Останови моё безумие

– Доброго утра!
– преувеличенно бодро здороваюсь с женщиной.

– Тьфу ты!
– ругается она в ответ, отрываясь от приятного занятия.
– Размазала, - поясняет, но по-моему совершенно не для нас.

Она медленно поднимается со стула, я бы даже сказал: тяжело поднимается, отчего тот начинает скрипеть ещё жалостнее и устремляет на нас не одинаковые глаза. Стрелка на правом смазана и убегает вверх, удивительным образом подчёркивая строгие брови вразлёт.

– Чё надо?
– приветливо отзывается она.

– Эмм, - не сразу нахожусь, что ответить на такой вопрос.

– Здравствуйте тётя Галя.
– Здоровается с женщиной Мира.

Высокие брови продавщицы взлетают ещё выше, а затем она прищуривается, лицо её приобретает комичное выражение, но смеяться совсем не хочется, грудным голосом тётя Галя с сомнением обращается к сестре, вежливо игнорируя моё присутствие.

– Ты что ли Мирка?
– неверяще вопрошает женщина, заставляя меня передёрнуться.
– Вернулась, значит?
– снова спросила она.

– Да. Ненадолго, тёть Галь. Мы…

Но «тётя Галя» перебила Миру, причём ввела меня в ступор следующим своим заявлением:

– А это хахаль твой что ли?

Мира тоже начала заикаться, не сразу найдясь с ответом.

– Я брат Мирославы - Владислав, - претенциозно представился я, с надеждой осадить хамку, но впечатление произвёл обратное: женщина громко захохотала и в магазин ввалился ещё один персонаж из этой оперы.

– Гляди Жора, наша Мирка привезла к нам своего хаха… тьфу ты, брата!

– Чего ты ещё удумала Галька?
– запыхтел явно не расположенный к беседе мужичок. Он тщательно отряхивает свои громоздкие сапоги от налипшего снега у порога магазинчика.

– Ты что творишь нелюдь?
– забывая о нас с сестрой на время, женщина напустилась на нового покупателя.
– Снега притащил, слякоть развёл? Кто убирать будет эту лужу?

Я невольно заслушался, но Мира тихонько подёргала меня за рукав, я обернулся: сестра потянула меня в другой конец магазина, туда, где располагался скромный отдел конфет, только отпуская мою руку. Тётя Галя не заметила наших передвижений по магазину, и мы благополучно без демонстрации её власти стали рассматривать скромные витрины.

– Вот. Давай возьмём вот эти.
– Мира с простодушной улыбкой протянула мне конфету в зелёной обёртке.
– Возьми. Она вкусная.
– Мира пару секунд ещё дарила мне эту расслабленную улыбку, а потом отвернулась.
– Мятные. Мои любимые, - пробормотала она, переходя к другому лотку.

Я сразу же развернул леденец, замаскированный в обёртке для карамелек и сунул в рот: приятная прохлада ментола обожгла горло. Я успокоился и последовал за Мирой, испытывая неуютное чувство от нехватки чего-то значительного: мы больше не держались за руки.

Обернувшись, заметил, что «тётя Галя» уперев руки в бока, следит за вычищением магазинного порога продолжающим пыхтеть мужичком, которому я был любезно представлен как хаха-брат Миры.

Мира рассматривала банку сгущёнки, смешно нахмурив брови, губы её медленно шевелились в тихом бормотании, она кажется вся ушла в интересное занятие изучения срока годности молочного продукта.

– Зачем ты сказал ей, что мы - брат и сестра?
– неожиданно спрашивает, ошеломляя меня.

– Ты против?
– выдавил я, так же говоря вполголоса, как это делала Мира. Моя рука сама собой потянулась к её щеке, а прикоснувшись, не удержался и начал поглаживать её нежную кожу большим пальцем. Оказывается, я затаил дыхание, хотя и не от страха быть застигнутым строгой продавщицей и шумно пыхтящим мужичком, а боясь, что Мира отстранится и оставит меня с холодной пустотой внутри, сопровождающей меня всё это злосчастное утро. Она подняла на меня свои глаза, устанавливая между нами невидимый мост, а затем невинно прикрыла их и прижалась к моей ладони прохладной щекой с тихим вздохом.

– Мне бы захотелось поцеловать тебя, знаю, что захотелось бы, - снова её тихий вздох и мой ошарашено раскрытый рот, - но брата целовать так нельзя.
– Она всё-таки отстранилась, возвращаясь к изучению надписей на консервной банке.

– Тётя Галя мы всё!
– вернула сестра меня в реальность, а продавщицу к её прямым обязанностям.
– Взвесьте, пожалуйста, нам полкило мятных леденцов и дайте ещё две банки сгущёнки.

– В следующий раз будешь думать, прежде чем тащить грязь в мой магазин!
– отчитала напоследок кающегося в сторонке мужичка и только потом, обратив свой взор к сестре.
– А тебе чего? Сладенького захотелось что ли?

– Да. Здравствуйте, дядя Жора.
– Коротко и невежливо ответила продавщице Мира, а вот с мужичком, во все глаза теперь разглядывающим сестру - тепло и с улыбкой.

– Мирослава? Неужто забрела в родное село!
– радостно запел дядя Жора, пользуясь эпитафиями сестры.

– Соскучилась, вот и приехала, - она снова улыбнулась, как теперь я смог заметить старику.

– Время-то какое неудобное выбрала, глянь как улицы снегом замело, - по-доброму засетовал на Миру он, неожиданно нахмурив брови, после неопределённо махнув головой, посмотрел и на меня.

– Это брат мой, дядя Жор, Влад.

– Здравствуйте молодой человек!
– бодро отозвался на знакомство дядя Жора, приглаживая густые усы, перед тем как подать мне руку для пожатия - я с улыбкой пожал мозолистую ладонь старика.

– Очень приятно познакомиться дядя хм… Георгий.
– Мира улыбнулась такому обращению, а сам дядя хм… Георгий громко расхохотался.

– Тыщу лет никто не величал Георгием, яж то и позабыл уже! Но и мне приятно, хм… сынок, - дед нахмурился, что пришлось использовать столь фамильярное обращение к незнакомому человеку, но я ободряюще улыбнулся ему ещё раз и он засиял от удовольствия.

Резкий стук консервных банок, стукнувшихся друг о друга и о деревянный стол прервал наше приятное знакомство с знакомым дедом Миры и никак не принимавшая участия в разговоре «тётя Галя» снова потребовала к себе внимания.

– С вас двести восемьдесят рублей, - громогласно огласила она, надменно выгибая бровь, совсем позабыв о недокрашенном глазе.

Я, замешкавшись, полез в карман за кредиткой, но Мира с очередной снисходительной улыбкой остановила моё стремление, сжав маленькой ладошкой мой рукав.

– Вот тётя Галя, без сдачи.
– Она улыбнулась и суровой продавщице, хотя та явно не заслуживала такой искренней и лучистой улыбки моей светлой Миры.

В итоге расплатившись наличными и синхронно улыбнувшись на прощание дяде Жоре, мы покинули маленький магазинчик с его продавщицей-надзирательницей.

Мира снова сплела наши пальцы между собой, казалось, что настроение её улучшилось, и тревога ушла хотя бы на время, я молчаливо следовал с ней рядом, во второй руке удерживая пакет с конфетами и сгущёнкой. Шальная мысль прочно осела в мозгу, не успели мы с Мирой достаточно отдалиться от пёстрого строения.