приказав принести жаровню. Настало время подумать и о себе. Если начнется война, то у господ Айоро будет хороший предлог перенести сватовство и не давать окончательного ответа претендентам на ее руку. Надо только подумать, как внушить эту мысль опекуну.

Весь вечер в людской гадали о причинах столь сурового поведения молодой госпожи. Токи и ее муж доказывали, что Сайо-ли обозлилась на слуг из-за ухода Ции.

— Она так просила господ Айоро за эту девчонку! — гневно гремел голос конюха. — А неблагодарная сбежала, не прослужив и двух месяцев!

— Вот она и злится на нас, — поддержала мужа посудомойка, хлюпая носом.

Старый Фусан со значением прокашлялся, выпустив в стылую атмосферу комнаты облачко пара.

— Ну и глуп же ты, сын мой! Станет благородная госпожа расстраиваться из-за какой-то служанки!

— Чего же тогда она на всех бросалась весь день? — обиженно спросил Южир.

— Сватают нашу Сайо-ли, — с важным видом просветил коллег Фусан.

Слуги переглянулись.

— Тот лысый, что прогуливался с ней по саду? — уточнила Александра, оторвавшись от чтения.

— Это командир телохранителей самого сегуна! — гневно обрушился на нее старик. — Один его волос стоит больше чем мы все вместе взятые!

— Откуда ты знаешь? — засомневался Тотига.

— Симара слышала, — пояснил свою осведомленность Фусан.

— А она, что же, не хочет за него? — сгорая от любопытства, спросила Токи. На кончике носа женщины дрожала от нетерпения прозрачная капля.

— Так ведь не один сватается, — еще больше огорошил слуг старик.

Александра закрыла книгу и обратилась в слух.

— Симара слышала, что к господину Айоро обратился какой-то землевладелец. Просит руки Сайо-ли для своего сына.

— Ого! — выдохнул Агути.

— И где это они с ней только познакомились? — криво усмехнулась Александра.

Слуги посмотрели на нее, кто с жалостью, кто с сожалением.

— Где могут встречаться благородные люди? — вопросом на вопрос ответил Фусан. — На праздниках. Ты, Алекс, что забыл, как ее во дворец сегуна таскал?

— Это когда она там еще ночевать оставалась? — уточнила Александра.

Старик важно кивнул и продолжил просвещать неразумных.

— Вот поэтому наша госпожа и злится. Выбрать никак не может.

— За кого господа Айоро отдадут, за того и выйдет, — пренебрежительно махнул рукой садовник.

И вот тут наступил миг великого торжества Фусана, знатока господских секретов и тайн.

— Так ведь дело то все в том, что господа не хотят ее принуждать. Вроде как пусть сама выбирает. Им, видите ли, оба кавалера по вкусу.

— А, что такое бывает? — прозвучал в наступившей тишине вопрос Александры.

— Я не слыхал, — ответил старик. — В благородных семьях обычно родители сговариваются и отдают дочь за подходящего жениха.

— Видно, Сайо-ли чем-то приглянулась Вечному Небу, — с нескрываемой завистью проговорила Токи, бросив украдкой испуганный взгляд на мужа.

Но конюх, казалось, не обратил внимания на неосторожные слова супруги.

— То-то она и мается, — сказал он, качая головой. — Не знает бедная, кого выбрать.

Александра опустила голову, чтобы окружающие не видели иронической улыбки, скрывать которую просто не было сил.

«Ну, уж Сайо-ли не прогадает», — с какой-то непонятной горечью подумала Алекс, заворачивая книгу в тряпочку.

Забравшись под одеяло, она укрылась с головой и, согревшись, уснула.

Очевидно, мерзли не только слуги. Утром, когда молодая госпожа усаживалась в паланкин, Александра обратила внимание на покрасневший носик девушки и мятый платочек, который она убирала в рукав платья.