Оскал Фортуны, или Урок выживания

Когда носильщики вернулись в усадьбу, они увидели огромный воз сена. Два могучих вола спокойно стояли на дорожке, жевали и гадили, в ожидании разгрузки. Фусан в меховой безрукавке и толстый возница с закутанной в платок головой, ожесточенно спорили, суя друг другу в лицо пучки длинного, ароматного сена.

Пока относили паланкин в каретный сарай, толстяк уже подогнал воз к конюшне, позади которой располагался сеновал. Вслед за другими слугами Алекс вооружилась длинными деревянными вилами. Сушеная трава одуряющее пахла летом и лугом. С шутками и смехом носильщики швыряли наверх охапки сена, а Тотига и Южир растаскивали его по сеновалу. В это время возница что-то шептал на ухо Фусану. Старик хмурился и несколько раз перебивал рассказчика удивленными восклицаниями.

Александре это все показалось очень подозрительным. Другие слуги, разогретые работой, казалось, не замечали озабоченного лица Фусана. Как только воз опустел, волы, подгоняемые ударами бича, зашагали к воротам. Старик приказал Алекс найти Тима и собрать остатки сена.

Александра отправилась искать мальчишку, а Фусан стал что-то рассказывать остальным слугам.

«Специально меня отослал, — подумала Александра, направляясь к кухонной двери. — Не доверяет».

Тим мыл овощи. В ответ на удивленный взгляд Александры повар поморщился.

— Симара забрала Токи уборку делать.

— Видимо, придется мне одному сено собирать, — вздохнула Алекс, не рискнув забрать у Мастера Микана единственного помощника. Когда она, прихватив метлу и грабли, пришла к сеновалу, там уже никого не было. Только за обедом она узнала потрясающую новость. Видимо, Фусан все же решил не скрывать от нее то, что и так известно всему городу.

Выслушав полный драматизма рассказ о гибели сегуна Хайдаро, Александра пожала плечами.

— И что теперь будет?

Старик сочувственно вздохнул, а Южир буркнул, не поднимая глаз от чашки.

— Война.

— Вместе с варварами идут бунтовщики, — проговорил Фусан. — Те, кто воевал за Самозванца.

— А ведь они убили отца госпожи Сайо, — напомнила Токи. — Может, она поэтому такая злая?

— Кто же знает мысли господ? — грустно вздохнул старый слуга.

— Значит, господин Айоро скоро уедет, — сделала вывод Алекс.

— Еще не скоро, — разочаровал ее Тотига. — Весной, не раньше.

— Почему? — не поняла Александра.

— Кто в здравом уме отправится на север зимой?! — поморщился от столь очевидной глупости Фусан. — Да и подготовиться надо.

Он сопровождал господина Айоро, когда тот воевал с Самозванцем, и считался среди слуг главным военным экспертом.

— Составить план кампании, — рассуждал старик в полной тишине. — Подготовить склады с продовольствием и фуражом. Запастись доспехами и оружием. Большая война — дело серьезное.

Алекс усмехнулась.

— А если дарийцы нападут на империю первыми?

Слуги дружно засмеялись.

— Что могут сделать варвары крепостям и замкам? — брезгливо скривил губы Фусан. — Сам Сын Неба, да продлится его жизнь десять тысяч раз по десять тысяч лет, так и не взял крепость Нагаси, где укрылись остатки войска Самозванца, и дабы не проливать напрасно кровь верных соратников, отпустил бунтовщиков на север! Так как же с ее укреплениями справятся кривоногие дикари?

— На лошадях будут прыгать через стены! — визгливо заржал садовник.

Александра благоразумно промолчала. Хотя у нее перед глазами стояла картина из учебника истории: «Штурм Рязани войсками хана Батыя». И как она помнила, монголы пришли на Русь именно зимой.

Вернувшись в конюшню, Алекс прикормила Серого куском лепешки. Присев у хлева, Александра почесала ослика за ушами. Вот ситуация и прояснилась. Скорее всего, степняки не будут ждать лета. Значит, нужно готовиться к бегству, и пора, наконец, окончательно определиться с маршрутом.

Все-таки хорошо после долгой разлуки вернуться домой. Чубсо окинул взглядом свою комнату. Даже мебель улыбалась, приветствуя хозяина, а немой слуга казался не таким противным.

Кроме старшего дознавателя в Канаго-сегу прибыли двое его помощников. Старый бородатый воин, бывший бодигар Санато и молодой писарь Канцелярии Митино.

Управитель сегуна только скривил губы, когда Чубсо представил их как своих гостей и успокоил, сказав, что они все поселятся в его комнате.

В то время, как носильщики затаскивали багаж, слуга Чубсо, радостно мыча, накрывал на стол. Пока хозяин с благородными гостями закусывали, он скромно стоял у стенки и украдкой смахивал слезинки. После отъезда господина его положение становилось с каждым днем все неопределеннее. Ну, кому еще нужен немой слуга? Помощник управителя уже намекал, что в саду не хватает работников, а господин Чубсо может и не вернуться из столицы. Как горячо молился старый слуга! И Вечное Небо услышало, вернув ему господина.

Старшему дознавателю не было никакого дела до переживаний какого-то простолюдина. Отодвинув в сторону тарелку, он терпеливо дождался, пока его спутники закончат подкрепляться, и знаком приказал слуге унести посуду.

— Господа, — начал он, сурово нахмурив жидкие рыжие брови. — Времени у нас мало. Его светлость Канцлер ждет результатов расследования. Поэтому я принял решение разделить нашу группу.

— Господин Санато-сей! — обратился он к старому бодигару.

Тот поднялся и поклонился.

— Да, мой господин.

— Ты встречался с женой Самозванца?

— Да, Чубсо-сей, — поклонился воин. — Кроме того, у меня есть полный список ее примет.

— Тогда я поручаю тебе наблюдение за воспитанницей Айоро. Постарайся выяснить о ней как можно больше.

— Слушаюсь, господин Чубсо-сей! — кивнул Санато.

— Ты, Митино-сей, отправляйся к секретарю сегуна и постарайся отыскать в архивах любое упоминание о Акихо Сайо.

— Понял, мой господин, — поклонился писарь.

— А я поеду к барону Токого и постараюсь у него выяснить что-нибудь об отце Сайо.

— Мой господин, — мягко проговорил писарь. — Может быть, стоит нанести визит в Гатомо-фами?

Старший дознаватель на секунду задумался.

— Сайо была воспитанницей Одо Гатомо. Я думаю, он должен знать о ее происхождении, — продолжил Митино, а второй помощник в знак согласия качнул тщательно расчесанной бородой.

Чубсо бросил на них взгляд полный сарказма.

— Вы считаете, что нормальный человек вот так запросто признается в государственном преступлении?

— Смотря как спрашивать, — отозвался Санато.