Оставьте тело вне войны

К чему я затеял решать эту маленькую тактическую задачку. Чтобы рассказать, как воюют немцы. Рассказать о таких способах противодействия, как танковая засада и сползающий заслон. Нет ничего проще и эффективней танковой засады. Нашел подходящее местечко, отъехал взводом на километр и стреляй на выбор. Почему лучшая для нас дистанция километр? С этой дистанции мы вполне можем попасть во вражеский танк. Немецкие же пушки вам вреда не причинят, пока не подойдут на дистанцию пятьсот метров. Идет вражеская колонна, правый танк стреляет во вторую машину, поскольку первым обычно идет или Т-2 или танкетка. Левый танк стреляет в заднюю. Центральный посередине. Колонна не может уйти ни вперёд, ни назад. И выбивай шустренько. Пять минут и двадцать танков уже горят — вот правильно организованная засада! Про тылы вообще не говорю, обрежь колонну спереди и сзади, и расстреливай из всего, чего можешь. Стоит подумать и о кочующих танковых взводах на коммуникациях противника. Ударили, отскочили, ударили — отскочили. Хочу ещё остановиться на такой мысли: немцы не воспринимают свои танки как бронированный кулак, сметающий всё на своем пути. Они очень неохотно втягиваются в танковые бои и сражения. Немцы воспринимают свои танковые части, как инструмент маневра, обхода, выхода на коммуникации. Поэтому наша задача их манёвры своевременно выявлять и бить на марше.

Теперь поговорим о пехоте. Надеюсь, все уяснили, что противотанковые пушки надо ставить на флангах, за исключением кинжальных орудий, если пушек у вас много. В противостоянии танк — человек, подготовленный боец, как, правило, выигрывает. Танк может убить бойца всего тремя способами: пулей, снарядом, гусеницами. Возможностей у бойца гораздо больше.

Даже вот этой грязью, — Зимин поднял с земли кусок глины, — можно остановить танк.

Народ недоверчиво начал бурчать и потихоньку переговариваться.

— Не верите? А зря! Мы вот командира 63-го полка спросим, остановится ли его танк, если перископ его механика водителя грязью замазать?

— Остановится, конечно, протирать надо.

— А что вы будете делать, если ВСЕ приборы наблюдения окажутся заляпаны грязью?

— Брать автомат и вылезать из танка, посмотреть, в чём дело.

— Садитесь, пожалуйста. Слова командира полка все слышали. А теперь про подготовленного пехотинца, который с противогазной сумкой грязи, заскочил на танк и вывел в течение тридцати секунд из строя все немецкие приборы наблюдения. Теперь немцы должны вылезать, чего и ждёт наш пехотинец, приготовив гранату и револьвер. После первого, второго трупа, если смельчак не сунул им гранату сразу, немцы затаились. Подошедшие товарищи помогли разжечь костёрчик на моторной части, вентилятор захватывает дым и гонит внутрь. Через полчаса, задыхаясь, немцы вылазят сами. А целенький танк достаётся нашему смельчаку. А всего лишь грязь! — Простейший способ вывести приборы наблюдения танка из строя. Я скажу вам больше, если боец взобрался на танк, то танку хана. Он его разделает, как орёл черепаху. В польских газетах была заметка об отважном поваре. В польскую военную кухню въехал немецкий танк Т-2 и начал её опрокидывать. На кухне сидел повар, рубил мясо в котёл, ему ничего не оставалось делать, как перескочить с кухни на танк, иначе бы раздавили. Каша из котла выплеснулась и залила механику водителю перископ. Тот, недолго думая высунул из люка голову и повар глупую голову срубил. Затем он топором срубил ствол двадцатимиллиметровой пушке и пулемёту. Как оказалось впоследствии пулемётчику прикладом от удара раздробило лицевую кость. После этого пришли друзья повара, обложили башню хворостом и подожгли. Немцев, как понимаете, выкурили. В общем, это — так называемые подручные средства. В финскую войну, финны умудрялись засунуть кусок бревна, между гусеницей, катком и ведущей шестернёй. И танк вставал, мотору не хватало усилий промолоть деревяху. Но как танкист, пехоте скажу прямо и откровенно, нет такого танка, который нельзя было бы сломать кувалдой! Поэтому топор, лом, кувалда — это оружие пехоты которым можно вывести танк из строя. Самое подходящее, что есть у бойца пехоты для уничтожения танка — это гранаты и бутылки с зажигательной жидкостью. Можно ли одной гранатой вывести из строя танк? Запросто! Пример, запрыгивает боец на танк Т-4 и суёт ему гранату в ствол. В ствол этого танка граната входит свободно, поскольку калибр 75миллиметров, пушка короткая, даже тянуться не надо. Дальше очень перспективные варианты, граната вкатывается в танк и взрывается. Из экипажа, как правило, не выживает никто. Второй вариант, в стволе снаряд, граната взрывается в стволе вместе со снарядом. Кто сидит рядом с орудием — мертвецы. Подобраться к танку очень просто. Пехота должна твердо знать, что на расстоянии десяти метров из танка лежачего или сидящего бойца не видно. Водитель и пулемётчик имеют обзор только вперёд. Сбоку и сзади к танку можно подойти строевым шагом. Подчёркиваю, сбоку и сзади строевым шагом. Танк бойцу ничего не сделает. Если командир из башенки и заметит, то может только пальцем погрозить, скомандовать тревогу, или вылезать из люка и стрелять. Но тут уж кто быстрее. Сзади на двигателе танков устанавливается решетка. Через неё засасывается воздух для охлаждения двигателя. Если снять решётку или проделать в ней дыру тем же ломом или топором, то граната в двигательный отсек однозначно выводит танк из строя. Еще лучше для этого пригодна бутылка с зажигательной смесью КС. Если разбить на решётке, то двигатель начинает гореть. Кстати, у немцев на башне сверху есть выход вентилятора, который отсасывает воздух после выстрелов орудия, через него зажигательная смесь может просочиться прямо в башню. Если использовать не одну гранату, а связку, то связку гранат можно бросить и на моторную часть, и под гусеницу и под днище, броня там тонкая.

Рассмотрим действия бойца при встрече с вражескими танками. Идет взвод, боец заметил танк. Если он испугается и заорёт как резаный: Танки! Танки! И бросится бежать, то он уже покойник. Танки догонят и всех положат из пулемётов. Если он спокойным тоном доложит, командир, справа танки, то командир тут же скомандует: Ложись! Рассредоточиться! К бою! И взвод начинает расползаться лицом к опасности. Во-первых, теперь взвод не покосят из пулемётов, во-вторых, у бойца всегда появится возможность откатиться в сторону, применить гранату или бутылку. Пехотинец должен твёрдо знать, что от танка не убежишь и встречать его надо лицом к лицу. А чтобы не было паникёров и трусов, с бойцами надо проводить занятия, в том числе и обкатку танками. Ни один немецкий танкист на взвод залёгшей пехоты не поедет. Будет ждать свою пехоту да постреливать из пулемёта и пушки. Ищи ложбинку, окапывайся, переползай.

Если боец находится в обороне, то его окоп — его крепость. Окоп полного профиля и зигзагообразная траншея — лучше ничего не придумали. В глубоком окопе тебя не раздавит, не засыплет, по траншее всегда можно переместиться в сторону от надвигающегося танка и напасть самому. Обыкновенный бруствер на окопе высотой семьдесят сантиметров может остановить немецкий танк. Семьдесят сантиметров, это чуть ниже яиц, — показал начальник штаба. — Немецкие танки стенку выше шестидесяти сантиметров не берут. Боец, который не хочет, чтобы танк переехал его окоп, сделает высокий бруствер, обрежет вертикально его лопаткой, то есть эскарпирует этот холмик, и танк будет ему не страшен. Он встанет перед окопом, а вот тогда делай с ним что хочешь! Хочешь жги, хочешь взрывай, хочешь ломай! Тренированный боец всегда сильнее танка! И это надо довести до личного состава.

Занятие у нас затянулось, давайте заканчивать. Какие будут вопросы?

Встал командир дивизии.

— Из-за отсутствия времени, вопросы отменяются. Всем командирам довести информацию до офицеров. Выбрать время с бойцами провести ознакомительное занятие по действиям против танков. Обкатку пехоты будем проводить позже. Команду я дам. Командиры полков зайти ко мне, остальные в подразделения, заниматься делами.

— Хранитель, можно вас попросить на минуточку задержаться, — когда люди встали и начали расходиться, тихо сказал комдив. — Пройдемте в палатку начальника штаба, а то у меня командиры полков собрались.

Пушкин и Зимин зашли в палатку.

— Извините Глеб, но одно ваше распоряжение насчет снарядов для сорокапяток я не понял.

— Всё очень просто, это заводской брак. Бронебойные стержни перекалены и при у даре о броню просто рассыпаются. Пробить что-то можно с дистанции 300–500 метров. А мне и вам не надо, чтобы в первые дни боёв, наши снаряды не пробивали немецкую броню. Их надо просто отсортировать. Плохими снарядами тоже можно стрелять — по машинам, бронетранспортёрам, но никак не по танкам. Особенно это касается орудий ПТО. Об этих снарядах в ГАУ возможно знают и что-то предпринимают, но я не в курсе. Я сегодня летал в разведку, на немецкую территорию. Немцы готовы начать. Вся приграничная полоса забита немецкими соединениями и частями. Командарму я, всё что видел, доложил. Эх, забыл я на занятии упомянуть противотанковые ружья. А для пехоты это главное средство борьбы против танков. У вас в мотострелковом полку пять штук польских должны были получить. Жалко, что практически все немцам достались. У поляков они секретными были. Не успели массово использовать. Но ружья хорошие, жаль пулька легкая. И меня беспокоят дивизионные склады. Особенно оружейный. Надо как-то вывозить.

— Для начала начнём воевать, — сказал комдив. — Несколько дней у нас будет. А там по обстановке примем решение.

— Да это правильно, — согласился Глеб. — Если я вам не нужен, то полечу к себе в батальон. Удачи вам всем и до встречи.

Комдив вызвал Лизина.

— Виталий Петрович, у тебя человек всё застенографировал, что Хранитель говорил.

— Да, конечно. Добавишь туда, что Глеб сокрушался, что забыл упомянуть главное оружие пехотинца против танка — противотанковое ружьё. Документ этот возьмёшь на себя. Гриф секретно. Машинистка пусть печатает несколько экземпляров. Один на стол командарму, один нам, один надо в восьмую дивизию заслать, один в мотострелковую. В пятую армию командарм сам вышлет. Давай работай, Виталий Петрович, и главное быстро.

Лизин ушёл в свой блиндаж. Немецких агентов он еще до обеда, допросив, самолётом отправил в Киев, а там, наверное, в Москву повезут. Начальству тоже надо плюсы зарабатывать. Тайник на Стрыйской улице агенты сдали. Засада ничего пока не дала, да и не даст, наверное. Сейчас эти агенты никому не нужны. А вот после начала боевых действий могут понадобиться.

— Давай, Сергей Васильевич, пять минут поговорим, да я пойду задачи командирам нарезать.

— Глеб облёт сделал, маскировкой доволен, лишь второй батальон мотопехоты плохо замаскирован, ты, Ефим Григорьевич, командиру полка об этом скажи, пусть исправляет.

— Хорошо, это я передам. Давай осмыслим, что нам Хранитель наговорил.

Начальник штаба взял лист бумаги и начал помечать:

— Дал основные ТТХ немецких танков и указал их слабые места;

— Вскрыл штат немецкой танковой роты и задачи всех её подразделений;

— Указал на отделение и скопление позади наступающей группировки большого количества немецких тылов.

— Разъяснил тактику наступления немцев вдоль дорог;

— Подкинул идеи насчёт танковых засад, кочующих взводов и сползающих заслонов.

— Вот-вот, это я и хотел обговорить. Думаю, нам надо сделать скрытую танковую базу. Посадить туда танковую роту с пехотным прикрытием и обеспечением для танков. И сделать три кочующих взвода. Чтобы потрепали немецкие коммуникации и тылы. И место правильно подобрать. Может быть Глеба попросить, чтобы наводку на колонны им обеспечил.

— Место, я считаю, примерно вот в этом районе, сеть дорог и небольшие лесные массивы, — показал начальник штаба на карте. — Смогут работать по тылам и тринадцатой и четырнадцатой немецкой танковой дивизии. Роту взять с третьего батальона первого полка, там командир соображающий и решительный. Охрану два отделения с парой пулемётов. Придать парочку снайперов. Транспорт — три машины, одна под снаряды и продукты, другая под топливо, третья — под личный состав.