Осколки потерянных душ

— Искорка… — выдавила Санг. — Я, мы…

Она споткнулась на полуслове и опустила голову.

— Все будет хорошо. Заработаете денег и почините Слейпнир. Продолжите путешествовать между мирами. — я заулыбалась, стараясь держаться непринуждённо и контролировать норовящий сорваться голос. — А я продолжу влачить обычную скучную жизнь.

— Мы должны тебе кое-что сказать. — нахмурилась Санг, а я лишь обняла ее и улыбнулась.

— Спрячься за мной. — девушка резко завела меня за спину и зашипела, как кошка.

Из-за ее плеча показалось множество существ, отдаленно напоминающих огромных медуз, раскачивающихся на тонких ножках, издающих странные писклявые звуки, похожие на свист чайника.

— Госпожа. — пропищало существо, находящееся в самом центре толпы. — Мы так рады, госпожа. Просим вас, почтите нас присутствием на празднике.

— К кому вы обращаетесь? — Флукса сделала шаг назад, прикрывая меня со спины.

— Госпожа. — протяжно запищало существо и направило к нам тонкие щупальца. — Это великая честь, прошу вас.

Множество щупалец потянулись со всех сторон, загнав нас в кольцо как стадо овец. Мы прижались друг к другу спинами и в оцепенении ждали, что будет дальше.

— Госпожа, не бойтесь нас. — хором заговорили они, аккуратно дотрагиваясь до открытых участков моей кожи.

— Что происходит? — начала переживать я. «Из одной передряги попали в новую. Как весело» — засмеялась я про себя.

— Не знаю. — Санг выглядела удивленной.

— Это мармоки и они приглашают тебя на праздник Жизни, Уна. — голос Фума прозвучал как-то неожиданно и резко. — Мы можем отказаться, но они не отстанут. Убивать их ты вряд ли разрешишь.

— Никаких убийств! — пискнула я.

Как только я кивнула в сторону центрального существа в знак согласия, «медузы» подхватили нас и понесли сквозь джунгли в неизвестном направлении. Двигаясь вдоль реки, без устали почти на закате мы достигли небольшой деревушки, умело спрятанной в самой глуши. Деревня состояла из нескольких десятков маленьких деревянных домиков с соломенными крышами и круглой площади, устланной брусчаткой. В середине площади горел огромный костер. Чуть поодаль расположился староста деревни, которого я с легкостью узнала по короне, сделанной из пальмовых ветвей и цветов. Он восседал на высоком стуле во главе стола, полукругом поставленного по кроям площади. Вся эта картина напоминала сход индейцев, обсуждающих стратегию нападения на янки. Рядом со старостой сидел Лиадре и что-то громко доказывал одному из существ.

— Какого черта? — с раздражением спросила Санг, обращаясь к тигру.

— Ничего важного, а что не так? — заботливо спросил Лиад, слегка охмелевший.

— Могли предупредить нас. — шипела Санг на ухо Лиадре.

— Они безобидны, бестия. К тому же времени не хватило. — он икнул и опрокинув очередной кубок, расплылся в слащавой улыбке.

— Интересно чем это вы были заняты, — Санг угрожающе нависла над Лиадре, но он будто не замечал этого. — Напивались, пока нас могли разделать как свиней? Где Мали? Я его собственноручно придушу.

— Мы знали, что вы в порядке. Тем более господин любезно согласился провести нас до замка Вишневого короля на рассвете. — Лиадре пожал старосте щупальцу.

— Двигаться ночью сквозь джунгли опасно. — подтверждая слова тигра, пропищал староста. — Переночуйте, а завтра мы проведем вас. Госпожа согласилась почтить нас присутствием и остаться на праздник, так что прошу, располагайтесь.

«Какой замок? Что за Вишневый король? Почему Госпожа?» — голова шла кругом. Меня, так и не осознавшую происходящего, усадили рядом со старостой, во главе стола. Флукса без стеснения уселась рядом и принялась за угощения, со скоростью урагана поедая творог, сыр и лепешки. Стараясь прожевать все разом, она промямлила:

— Они бессмертны, живут в этих лесах обособленной группой и скрываются ото всех.

Санг села рядом с Лиадре, а Фума усадили на край, между двумя активными мармоками, не дающие ему и слова сказать. Мне протянули деревянный кубок. Я принюхалась.

— Самогон? Не может быть. — ударив кубком о кубок Флуксы я одним глотком осушила его. — Не люблю крепкий алкоголь, но самогон местного производства, что-то с чем-то.

Девушка засмеялась и повторила за мной.

— Такого напитка ты не найдешь нигде. Это фирменный рецепт мармоков. Так что наслаждайся. — сморщилась синяя, осушив кубок до дна.

Сделав глоток, я почувствовала, как мое тело расслабилось и растеклось по стулу. Горячая волна разлилась по всему организму, оставляя приятное пшеничное послевкусие, с легкой горчинкой и толикой шоколада. Стемнело. Чуть поодаль от основного костра, вспыхивая яркими пятнами, то тут то там загорались более мелке. К основному же костру принесли деревянное колесо с черепом животного, на вид лошадиного.

— Мали так и не появился? — тихо спросила я Санг.

Она отрицательно покачала головой.

«Он разозлился. Не знай я, что мадовцы не способны на проявление чувств, подумала бы, что ревнует. Это невозможно. Скорее всего взыграло чувство собственничества или злость на Фонта. То, как он поступил с ним при всех, задело бы чувство достоинство любого» — глядя на горящий костер, тянущийся к небу, я призадумалась. Жар доходил до стола беспощадно заставляя мое лицо гореть. Веселый гомон и писк разносился по поселению. Царила атмосфера домашнего праздника. Справа зазвучал бой барабанов, разлилась трель духовых инструментов, зазвучали струнные, сплетаясь в магическую мелодию, окутывая темнеющее небо тайной.

На душе стало легко и захотелось танцевать. Опрокинув очередной кубок, подхватив Санг и Фума под руки, я настойчиво потащила их к костру. Активные движения, хороводы и прыжки слились в вереницу завораживающего танца. Фум сопротивлялся, но недолго. Ухватив его двумя руками, мы закружились в центре небольшой, но очень шумной группки мармоков. Натанцевавшись до боли в ногах, я рухнула на траву рядом с Лиадре, непрерывно смотрящим на полыхающий костер.

— Не скучай, тигренок. — засмеялась я и потянулась за стоящим рядом кубком.

— Мне приятно слышать это от тебя. — улыбнулся он. — Я рад, что тебе лучше…

Он вдруг замолчал на полуслове. По мягкой пушистой шерсти скатилась слеза, блеснув от вспышки костра и всхлипнув как-то по-детски, обнял меня, уткнувшись в висок. Простонал:

— Я не смог помочь тебе, маленькая, я же обещал. Прости, прости меня… — его язык заплетался и разобрать, что она говорит не получалось, но я молчала, давая возможность выговориться и отпустить боль. — Я никчемный муж и отец, потерял всех, кого любил и кто мне безгранично дорог, а теперь и тебя не уберег. Я не отдам тебя никому, пусть мы все погибнем. Моим обещаниям грош-цена.