Осколки разбитой короны

– Ты что-нибудь придумаешь, – успокоил его Накор. – Когда принц и генерал успокоятся, ты скажешь им, чего хочешь.

– Когда вы снова встречаетесь? – спросила Миранда.

– Завтра в полдень.

– Отлично, – заявил Накор. – Значит, у меня будет время посмотреть, случилось ли то, что, как я думаю, случилось.

– Ты опять говоришь загадками, – пожурила его Миранда.

Накор улыбнулся.

– Пойдем со мной, и ты посмотришь. Можем чего-нибудь поесть.

Он вывел их из комнаты, а потом и из дворца, мимо гвардейцев, которые стояли на посту, с тревогой ожидая, что им придется вернуться на стены и вновь сражаться.

Выходя из дворца, они увидели всадников, въезжающих во двор через южные ворота. Заметив во главе их своего второго правнука, Паг махнул ему рукой.

– Я все видел, – сказал Джимми, подъезжая. У Пага сжалось сердце от того, как усмешка юноши напоминала улыбку Гамины. – Ты спас жизни многим моим людям. Спасибо.

– Я рад, что и тебе тоже помог, – отозвался Паг.

– А Дэш…

– Он жив и, пока Патрик не выздоровеет, будет управлять городом.

Джимми рассмеялся.

– Вряд ли ему это очень нравится.

– Пойди повидай его, – предложил Паг. – Мы идем в храм Накора и вернемся утром. В полдень у нас назначена общая встреча, чтобы покончить с этой чепухой.

– Буду рад присутствовать, – сказал Джимми. – Дуко просто чудо, и он умудрился удержать Юг под контролем, несмотря на эту историю с Кешем, но на нас давят с обеих границ, и я не представляю, как дела на Севере.

– Та война тоже закончена.

– Я рад это слышать, прадедушка, – отозвался Джимми. – Увидимся утром.

– Пойдем, – позвал его Накор. – Я хочу увидеть, что случилось.

* * *

Они поспешили через город, медленно возвращающийся к обычной жизни. Людей на улицах было еще мало, и они добрались до храма очень быстро.

Снаружи палатки никого не было видно, но внутри они застали толпу сидящих на полу людей. В центре комнаты тоже сидела на полу, а не висела в воздухе, Алета, и сияние вокруг нее исчезло – как и сгустившаяся под ней ужасная тьма.

Подбежал Доминик и воскликнул:

– Накор! Как я рад тебя видеть!

– Когда это случилось? – спросил Накор.

– Несколько часов назад. Она висела в воздухе, и вдруг тьма под ней исчезла, будто ее утянуло в дыру, а девушка плавно опустилась на пол, открыла глаза и начала говорить.

Паг и остальные прислушались к тому, что говорила Алета, и Накор немедленно заметил:

– У нее голос изменился.

Паг не знал, как девушка говорила раньше, но наверняка не так – сейчас у нее был просто волшебный голос, негромкий, но ясно слышимый и к тому же музыкальный.

– Что она говорит? – спросила Миранда.

– С тех пор как очнулась, она говорит о природе добра и зла, – сказал Доминик. Он посмотрел на Накора. – Когда ты основал этот орден и сказал нам, что собираешься сделать, я сомневался, но знал, что нужно попробовать. Но то, что мы видим перед собой, – это абсолютное доказательство того, что могущество Ишапа должно было быть разделено с орденом Арх-Индар, ибо перед нами живое воплощение богини.

Накор рассмеялся.

– Не так витиевато. Пойдем. – Он провел их через сидящую толпу и подошел к девушке. Она продолжала говорить, не обращая на него внимания. Накор опустился на колени и посмотрел ей в глаза. – Она повторяется? – спросил он.

– Да, – отозвался Доминик, – по-моему, да.

– Кто-нибудь записывал ее слова?

Сидевший в стороне Шо Пи вставил:

– Два послушника все записывали. Это начало третьего повторения той же самой проповеди.

– Наверняка она устала и проголодалась.

Накор положил руку Алете на плечо, и она сбилась, моргнула, и взгляд ее стал более осмысленным.

– Что такое? – спросила она, оглянувшись на Накора. Голос у нее был уже другой, как у обычной женщины ее возраста, без магии, которая еще минуту назад делала его прекрасным и успокаивающим.

– Ты спала, – объяснил Накор. – Почему бы тебе не пойти подкрепиться? Потом мы поговорим.

Девушка встала и сказала:

– Ох, у меня все затекло. Я, наверное, долго так сидела.

– Примерно две недели, – подсказал Накор.

– Две недели! – воскликнула Алета. – Ты, наверное, шутишь!

– Я потом все объясню. Пока иди поешь и приляг поспать.

Когда она ушла, Доминик спросил:

– Если она не воплощение богини, то кто же тогда?

Накор усмехнулся.

– Она сон, – ответил он. Посмотрев на Пага и Миранду, он добавил: – Прекрасный сон.

– Но Накор, она все еще здесь, – недоумевающе произнесла Миранда, – а Залтайс исчез.

– Верно, – ответил Накор. – Он был созданием разума из другого мира, посланным в этот. Алета же обычная женщина, но что-то протянулось к ней через миры и использовало ее, чтобы отогнать черноту.

– А что это была за чернота? – спросил Доминик.

– Очень плохой сон. Я все объясню за обедом. Пойдем найдем чего-нибудь поесть.

– Ну что ж, – сказал Доминик, – у нас есть еда в кухне.

По пути Накор заявил:

– Кстати, нам придется тут кое-что изменить.

– Что? – спросил Доминик.

– Ну, во-первых, ты должен сообщить ишапианцам, что ты больше не член их ордена.

– Это еще почему?

Накор обнял Доминика за плечи и сказал:

– Ты выглядишь молодым, но я знаю, что ты не моложе меня, Доминик. Паг рассказал мне, как вы с ним отправились на родину цурани. Я знаю, что ты многое повидал. Шо Пи отлично справляется, наставляя молодых монахов, но Алету обучать должен ты.

– Чему ее обучать? – спросил Доминик.

– Как быть верховной жрицей ордена Арх-Индар, конечно.

– Верховная жрица, эта девочка?

– Девочка? – повторил Накор. – Минуту назад она была воплощением богини, разве нет?

Миранда рассмеялась, и Паг обнял ее. Впервые за долгое время ему захотелось смеяться.

* * *

– Наверное, Субаи добрался до волшебника, – решил Эрик. – Судя по всему, они прекратили сражаться как раз в тот момент, когда все тела упали.

– Слава богам, – выдохнул граф Ричард.