Оскал Фортуны

– Я буду во время, - заверила девушка и бросила на Алекса торжествующий взгляд. Парень отвел глаза и вновь прошептал заклинание.

Обычно, в такие дни Сайо старалась никуда не ходить. Но, после всех провалов Алекса, она не могла ему доверить продажу осла и повозки. "За пару "сов" отдаст", - раздраженно думала она, спускаясь с крыльца.

Слуга ждал ее на дворе, сидя на передней скамейке фургона.

– Ты отыскал, кому можно продать повозку?
– спросила девушка, усаживаясь рядом и поправляя платье.

– Да, - равнодушно ответил парень.
– Здесь есть мастерская. Или можно попробовать постоять на базаре. Но это лучше было сделать утром.

"Надо же, как ему не хочется идти работать к купцу", - мысленно поморщилась Сайо.
– "Он, оказывается еще и лентяй".

К удивлению девушки мастер охотно взял повозку и после небольшого торга, даже выплатил ей полную стоимость. Не смотря на слегка побитый вид, его впечатлили мелкие усовершенствования, привнесенные Алексом.

А вот с ослом так гладко не получилось. Ни один скототорговец не хотел связываться с таким невзрачным животным. Рассвирепевшая Сайо вернулась в гостиницу и приказала Алексу увести проклятую скотину на скотобойню и сдать за любую цену первому же попавшемуся мяснику. На выручку несчастному Горбунку пришел хозяин постоялого двора. "Исключительно из уважения к почтенной Хаере", он предлагал оставить ему осла в уплату за проживание. Далее последовал свирепый торг, в результате которого ослик обрел нового хозяина, а Сайо право проживания в комнате и три серебряных монеты сверху. Кроме того, девушка выторговала себе еще и запас продуктов.

Алекс передал повод Горбунка сухощавому мужику с бельмом на глазу, выполнявшему в гостинице обязанности конюха, чмокнул его в грустную морду и, прихватив дорожный мешок, отправился в порт.

"Это уже не феодализм, это рабовладение какое-то, получается" - грустно думала Александра, направляясь к реке по темнеющим улицам.
– "Сегодня сдала в аренду, завтра, того и гляди, совсем продаст. Нет от этой "прынцессы" надо сматываться и как можно скорее".

Когда Алекс отыскала склад, купец уже навешивал на двери огромный замок. В стороне скучал здоровенный детина, с толстой суковатой дубиной в волосатых руках. Очевидно - сторож.

– А, пришел, - бросил ему Ронли, убирая ключи в большой кожаный кошель.
– Пойдем, я провожу тебя на корабль.

На "Радости воды" их встретил караульный.

– Где Укани?
– спросил его купец.

– В трюме, почтенный, - поклонился матрос, придерживая короткое копье.
– Он хотел лечь спать пораньше.

– Вот еще удумал, - проворчал Ронли пробираясь по узкой, заставленной бочонками и ящиками палубе.

В тесной, душной клетушке трюма, горел жалкий жировой фонарик, бросая робкий свет на узкий, из не струганных досок стол и тонувшие в темноте нары. За столом сидел мужчина в рваной рубахе и толстой иглой пришивал заплату на рукав куртки.

Увидев купца, он поспешно, но без раболепия встал и поклонился.

– Здравствуй, хозяин.

– Здорово, Чирек. Где Укани?

На нарах кто-то завозился. В освещенный кружок, зевая, влез широкоплечий бородач в вязаном жилете на голое тело.

– Вот, привел к тебе новичка. Будет с нами до самой столицы. Определи на место и дай работу.

Ронли вышел.

– Новенький?
– раздался голос с нар. И перед ней предстал мужик с наглыми глазами и беззубой улыбкой на круглом лице.

– Вроде как, - равнодушно пожала она плечами.

– Откуда?

– Слуга, - Алекс сделала вид, что не поняла вопроса.

В трюме дружно засмеялись.

– Чей?

– Господина Уммото, бодигара Сына Неба, да продлиться его жизнь десять тысяч раз по десять тысяч лет.

– Так ты из столицы?
– обрадовался кто-то.

– Угу, - мрачно кивнула Александра, полная самых нехороших предчувствий.

– Завтра поговорите, - прервал расспросы Укани и, обратившись к Алекс, сказал.
– Вон там, в углу есть место, располагайся.

Александра повела носом. Воздух в трюме был хоть и теплый, но густой, вязкий полный ароматов грязной одежды, потных человеческих тел и еще чего-то неприятного.

– Ты, почтенный лучше скажи, где я могу лечь на палубе, чтобы никому не мешать.

Матросы, услышав такие слова, заржали как немецкая конница на Чудском озере.

– Наш Укани в почтенные выбился на старости лет! Что же ты его сразу "господином" не назвал?!

– А ну хватит!
– рявкнул Укани и разъяснил.
– Не дорос я до "почтенного", а если хочешь спать под открытым небом, лучше всего ложись на корме у руля.

Алекс поблагодарила и вышла из вонючего трюма. На удивленный вопрос караульного разъяснила, что будет спать на палубе.

Александра сильно опасалась, что утром могут начаться расспросы. А так как, она вообще ничего не знала о столице, то могла попасть в очень неприятную ситуацию. К счастью ее прошлое никого не заинтересовало.

Во время стоянки судна, команда питалась на берегу, поддерживая материально благополучие владельцев портовых кабаков.

За завтраком Алекс, по примеру других, взяла себе миску каши и кувшин пива. Она заметила как двое матросов, сидевших за соседним столом обменялись подозрительными взглядами.

– Эй, слуга!
– окликнул его один из них, коренастый, широкоплечий пузан с хитрым, порочным лицом завсегдатая борделей.

Александра продолжала есть, понимая, что наступает момент который, так или иначе, переживают все новички в любых коллективах.

– Слуга! Ты что не слышишь?
– повысил голос матрос.
– Я тебе спрашиваю!

Алекс облизала ложку. Сосед ткнул ее в плечо.

– Рвун тебя зовет.

– Он зовет слугу, а не меня, - спокойно отозвалась Александра.

– А ты разве не слуга?
– деланно удивился другой матрос под смех посетителей трактира уже предвкушавших бесплатное развлечение.

– Моего господина зовут Аво Уммото, а этого мордоворота я вчера увидел в первый раз.

– Как ты меня назвал?!
– распаляя себя, вскричал толстяк.

– Он еще и глухой, - скорбно покачала головой Алекс.

Матрос с шумом отодвинул табурет и двинулся к их столу. Сосед Алекс благоразумно отодвинулся. Пузан схватил ее за плечо. Александра перехватила руку, вывернулась, вскочила на ноги и впечатала противника мордой в стол.

Все это произошло так стремительно, что никто из посетителей даже охнуть не успел. Матрос с воем схватился за разбитый нос.

Алекс отошла к стене и оглядела притихший трактир.

– Кому-нибудь еще нужен слуга?

Поскольку солнце еще только встало, и посетители были почти трезвые, желающих почесать кулаки не нашлось.

Рвун вставил в ноздри свернутые тряпочки и зыркал на Александру как нашкодивший кот, которого натыкали носом и выбросили на улицу.

Когда они выходили из кабака, Укани неодобрительно проворчал.

– Не хорошо поднимать руку на товарища с кем придется грести одним веслом.

– Я больше не буду, - равнодушно пожала плечами Алекс.