Оскал Фортуны. Трилогия
Шрифт:
Алекс беззвучно хмыкнул.
Несмотря на понятное волнение, старик успел принарядиться. Надел белую рубашку без рукавов с широким вырезом на груди и парадную гофрированную юбку с узким передником. Но большой черный парик из овечьей шерсти криво сидел на голове, и вокруг лихорадочно блестевших глаз отсутствовала краска.
Энохсет тяжело дышал, опираясь на косяк тонкой, украшенной золотыми браслетами рукой. Пальцы второй крепко вцепились в амулет с головой кобры.
Девочка поклонилась и отступила на шаг.
Александр повесил рыбу на вбитый в столб крюк и,
Все еще молчавший Энохсет кивком поблагодарил юношу.
– Она знает келлуанский, – тихо сказал Алекс.
– Кто ты, милая девушка, – наконец смог выговорить старик.
Девочка както странно посмотрела на юношу. Александр нахмурился.
– Когда я была маленькая, меня звали Анукрис, – пробормотала она. – Но теперь называют Айри.
"Ого! – мысленно присвистнул юноша. – У девчонки два имени".
– Ты не из Келлуана. – разочарованно сказал Энохсет.
– Я родилась в Абидосе, – торопливо разъяснила собеседница. – Но четыре года назад попала в Нидос… С тех пор живу там.
– Как же ты сюда попала? – спросил он.
– Смыло за борт во время шторма, – Айри вздохнула. – Весь день просидела на какойто скале, потом увидела ваш остров и приплыла…
– А что делал корабль из Нидоса в этих водах?
Алексу очень хотелось послушать их разговор, но девочка выглядела измученной и голодной, а тут еще её желудок жалобно пискнул.
Юноша встал.
– Наша гостья хочет кушать. Я пойду, приготовлю рыбу.
– Конечно, иди, – благожелательно кивнул Энохсет. – Только принеси нам винограда.
Он поставил перед ними чашку с ягодами и едва успел вернуться к очагу, как от дома Энохсета донесся истошный крик девочки:
– Алекс! Алекс.
Старик лежал на гладких досках веранды и тяжело дышал, Айри поддерживала его голову и испуганно смотрела на Александра.
– Что здесь случилось? – поинтересовался тот.
– Все в порядке, Алекс, – Энохсет слабо улыбнулся. – Все в порядке. Принеси лекарство со столика.
Встревоженный Александр бросился в дом. В последнее время келлуанину стало заметно лучше. Они даже совершали короткие прогулки по острову, и вдруг такой приступ.
Юноша быстро вернулся и поднес к губам старика стакан с настоем. Тот выпил, откинулся на заботливо подложенные подушки и закрыл глаза.
– Что ты ему сказала? – угрожающе прошептал Александр.
– Ничего, – испуганно заморгала Айри.
– Не ругай её, Алекс, – пробормотал Энохсет. – Она не виновата.
– Я не ищу виноватых, – успокоил его молодой человек и вопросительно посмотрел на девочку.
– Я только сказала, что наш корабль плыл к Найульским островам, – одними губами прошептала та. – Мой хозяин, жрец храма Сета в Абидосе надеется отыскать там Бронзовую книгу Сета.
– Как его зовут? – вдруг спросил старик, открыв глаза.
– Второй пророк храма Тусет, – быстро ответила Айри.
– Я его помню, – Энохсет сглотнул. – Известный путешественник.
– Может быть, тебе не стоит разговаривать? – заметил Александр.
–
Пустяки, – поморщился старик. – Со мной все в порядке. Помоги сесть.– Твой господин в молодости побывал и на севере в плавнях Дельты и на юге у порогов Лаума, – Энохсет облокотился спиной о столб. – Я тогда служил старшим писцом, а Тусета только что поставили помощником библиотекаря. Когда мы… уплыли, он, помнится, собирался жениться. А сейчас уже второй пророк?
– Да, господин, – кивнула девочка.
– Далеко пошел, – покачал головой старик. – Только почему он ищет Бронзовую книгу на Найульских островах.
– В Тикене ему сказали, что туда отплыл корабль Давла Красные Глаза.
Энохсет засмеялся и посмотрел на юношу.
– Я тебе говорил, что манрах был умнейшим человеком.
– Это верховный жрец? – робко спросила девочка.
– Да. Хотепсет, – тяжело вздохнул собеседник. – Мой господин, учитель и убийца моих детей.
Айри охнула и посмотрела на Александра широко раскрытыми глазами.
– Ты посидишь с ним? – спросил он. – Мне надо идти готовить.
– Ага.
Доверив плачущего Энохсета девочке, Алекс вернулся к очагу. Пока грелась вода в котле, он очистил рыбу, разрубил её и побросал в кипяток.
Александру захотелось побаловать новую жительницу острова лепешками. К сожалению, мука закончилась. Несмотря на все уговоры келлуанина, он так и не стал вскапывать поле под пшеницу, а старые запасы подходили к концу.
С появлением ручной мельницы зерно пошло ходом, и сейчас в кладовой осталось только две корзины.
Юноша засыпал горсть пшеницы в конусообразное углубление сверху и взялся за рукоять. Александр привычно крутил камень вокруг толстого железного штыря, торчавшего в нижнем жернове. Эту железяку он отыскал на дне той самой бухточки, где разбился его корабль.
Тогда, воспользовавшись безветренной погодой, Алекс пять дней обследовал каменистое дно. В числе его первых трофеев оказался рулон красивого голубого шелка с узором вышитым золотыми и серебряными нитями. За сорок дней морская вода слегка попортила материю. Тем не менее, находка произвела на Энохсета огромное впечатление. Поглаживая материал старческими, узловатыми пальцами, он восхищенно хмыкал, качал головой и называл шелк "дыханием богов". По словам келлуанина такая ткань стоила здесь дороже золота и считалась верхом престижа.
Юноше хорошо запомнились его слова:
– Похожий материал даросские купцы привозили из счастливой Уртании, но уже много лет как они забыли туда дорогу. А та ткань, что продают радлане, лишь жалкое подобие "дыханья богов".
Он тогда долго выпытывал, не пришел ли корабль Александра из той счастливой земли, где "реки текут молоком и медом, а улицы в городах вымощены золотом"? Парень насилу убедил старика, что не имеет никакого отношения к легендарной стране.
Алекс усмехнулся и насыпал еще горсть зерна. Кроме шелка, железного плотницкого инструмента, он отыскал на каменистом дне свой пояс с метательными кинжалами и наткнулся на корзину с соломой, в которой перевозили фарфоровые чашки.