Особое задание
Шрифт:
Краем глаза Алексей видел лежавшего неподалеку Скобцева. Тот кричал что-то подползшим к нему бойцам.
Через несколько минут обстрел прекратился так же внезапно, как и начался. Должно быть, гитлеровцы решили, что отряд разгромлен и стрелять далее бессмысленно.
Стрельба стихла, но отряд не двигался. Что-то случилось впереди колонны. Когда Алексей и Скобцев пробрались к месту происшествия, с трудом обходя людей, стоявших на узкой части, они увидели в сумерках, что кого-то поднимают с земли...
– Кто это?
– спросил Алексей пожилого бойца.:
Тот молчал.
Алексеи повторил вопрос.
–
– Ранена?
Партизан посмотрел на Алексея так, будто тот проявил совершенно неуместное любопытство. Но этот взгляд был исчерпывающим ответом.
Аню подняли и понесли. Отряд снова двинулся через болото. Марфа Семеновна по-прежнему указывала дорогу. Губы ее были скорбно сжаты, но она не плакала. Положение отряда оставалось настолько серьезным, что приходилось забыть о собственном горе.
Алексей снова шагал рядом со Скобцевым. Оба подавленно молчали.
– Может, еще придет в себя, - наконец проговорил Алексей.
– Куда там!
– махнул рукой Скобцев.
– Если сейчас жива, то умрет по дороге. Здесь же не подашь настоящую помощь.
К утру отряд вышел на твердую почву. Над партизанами спокойно шумел сосновый бор. Выстрелов не было слышно. Разведка донесла, что каратели, видимо, не стали углубляться в лес и повернули назад.
Опасность, кажется, пока миновала, и можно было отдохнуть, но подавленность и тревога владели всеми.
Алексей не мог справиться с горем. По лицу Скобцева и комиссара Алексей догадывался, что то же, что и он, испытывают и его друзья...
Хоронили Аню в тот же день. У свежей могилы собрались все, кто был свободен от службы. Неярко светило сентябрьское солнце. В лесу стояла удивительная, по-осеннему прозрачная тишина, которую нарушал лишь шорох опавших листьев под ногами людей. Яркими флагами пламенели осинки над обнаженными головами бойцов.
Комиссар оказал речь. Казалось, что он находил слова в самых потаенных уголках души. Он призывал бойцов отомстить за Аню.
– Мы никогда не забудем смелую дочь нашего народа. Она заслуживала бы пушечного салюта, но мы здесь, в тылу врага, не можем почтить ее память даже ружейной стрельбой. И когда придет день Победы, мы все должны помнить, что наша Аня отдала жизнь во имя нашей Родины, нашей свободы...
В лесу вырос маленький холмик. Партизаны положили на него большой камень, который нашли в лесу.
Он поможет отыскать могилу отважной девушки.
С Москвой Алексея удалось связать, когда отряд окончательно обосновался на новом месте. Алексей заявил Центру, что прерывать работу сейчас считает нецелесообразным, и просил разрешения остаться в тылу.
Вскоре он получил ответную радиограмму. В ней говорилось:
"Благодарим за мужественное решение. Андрей".
Алексея предупредили, что из Москвы получен также "куэрикс". Этот термин Алексею был хорошо известен, он означал важность очередного радиосеанса.
Алексей и Готвальд ждали радиста в избушке лесника. Вечер выдался теплый, безветренный и безлунный. Рядом с избушкой,- в самой гуще леса, жил-шумел целый партизанский городок из землянок и палаток.
Командир отряда уговаривал Алексея отдохнуть, но как-то незаметно для себя Алексей продолжал работать: обсуждал с разведчиками планы операций, помогал им проверять
новых людей. Отряд пополнялся - прослышав о новом партизанском центре, к нему стекались люди из окрестных сел. Перебралась сюда и жена Готвальда вместе с малолетним сынишкой....Радист пришел в половине девятого. Это был низкорослый рыжеватый паренек. Улыбаясь, он протянул Алексею телефонограмму. По этой еле приметной, заговорщической улыбке Алексей догадался, что тот явился с приятной новостью. И не ошибся. Центр сообщал, что командир разведывательно-диверсионной группы "Коршун" Алексей Столяров за добытые сведения исключительной государственной и военной важности награжден орденом Красного Знамени с присвоением очередного воинского звания.
Одновременно Центр извещал о награждении Валентина Францевича Готвальда орденом Красной Звезды, о назначении его заместителем командира группы и присвоении ему воинского звания "младший лейтенант".
Первым порывом Алексея было обнять Готвальда, который выжидательно смотрел на него. Но, подумав, он сунул радиограмму в карман и прошелся по избушке.
– Ну что там Центр?
– не вытерпел Валентин.
– Секрет, - подмигнул ему Алексей.
Готвальд топтался на месте, поглядывая на Алексея. Чувствовалось, что ему очень хочется прочесть радиограмму, но попросить об этом он не решался.
– Вот что, дружище, - сказал Алексей, хлопнув вновь назначенного заместителя по плечу,-разыщи-ка свою жену и пригласи ее сюда. Да и сына тоже.
Валентин кинул на Алексея удивленный взгляд.
– Жену?
– Жену. Да поживей.
Готвальд, пожав плечами, вышел из домика.
Алексей тем временем отправился в палатку командира отряда. Он пробыл у него не больше десяти минут. Вскоре в избушке лесника жена Готвальда накрывала деревянный пошатывающийся стол белой простыней, на которой появились банки с консервами, три бутылки вина с красивыми иностранными этикетками, плитки шоколада.
Дверь то и дело скрипела, и тесная избушка стала наполняться гостями. Пришли командир отряда, комиссар, начальник разведки, командиры подразделений.
Низенькую комнату заполнил смех, гул голосов.
– Откуда такое богатство?
– спросил Готвальд, с удивлением оглядывая стол.
Командир усмехнулся.
– Известно откуда - трофеи...
Когда все сели за стол, комиссар по просьбе Алексея прочитал вслух радиограмму и поздравил награжденных. Готвальд, счастливо улыбаясь, переглянулся с Алексеем. Загремели щедрые аплодисменты, звякнули кружки...
И вдруг около Валентина оказался его сынишка, двухлетний Игорек, такой же светловолосый и голубоглазый, как его отец. Что-то лепеча, ребенок протягивал отцу небольшой сверток. Валентин неуверенно взял пакет и повертел его в руках.
– Что это?
– Ты посмотри, не бойся!
– крикнул ему Алексей.
Готвальд снял обертку. И все увидели у него в руках маленький трофейный "вальтер".
– Какой красавец!
– невольно вырвалось у Готвальда.
– Это тебе от меня, - сказал Алексей.
– Храни.
Ты заслужил и более ценный подарок. Этот маленький пистолет удобен для разведчика. Легче спрятать и труднее найти.
Все засмеялись, оценив шутку вновь испеченного майора. Веселье затянулось до глубокой ночи.