Оскал Фортуны. Трилогия

Неясным силуэтом юноша скользнул в комнату. Анукрис поморщилась от неприятного запаха.

– Хвала богам, я до тебя добрался!

– Откуда ты? Как сюда попал? – засыпала она вопросами поэта.

– Меня чуть не убили! – тихо всхлипнул он, подходя ближе. – Ренекау привела меня к какимто стражникам, а они хотели посадить меня в подвал. Я вырвался, перемахнул через ограду храма и убежал в пустыню.

Юноша заплакал. Не обращая внимание на вонь, молодая женщина обняла его и, утешая, стала гладить по широки плечам.

– Я прятался в развалинах, ел все, что попало, змей, тараканов… Воровал лук и салат с огородов… Слышал, как люди говорили, что господин Тусет колдун. Мне стало так страшно… Захотелось уйти в пустыню, и пусть солнечный Гелос иссушит мою жалкую жизнь…

Он отстранился.

– Это правда, что его казнят?

– Да, Треплос.

– Но Алекс жив? Вчера какието люди прошли мимо моего убежища. Они говорили, что ктото хотел освободить нашего мага. Я понял, что это может быть только он, и просто ожил. Теперь в жизни появился какойто смысл. Или это все только сон, и нет никакой надежды?

– Он жив, успокойся, – вновь обняла его Анукрис. – Все будет хорошо, он знает, что делать.

– Мне нужно попасть к Алексу, – решительно сказал поэт. – Ему может понадобиться моя помощь…

– Постой! – остановила она его. – Как ты попал сюда?

– Я прячусь в саду твоих соседей, – торопливо стал объяснять Треплос, присаживаясь на кровать. – Они всей семьей кудато уплыли на лодке.

Молодая госпожа вспомнила, что слуги говорили ей о поспешном отъезде писца.

– Я три дня назад пробрался в город и прятался в зарослях у канала. Меня там чуть не съел крокодил…

Он вздрогнул и взял её за руку.

– Сегодня я слышал, у вас какойто пир, и подумал, что муж твой будет крепко спать. Вот и решился прийти. У меня больше нет никого в этом городе…

Анукрис нахмурилась.

– Ты не заметил в саду молодой женщины.

– Она спит, – юноша негромко хихикнул. – Храпит как пьяный матрос.

– Пусть спит, – проговорила она. – Это Мерисид, я ей не доверяю.

– Как мне попасть к Алексу? – в очередной раз спросил он.

Хозяйка задумалась.

– Ты сможешь переночевать в том саду еще одну ночь?

– Не знаю, – заныл Треплос. – Я голоден, и хозяева могут вернуться. Ты скажи, где он, я попробую отыскать сам.

– У тебя не получится, – махнула рукой Анукрис. – Завтра ночью он должен быть здесь.

– Как? – встрепенулся гость. – Уже завтра?

– Тише! – зашипела молодая женщина. – Да! С ним и доплывешь до храма…

– Какого храма?

– Тебе какая разница? – не на шутку разозлилась хозяйка.

– Прости, – стушевался поэт и тут же жалобно попросил. – У тебя нет ничего поесть? Который день одними яблоками…

Он всхлипнул.

Молодой женщине стало его жаль.

– Подожди.

Они вместе вышли из комнаты. Треплос застыл у двери в сад, а Анукрис пошла в обеденный зал, где на одном из столов лежали оставшиеся булки. Как ни старалась она никого не разбудить, спавшая у колонны Самхия приподнялась на локте и тревожно спросила:

– Кто здесь?

– Спи! – прошептала хозяйка. – Чтото булки захотелось.

– Госпожа?! – встрепенулась служанка. – Я сейчас…

– Да спи ты! – зашипела Анукрис. – Что я сама кусок хлеба не отломлю.

– Спасибо, госпожа, – пробормотала девушка, заворачиваясь в одеяло.

Воровато оглядываясь, молодая женщина проскользнула к двери в сад. Из темноты вышел Треплос.

– Держи, – она отдала ему хлеб. – Завтра ночью, как у нас все улягутся, будь готов.

– До свидания.

– Смотри, не разбуди Мерисид! – строго напомнила Анукрис.

– Её и стрелы Питра не поднимут, – ответил он тихим смешком и исчез среди деревьев.

Госпожа немного постояла, потом решила проверить его слова. Пробираясь на цыпочках по выхолодившим кирпичам дорожки к водоему, она услышала тихий, мелодичный храп. Завернувшись в одеяло, старшая служанка спала в беседке, положив под голову свернутую юбку и парик.

Треплос спрыгнул со стены и воровато оглянулся. Полная луна и усеявшие небо звезды отражались в спокойной глади канала. "Наверное, по нему Алекс и приплывет, – решил юноша. – Не удрать ли, пока есть возможность?" Словно услышав его мысли, из кустов, отрясая с юбки сор, выбрался мождей.

Поэт горько вздохнул и, сгорбившись, пошел вдоль забора. Из пролома в стене вышел серолицый.

– Я…, – начал было юноша.

Но тот знаком приказал лезть за ним. В изрядно заросшем саду их уже дожидался Моотфу. Перед ним на разосланной циновке тускло горел масляный светильник, и лежало разложенное угощение. Обсасывая гусиную косточку, он коротко бросил:

– Ну?

– Она не сказала, где прячется Алекс, – виновато промямлил Треплос.

– Но она это знает! – тихо засмеялся красавец мождей.

– Ты не смог выполнить такое простое поручение, – замогильным голосом проговорил Убисту. – Ну и почему мы должны сохранить тебе жизнь?

– Он приплывет завтра ночью! – торопливо выпалил юноша.

Моотфу сел.

– Рассказывай!

Поэт скрупулезно пересказал весь разговор с Айри.

Келлуане переглянулись. Воспользовавшись этим, Треплос спрятал булки под куст и налил себе пива.

– Повтори, что она сказала про храм? – велел Убисту.

– Что с Алексом я и доплыву до храма, – послушно проговорил юноша.

– Не в храме же Сета он прячется? – нахмурился Моотфу и, вырвав из рук поэта гусиную лапку, с хрустом разгрыз хрящик

– Есть еще старый храм Баст, – напомнил серолицый.

– Там никого нет, – мождей стал ковырять пальцем зубы. – Мои люди его недавно осматривали.

– Значит, Алекс прячется гдето рядом в развалинах.

– Чего гадать? – усмехнулся Моотфу и, сделав глоток пива, добавил. – Устроим завтра засаду и схватим его как кошка мышь.