Осколки нефрита

Значит, это и есть фатализм. От самого Арчи ничего не зависит. Он или переживет сумасшествие Делберта Гетти, или не переживет. Или освободит Джейн, или не освободит. Руфус абсолютно прав: остается только сидеть на палубе и наблюдать за происходящим. Что еще может сделать простой солдат?

Мильт Кроу вырвался вперед на всю длину корпуса. Оба судна неслись по устью Литтл-Каноэ, и Миль Кроу потихоньку сдвигался влево, прижимая «Моди» опасно близко к левому берегу. Гетти прокричал что-то и швырнул шест в корму «Детройт Дамзели».

«Моди» подошла ближе к берегу, и Гетти вдруг пролетел мимо Арчи и Руфуса на корму. Схватил Альфонса и толкнул его вправо.

— Держи в пролив! Поворачивай! — завопил он. — Панч и Джуди, живее, подбрасывайте дров!

Часть того, что Арчи принимал за левый берег реки, оказалась островом, отделенным от берега узким проливом.

«О Господи! — подумал Арчи. — Как мы можем повернуть на такой скорости? Да еще с ручным рулем?»

— Дьявольски смелый ход, Делберт, — одобрительно заметил Руфус. — Надеюсь, у причала старого Бленнерхассета не стоит ни одной лодки.

Пароход Кроу рвался на просторы Огайо; Гетти отпихнул Альфонса и изо всех сил навалился на руль. Корма «Моди» завалилась направо, и пароход буквально запрыгал поперек течения, прежде чем выровнялся и повернул в пролив.

Берег придвинулся опасно близко, но внимание Арчи было занято словами Руфуса.

— Бленнерхассет? — повторил Арчи. Имя показалось знакомым. Читал о нем где-то?

— Ага, старику принадлежал этот остров. — Руфус не сводил глаз с берега, не переставая работать языком. — После суда над Бэрром Бленнерхассет исчез. Не знаю, кто здесь теперь живет… О Господи!

Гетти совершил идеальный поворот, не дав «Моди» вылететь на берег и в то же время почти не потеряв скорости, однако он не заметил громадный сухой дуб, выступающий над водой как раз на повороте из устья Литтл-Каноэ. Теперь он увидел его и с выпученными от изумления глазами навалился на руль.

Руфус вскочил на ноги и побежал.

— В воду! — закричал он. — Котел наверняка рванет!

Он прыгнул с кормы головой вперед и исчез в бурунах пены.

«Моди» неслась прямо на поваленное дерево, и ветка — толщиной с тело человека — задела за верх трубы, свернув ее назад и обрушив на котел. Сама ветка закачалась, отломилась и упала на корму «Моди», переломив рулевое весло и придавив Гетти к палубе.

«Моди» затряслась, пронзительный свист заглушил крики кочегаров, которые ковыляли к носу, путаясь в кандалах. Пароход вытащило на середину протока, гребное колесо вращалось все медленнее, а корма продолжала разворачиваться, пока судно не встало поперек течения. Арчи вскочил и бросился вслед за Руфусом на корму. Альфонс исчез, а Гетти дергался под веткой, придавившей ему ноги. Его губы двигались, но свист котла превратился в оглушительный вой урагана, и слов Арчи расслышать не смог.

Он едва успел добраться до груза, сложенного на корме, как котел взорвался, и взрывная волна швырнула Арчи на плоскую поверхность коричневых вод.

Арчи упал в воду и невольно втянул в себя воздух: вода была ледяная. Она залила нос и рот, и Арчи в панике колотил по мутной воде руками и ногами. Где верх? Он заставил себя открыть глаза, увидел солнечный свет и рванулся к нему, чувствуя, как горят легкие и грохочет в ушах пульс.

Арчи вырвался на поверхность и глубоко вдохнул, тут же захлебнувшись грязной водой. Смахнув волосы с глаз, он увидел пылающий пароход, который дрейфовал по протоку кормой вперед, и вода почти доходила до палубы. Не осталось ни котла, ни трубы, ни каюты: они разлетелись в щепки, усыпав мусором воду вокруг «Моди». Ящики с грузом тоже исчезли — или затонули, или плыли по течению.

Тело Гетти, застрявшее в палубном ограждении, свисало с кормы «Моди» головой в воду и все еще держало в руках обломок рулевого весла. Ни Руфуса, ни троих рабов видно не было.

Ботинки Арчи стали тянуть его ко дну, а просыпающаяся боль от ожогов делала каждое движение мучительным. По горло в воде, Арчи попытался представить себе, каково было бы плыть с железными цепями на ногах. Трое негров наверняка задыхаются на илистом дне, не сводя глаз с солнечного света, к которому выплыл Арчи, — только для них этот свет недосягаем. Арчи привиделся кошмар: черные руки отчаянно вцепляются в его лодыжки — и, замолотив руками и ногами, он поплыл.

Впереди него дрейфовал по течению ящик. Самый дальний от воды угол был охвачен огнем. Пламя разгоралось и лизало волны, поднятые Арчи. Вид огня почему-то успокоил его, и Арчи позабыл свои кошмарные страхи.

Оно показалось лишь на мгновение и тут же исчезло, однако Арчи его заметил. Языки пламени превратились в образ, неясный и дрожащий, как отражение солнца на коричневой воде. Лицо Хелен. Арчи произнес ее имя и потянулся к дрожащему образу — и тот растаял: ящик медленно перевернулся, и пламя зашипело, задымило и погасло.

— Хелен! — позвал Арчи. — Любимая, что ты хочешь сказать?

Оперенный талисман всплыл на поверхность, и медный медальон запрыгал на волнах, поднятых неуклюжим барахтаньем Арчи. Талисман повернулся, защекотав перьями подбородок Арчи, и решительно показал в сторону острова Бленнерхассета.

Арчи подождал какого-нибудь другого знака, пытаясь понять, почему из огня, воды и смерти появилось лицо Хелен. Что это было за колдовство? Может, запоздавшее предостережение о взрыве на «Моди»? Или это ему просто привиделось от шока и чувства вины? Арчи ошеломленно последовал в указанном талисманом направлении и погреб к песчаной полоске пляжа, видневшейся на расстоянии нескольких десятков ярдов. На дальнем конце пляжа стояли покосившиеся остатки пирса: двойной ряд торчащих из воды столбов, на которых кое-где висели покореженные доски. Спина и плечи болели, словно их все еще обжигал пар. Арчи греб поперек течения, и ему казалось, что он чувствует, как на коже появляются и лопаются свежие волдыри. Наконец он ухватился за одну из свай и опустил ноги на песчаное дно.

Оглянувшись, он увидел, что «Моди» совсем затонула, — над водой оставался лишь самый кончик носа, зарывшегося в заросли кустов, и кучи обломков, прибитых к другому берегу протока. Так она и будет там лежать, зацепившись за коряги, пока какой-нибудь капитан, решив срезать путь, не пробьет об нее брюхо своей посудины или не отбуксирует «Моди» вниз по течению, к Цинциннати.

На реке не было и следа образа, привидевшегося Арчи несколько секунд назад.

— Ничего не понимаю, — простонал Арчи, начиная стучать зубами от холода. Убаюкивающее безразличие, нашедшее на него недавно, прошло, сменившись вспышкой отчаянной ярости. Джейн находится в руках сумасшедших, а он застрял черт знает где, потеряв все, кроме промокшей насквозь одежды и мимолетных видений мертвой жены. Он должен найти способ добраться до Луисвилла, и если следовать совету Таманенда путешествовать по воде, то надо перейти остров в надежде, что проходящее мимо судно его подберет. Деньги, полученные от Барнума, пропали и достанутся счастливчику, который поднимет обгоревшие остатки «Моди».

Если разобраться, то от советов Таманенда толку что-то не видать. Арчи вылез из воды на берег, дрожа от холода и чувствуя, как мартовский ветер выдувает тепло из прорех на мокрой одежде.

«Надо согреться и обсохнуть, — подумал Арчи. — На сей раз никаких встреч с индейцами, нужно просто найти кров и отогреться. Если схватить лихорадку и помереть здесь, Джейн этим не поможешь».

«Хелен, что же ты хотела мне сказать?»

Наверное, он был в шоке: только что погибли четыре человека, а ему даже в голову не пришло поискать Руфуса.