Остановка по требованию. Осторожно, двери закрываются

Смирнов сбросил с себя оцепенение и двинулся дальше. Может, девушка его все-таки узнала, но сделала вид, что все в порядке? Да еще и протокол ему дала… Теперь он может уйти, порвать эту бумажку — и никто ничего не докажет. Хорошая девушка, молодец, а он ее вначале недооценил!

У входной двери стоял незнакомый милиционер. Смирнов прошел мимо него, взялся за ручку…

— Эй! — послышался злобный оклик.

Смирнов обреченно замер.

— Я тебе что, швейцар, что ли? Дверь за собой закрой!

— Конечно, извините, — проблеял Андрей, вернулся к решетке, закрыл ее, потом дробной рысью подскакал к выходу, открыл дверь и увидел голубое небо свободы.

Спускаясь по ступенькам, он полной грудью вдохнул свежий воздух и зажмурился от избытка чувств. Хорошо жить на свете!

— Не понял?! — закричал кто-то над ухом.

Смирнов открыл глаза и увидел сержанта Завьялова в компании с лейтенантом Криворучко.

— Это что такое? — заикаясь от справедливого негодования, кричал лейтенант. — Дежурный!

Подскочил мент, имитируя бурный приступ трудовой деятельности.

— В «обезьянник» его, быстро!

— Пошли, — толкнул Смирнова в спину дежурный.

— Мы тебе еще и побег оформим, — злобно пнул его сержант.

После того как заключенного отвели обратно в камеру, на этот раз заперев, лейтенант пошел к служебному телефону.

— Борис Ефимович? Лейтенант Криворучко беспокоит…

Наташа остановилась перед дверью в свою квартиру. Покопавшись в сумочке, нашла ключи и обернулась.

За спиной выжидающе замер Кленин.

— Не приглашаешь?

— Извини, нет.

Увидев, что лицо у Сергея огорченно вытянулось, она поспешно добавила:

— Все остается в силе, завтра я к тебе переезжаю, просто… Сегодня вечером или завтра утром я должна поговорить с Андреем.

Кленин обиженно насупился.

— Это ничего не изменит, — попыталась утешить его Наташа. — Но все-таки он мой муж. Отец девчонок… Не обижайся.

— Я не обижаюсь, — вздохнул Сергей. — Мне так плохо без тебя.

— Осталась всего одна ночь.

— Ты полагаешь, это так мало?

— Я могла бы вообще не говорить тебе об Андрее, но мне хочется сделать все честно…

— Все в порядке, — улыбнулся Кленин, но улыбка получилась какой-то несчастной.

— Боже мой, какой ты… — расстроилась Наташа. — Я же сказала — это ничего не изменит!

Она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку:

— До завтра!

Кленин медленно поднес руку к лицу, к тому месту, где секунду назад были Наташины губы. Она открыла дверь квартиры.

— Пока. — И, махнув ручкой, исчезла в дверном проеме. Кленин еще минуту смотрел на закрывшуюся дверь, а потом влюбленная улыбка расползлась по его лицу.

Он начал спускаться по лестнице, но не выдержал и съехал по перилам. Навстречу поднималась какая-то тетка с пустым мусорным ведром. При виде незнакомого, солидного мужчины, весело спускающегося по перилам, она охнула и выпустила ведро из рук.

— Извините. — Кленин спрыгнул и подал ей ведро и крышку от него.

Оставив даму приходить в чувство самостоятельно, он выбежал на улицу. Все-таки жизнь прекрасна!

В деревне наконец-таки случилось то, чего он так долго добивался. Наташа согласилась выйти за него замуж! И ее мать сказала, что не будет возражать. Похоже, ее покорила любовь будущего зятя к детям.

Только одно портило ему настроение. Наташа решила поговорить с мужем, а Кленин по опыту их прошлой встречи знал, что вахлак способен выкинуть что угодно. Он наверняка потреплет Наташе нервы. И как Ирина его выдерживает?

Кстати, нужно позвонить бывшей жене и похвастаться. Может, он даже пригласит ее на свадьбу. Только без Смирнова. Это будет неприлично. Хотя в фильме «Покровские ворота» Маргарита Хоботова заставила мужа быть свидетелем на ее свадьбе, а потом требовала, чтобы бывший и нынешний муж жили вместе. Но жизнь не кино. И он, Кленин, был бы счастлив, если бы Наташе удалось развестись через адвокатов, чтобы лишний раз не сталкиваться с Андреем.

Кленин попросту боялся, что она передумает.

Ирина вошла в кабинет Куролесова и без предисловий спросила:

— Где Смирнов?

В дороге у нее было время подумать. Цепочка выстраивалась интересная: сначала исчез Андрей, и тут же, как чертик из табакерки, выскочил Куролесов и с плохо скрытым торжеством в голосе зазвал ее к себе. Ирина усматривала в этом прямую связь.

— Ну нельзя же так! — укорил ее Борис Ефимович с довольной улыбкой. — Ни тебе «здравствуйте», ни «как поживаете»… Прямо с порога — «где Смирнов?»… Этот твой алкоголик!

Она скрестила руки на груди. Взгляд обежал помещение. Конечно, этот подлец уже все приготовил: вазы с цветами, фрукты, шампанское… Секретаршу небось отпустил. Не хватало лишь свечек.

— Вообще-то он непьющий, — отчеканила Кленина.

— Ирочка, не надо, — сморщился Куролесов, открывая бутылку шампанского. — Смирнов непьющий, Макишев непьющий, а Стульев вообще по ночным клубам не ходит? У нас ведь городок-то маленький.

Ирина мрачно молчала.

— А Смирнов твой — хам и будет осужден за нападение на представителя власти…

Глаза Ирины округлились.

— За оказание сопротивления представителю власти при задержании, с нанесением телесных повреждений, а также за побег из тюрьмы.

Глухо хлопнула пробка, ударив в потолок. Куролесов поднял бутылку.

— Все ясно? — спросил он, сдувая пену с шампанского.

— Ясно, — ласково, со своей фирменной улыбкой ведьмы сказала Ирина и наклонилась над Борисом Ефимовичем. — А что тебе от меня нужно? — обняла она его за толстую шею.

Тот осклабился:

— А от тебя мне нужно… тебя!

— А! — опять улыбнулась она. — Неоригинально…

— Что ж поделать…

— А если нет? — Она обошла толстую тушу начальника и села рядом.

Куролесов повернулся к ней:

— Почему же нет, Ирочка? Ведь ты, насколько я знаю, не монахиня?

Она задумчиво покачала головой:

— Нет, не монахиня…

Куролесов замер в предвкушении.

— Ефимыч, — она задушевно положила руку на его плечо, и он воспринял этот жест как разрешение погладить ее пальцы, — отпусти Смирнова, а? Я за него замуж выхожу, тут все серьезно…