Осколки разбитой короны

Тэлвин усмехнулся.

– Хорошо, согласен, логика в твоих решениях есть. Но с тех пор как война закончилась, я заметил, что в Крондоре снова совершаются уличные преступления, а ты почему-то утратил бдительность.

– Я устал, – отозвался Дэш, потом добавил: – Да, вот именно! – Он улыбнулся. – Ты заставил меня понять кое-что важное. Спасибо.

– За что?

– Ты увидел то, на что я неделями не обращал внимания. – Он потрепал Тэлвина по плечу. – Завтра у тебя будет мое заявление об отставке.

– Что?

– Я больше не хочу быть шерифом Крондора, – объяснил Дэш. – Найди себе кого-нибудь другого, Тэлвин.

Он развернулся и пошел через весь зал туда, где стоял рядом с Эриком, Ру и Карли его брат. Обменявшись с ними приветствиями, он заявил:

– Ру, мне нужна работа.

– Зачем? – удивленно воскликнул Джимми.

– Я подал в отставку с поста шерифа.

– Но почему? – настойчиво поинтересовался Джимми.

– Потом расскажу. Так как, Ру, помощь тебе нужна?

– Человек твоих талантов мне определенно пригодится, – протянул Ру, – но последний раз, когда я тебя нанимал, это мне дорого обошлось.

Дэш усмехнулся.

– Ну, тогда-то я на самом деле работал на деда, а сейчас буду на себя.

– То есть?

– То есть лучше я буду добиваться успеха самостоятельно, чем использовать свое дворянское звание и работать на корону. Думаю, в Корпорации Горького моря я найду место, которое поможет мне когда-нибудь начать свой бизнес.

– Об этом стоит поговорить. Приходи завтра к Баррету, и мы все обсудим. – Ру взял Карли за руку. – А теперь извините нас, но нам пора домой.

Они ушли, попрощавшись с Эриком, который обещал заглянуть к ним по пути в Равенсбург. Повернувшись к Дэшу, капитан сказал:

– Ты уверен насчет отставки? Король может настоять, чтобы ты остался.

– Только не в том случае, если я уйду в отставку, – ответил Дэш.

– Ладно, – сказал Эрик, – оставляю вас обсудить все это между собой – я в Равенсбург, повидать семью.

Джимми схватил младшего брата за руку и оттащил к окну, подальше от тех придворных, которые еще прохаживались неподалеку.

– Ты что, с ума сошел? Отказываться от наследственной должности?

– Может, я и сошел с ума, брат, но я настроен решительно. Утром я положу на стол Тэлвина заявление об отставке, чтобы он передал его Патрику. Пока король не отменил великую свободу, никого нельзя заставить занимать должность против его воли. Титул мне не нужен – я прекрасно проживу и своим умом.

Джимми был в ужасе.

– А как же все, что мы сделали? Как же дед и отец? Неужели они зря положили свои жизни?

Дэш рассердился.

– Не попрекай меня их смертью, Джимми. Они погибли за то, во что верили, и мое желание идти другим путем не умаляет их жертвы. Я просто устал быть тем, чем они желали меня видеть.

– Слушай, поехали со мной в Рилланон, – предложил Джимми. – Я уговорю Патрика временно назначить кого-нибудь на твое место. Мы погуляем на свадьбе, потом возьмем корабль и отправимся в Ролдем навестить маму. Проведешь с ней недельку-другую, так тебе сразу захочется обратно к своим преступникам.

Дэш рассмеялся.

– Я не сомневаюсь. Нет, езжай один. Поцелуй за меня матушку, тетю Магду и остальных и скажи, что я как-нибудь приеду их навестить; я знаю, что мама больше на землю Королевства не ступит.

– Она может, если меня коронуют как короля, – сказал Джимми.

– Ну разве что, – согласился Дэш, и они оба рассмеялись.

Джимми обнял брата за плечи.

– Ты как?

– Постепенно прихожу в себя, – сказал Дэш. – Пока что я просто хочу начать собственную жизнь. Я хочу использовать свои способности не только затем, чтобы посылать людей на смерть.

Вспоминая бешеную атаку в тылу кешианцев и битву у стен перед появлением Пага, Джимми произнес:

– Это понятно. Просто…

– Что?

– Просто мы сыновья своего отца.

– Я знаю. Это сложное решение, но как только я его принял, то понял, что это правильно. У нас есть обязанности более важные, чем долг перед знаменем и королем. Ты можешь честно сказать, что готов работать на Патрика без всяких вопросов?

– Я никогда бы не стал работать на Патрика как человека, – сказал Джимми. – Я работаю на корону.

Дэш легонько ткнул брата в грудь.

– В этом-то, братишка, и состоит разница между нами. Я видел, как обычные люди умирали, защищая этот город. И какова была их награда?

– Они сохранили свою свободу! – ответил Джимми. – Ты же знаешь, что принесет Крондору кешианское правление – работорговля, насильственная вербовка, продажа детей в бордели.

– А мы, значит, такие благородные?

— У нас, конечно, свои проблемы, но законы у нас справедливые.

– Я тут занимался проведением в жизнь этих законов, Джимми. Я не уверен, что посылать десятилетнего мальчика на тяжелые работы за кражу еды справедливо.

– Это просто крайний случай, – пожал плечами Джимми.

– Хотел бы я, чтобы это было так.

– Ну, мне пора, – сказал Джимми. – Нас пригласили поужинать с Франсиной и Патриком. Ты придешь?

– Нет, – отозвался Дэш. – Я пошлю записку с извинениями. Мне многое надо сделать до утра, если я собираюсь передать должность кому-то другому.

– Подожди хотя бы, пока Патрик не вернется из Рилланона. Может, к тому времени ты передумаешь – знаешь, еще не слишком поздно.

Дэш помолчал немного.

– Да, так у меня будет больше времени привести дела в порядок, – произнес он наконец. – Ну что ж, я подожду, пока принц и принцесса не вернутся из Рилланона, а потом подам в отставку.

Джимми усмехнулся.

– Я тебя еще заставлю передумать.

– Но на ужин я все равно не приду. Увидимся утром перед твоим отъездом.

Они обнялись, и Дэш вышел из большого зала, направляясь через главный выход во двор и оттуда к Новой Рыночной тюрьме.

* * *

В самые темные ночные часы, перед тем как небо на востоке начало светлеть, одинокий путник прятался в тенях у пристани. Он постоянно оглядывался, будто опасался слежки, и наконец присел в дверном проеме, ожидая, не пройдет ли кто мимо.

Подождав несколько минут, он вышел на улицу, но его тут же швырнули обратно и прижали кинжал к горлу.

– Ты куда-то собрался, Риз?

– Шериф! – удивленно воскликнул вор. – У меня ничего нет, честно, я просто шел к себе, чтобы отоспаться днем.

– Мне нужна информация, и ты мне ее дашь, – сказал Дэш.

– Конечно, как скажете.

– Кто новый дневной мастер после смерти Трины?

– Если я скажу, это будет стоить мне жизни.

– Если не скажешь, тоже будет. И я не имею в виду, что потащу тебя на новый рынок для подставного суда и повешения. Я могу тебе прямо сейчас перерезать горло.