Особо опасная особь

Шпионские привычки – не так просто от них избавиться.

Потом целый день собирались – вещей оказалось немало, забили ими всю «Ладу» кроме передних сидений. И на следующее утро двинулись в путь. Кажется, половина обитателей комплекса КБК провожала их и махала им руками.

Лина покидала комплекс КБК без особой жалости. Здесь было хорошо, но самое интересное ждало ее впереди. Во всяком случае, она на это надеялась.

* * *

Причины для восторга появились, когда доехали до Касимова. Окраина городка была застроена двух– и трехэтажными домами в русском стиле.

– Юр, останови! – крикнула Лина. – Посмотри, какая прелесть! Давай выйдем, посмотрим.

– Давай, – согласился Юрий.

Они свернули с главной дороги, въехали на узкую улочку, заросшую высокими тополями и разлапистыми ветлами. Вышли из машины. Лина озиралась как любопытный зверек, сверкала глазами. Она никогда не видела таких домов – основательных, с тройным запасом прочности, наводящих на мысль о холодной русской зиме. Первые этажи каменные, с большими полукруглыми воротами – деревянными, обитыми железом. Кладка из желтого или красного кирпича – аккуратная, камень к камню. Верхние два этажа деревянные – бревенчатые или обшитые досками. Дома были раскрашены в синий и зеленый цвета, вокруг окон шли белые ажурные наличники – этакое деревянное кружево. По углам большинства домов находились деревянные башенки – с узкими стрельчатыми оконцами, высокими шпилями, увенчанными петухами-флюгерами. Крыши домов покрывали чешуйчатые металлические плитки, совсем не похожие ни на европейскую черепицу, ни на осточертевшие глазу черные плиты солнечных батарей.

Лина попыталась представить, как жили в этих домах две сотни лет назад, и ей сразу же захотелось зайти внутрь.

– А что там внутри? – спросила она. – Там наверное, печки, да? И лавки такие деревянные вдоль стен? И травами всякими пахнет, и немножко дымом? А в печке можно готовить еду. А еще там, наверное, не кровати-диваны, а такие настилы, на которых все спят вповалку. Как они называются… Полати, вот как.

– Откуда такие познания? – лениво поинтересовался Юрка. – Ты что, уже бывала в старинном русском доме?

– В Канаде такое есть, – пояснила Лина. – На севере Канады, в Форт-Макферсоне. Там целая деревня такая, и туда водят туристов, все им показывают. Мне там очень понравилось, я даже остановилась на ночь, и в гостинице, прямо в номере у меня была настоящая печка, и ее топили дровами.

– Понятно… И как ты думаешь, сколько лет этим домам?

– Ну, лет двести-триста, наверное. Не меньше.

– Не угадала.

– Что, даже больше?

– Вынужден тебя разочаровать, – Юрий развел руками, – все это новодел. Дома построены максимум лет тридцать назад. Впрочем, исполнены по старым чертежам и фотографиям. В России уже полвека держится мода на старину, мы заботимся о сохранении национального колорита, но дерево не живет долго. Да и спать на полатях, сама понимаешь, не очень удобно. Так что внутри там все современно и вряд ли сильно отличается от жилищ, скажем, хай-стэндов.

– Жаль, – сказала Лина. – Но все равно здорово, красиво. А у нас все сплошь модерн.

– У нас тоже модерна хватает, – сообщил Юрий. – Будем проезжать через большой город – увидишь.

* * *

В Брянск приехали ближе к вечеру. Пропилили по городу без остановки – Юрий спешил к родителям. У Лины вид города особого энтузиазма не вызвал. Может, в центре города все было по-другому, по-старинному, а те районы, через которые они ехали, выглядели вполне стандартно – здания причудливых форм и расцветки, высотой не меньше двадцати этажей, сплошь космомодерн, все в неоне и рекламной голографии – в общем, скучища. Покинули город, снова началось шоссе, окруженное деревьями. Через двадцать минут Юрка сказал:

– Подъезжаем.

Лина знала, что они едут к родителям Юрия и будут пока жить вместе с ними. Интересно, надолго ли это «пока»? Нельзя сказать, что ее радовала такая перспектива – во всем цивилизованном мире молодые сразу начинают жить отдельно, а тут вдруг такой архаизм. Странно даже. Порою ее пугала привязанность Юрия к своим родителям – ей казалось, что она сродни зависимости.

Хотя… С другой стороны, о какой зависимости можно говорить, если человек видит своих предков так редко – последний перерыв в пять лет. Просто соскучился Юрка и все тут. Лина – и то бы соскучилась…

Она больше не увидит своих маму и папу. Они умерли. Умерли. Как ужасно погиб отец… Чертовы джинны убили его, не моргнув и глазом. Когда-нибудь она отомстит им, всем отомстит…

– Эй, детка, – Юрий повернулся к Лине, тревожно вгляделся в ее лицо. – Ты чего надулась? Опять слезки пустить собралась? Что не так?

– Все нормально, – Лина дотронулась до его руки. – Не обращай внимания, Юр.

Въехали в поселок. Улица, мощеная грубым камнем – наверное, чтоб не гоняли по ней на большой скорости. По обеим сторонам – двухэтажные коттеджи, современные, никакого а-ля рюсс. Перед домами широкие газоны, засеянные коротко стриженой травой – вид привычный, ну чем тебе не Америка. Впрочем, отличие было – по лужайкам бегали дети, огромное количество детей самого разного возраста – все сплошь почти голые, в одних трусах, даже девицы-подростки с развитой уже грудью. Они играли в волейбол, или бадминтон, или футбол, они качались на качелях или просто носились друг за другом с истошным визгом, как и положено человечьим детенышам.

– Что здесь такое? – спросила Лина. – Какая-нибудь зона отдыха для детей-нудистов?

– Да нет, – отозвался Умник. – Обычный дачный поселок. Мамы и папы еще на работе, начнут приезжать через полчасика, а детки развлекаются в свое удовольствие, балдеют, радуются, что еще лето, что не нужно ходить в школу, что тепло и можно ходить голышом. Впрочем, тут много любителей поваляться по снегу в одних трусах, а то и без оных. Вроде бы способствует закалке организма.

– Но почему СТОЛЬКО детей?!

– Не так уж и много, – усмехнулся Юрий. – Просто тебе непривычно. Было время – в США была отличная рождаемость, а мы, русские, плелись по этому показателю в хвосте. Теперь все наоборот. Хай-стэнды напичканы любимыми своими присадками, марджи сидят на стимуляторах, алкоголе и наркотиках – кому там у вас размножаться? Только эмигрантам и деревенским протестантам. Они кстати и размножаются у вас на всю катушку, только об этом не приято писать. А у нас все просто – строгай детей пока получается. Если денег на их содержание не хватает, государство поможет. Субсидии у нас на это идут весьма приличные

– И по сколько же у вас детей в каждой семье?

– В среднем – по трое-четверо. У тех, кто побогаче – пять-шесть.

– Да… – Лина покачала головой. – Хорошо вы живете.

– А то!

Лине ужасно захотелось так же бесстыдно раздеться и поиграть вместе с этими детками, поскакать с ними – вот бы она удивила их своими прыжками. В сущности, она сама была ненамного старше некоторых из них. Она уже обрадовалась, что будет жить в таком милом месте, принялась мысленно выбирать себе коттеджик поприличнее – было там из чего выбирать, но улица неожиданно кончилась. Дорога пошла вниз под гору, открылся вид на озеро – небольшое, тихое, замершее при вечернем безветрии. Неподалеку простилался большой пологий холм, покрытый кудрявой дубовой рощицей. А перед холмом на открытом месте стояла мельница. А рядом с мельницей – ДОМ.

Она сразу поняла, что это их дом, что едут они именно к нему. Дом утопал в яблонях, усыпанных яркими красными плодами, и все же высился над садом – белокаменный княжеский терем с остроконечной крышей. Дорога снова стала гладкой и Юрий прибавил ходу.

Подъехали. Дом, мельницу и сад окружала ажурная изгородь из чугунного литья. Ворота были распахнуты, в них стояли мужчина и женщина.

Юрка открыл дверцу и побежал к родителям – легко, как мальчишка. Лина не торопясь шла сзади.

Юрий наобнимался с мамой и перешел к обряду мужского приветствия с отцом – рукопожатия, похлопывания по плечам, возгласы «Ты как?», «А ты как?» и тому подобное. Лина смущенно переминалась с ноги на ногу.