Осторожно - пума!

невольно заставляли настороженно присматриваться к яку-

там.

Разделились на три группы: одна еще раз обследовала

поляну и реку, другая — левый склон, а я с голубогла-

зым якутом отправился на склон, противоположный

обследованному вчера. Он густо зарос березняком и осин-

ником после старой гари. Мы молча шли зигзагами по

склону, тщательно высматривая следы. Достигли залесен-

ной вершины. Дальше Кире идти не было никакого смысла.

На вершине выступали гранитные развалы с кварцевой

жилой. Если Кира была здесь, то она обязана отбить не-

сколько образцов на контакте жилы и вмещающей породы.

Самый тщательный осмотр показал, что к этим камням

никогда не прикасался геологический молоток. Ни следов

зверя, ни человека мы не обнаружили.

Сделав большой круг, уже под вечер мы стали спускать-

ся в долину Семикачи невдалеке от ее устья. Семенов отстал

и шел сзади меня в нескольких десятках метров. Вдруг прон-

зительный женский визг боли и отчаяния прорезал замерз-

шую тайгу и заставил меня судорожно сбросить кара-

бин с плеча. Сразу представилось, что Киру пытают, других

женщин тут не было. Визг доносился от устьевой части

Семикачи. Подождав Семенова, я спросил:

— Слышал?

— Слышал.

— Где кричали?

— Там,— показал он в противоположную сторону до-

лины — вверх по течению.

Стало совершенно ясно, что Семенов путает намеренно,

будучи замешанным в пропаже Киры. У меня сжались все

мышцы, готовые к схватке с бандитом. Не знаю, что именно,

но что-то меня удержало от мгновенно принятого решения

пустить пулю в голову Семенова.

— Хорошо. Иди вперед. Внимательно ищи следы. Если

там кричали, то должен быть след от низовья реки.

Потихоньку, незаметно для него я послал патрон в пат-

ронник карабина и поставил затвор на боевой взвод.

Я шел сзади с карабином на руке, внимательно следя за

138

каждым движением якута и в то же время, как и он,

смотря на признаки следов. Если бы он сделал хоть малей-

шее движение, напоминающее намерение снять берданку

с плеча, я выстрелил бы ему в голову. Уверенный, что он

виновник пропажи Киры, этот выстрел я расценивал как

необходимый для самозащиты.

До самого русла Семикачи и на другом склоне ее долины

никаких следов мы не обнаружили. Правда, я следил боль-

ше за Семеновым, чем за следами. Я-то знал, что тут следов

не может быть и никто не кричал в верхней части семикачин-

ской долины.

Пошли вдоль русла к устью на свою поляну. Когда среди

деревьев показались просветы у входа на поляну, с нее

вдруг опять повторился тот же визг, на той же ужасающе

тоскливой ноте. Но тут мы оба увидели источник его. Виз-

жал жеребенок, укушенный взрослой лошадью, с которой он

рискнул познакомиться поближе. Со Светлого на зимнее

пастбище сюда ежегодно пригоняют молодняк. Небольшой

табунок подошел сюда к полудню во время нашего отсут-

ствия. Визг жеребенка точь-в-точь напоминал женский. Все мое

тело вдруг обмякло, как будто кто-то повернул рубильник,

выключив непосильное напряжение. Открыв затвор, я вы-

тащил патрон из патронника. Страшная усталость почти

валила с ног — видимо, даже только решение убить чело-

века принимать нелегко.

А все же, почему Семенов указал на противоположную

сторону от источника звука? Может быть, в силу непости-

жимых акустических свойств семикачинской поляны? Не-

большая разница в высоте или условий экранизации звука

деревьями могла исказить впечатление от его направления.

И не потому ли якут, работавший на соседней поляне, при-

нял один выстрел и его эхо за дуплетный или почти дуплетный

выстрел? Да, но разницу в оценке времени выстрела в четыре

часа разными людьми все же не объяснишь акустикой...

На поиски Киры были сняты все рабочие моего отряда,

работники других отрядов нашей экспедиции, многие

жители Светлого, Хомолхо, якутского колхоза. Над

всем бассейном Семикачи и Хомолхо несколько дней подряд

кружил самолет. В течение двух недель мы ходили цепью

в пяти — десяти метрах один от другого и внимательно

всматривались. Все долины, склоны и гольцы в радиусе де-

сяти — двенадцати километров от семикачинской поляны

обошла наша цепь. Ни один куст, кочка, стог сена не оста-

лись вне тщательного осмотра. Все напрасно.

139

В «Очерках по истории Ленских золотых приисков»

написано: «Ее искали очень долго и не могли найти. Нашли

лишь места, где она отбивала от скал образцы пород». Это

ошибка — ни одного места с потревоженными геологичес-

ким молотком скалами в полосе Кириного маршрута ни мы,

ни прибывшие с некоторым запозданием следователи не об-

наружили.

Следователь, врач и начальник районного отдела уго-

ловного розыска допросили всех присутствующих в районе

семикачинского зимовья и всех рабочих нашего отряда. Мне

стало страшно. Ведь не только несколько рабочих, но два

бригадира в составе нашего разведочного отряда скрыва-

лись от закона. Только тогда вдруг я понял, что стал даже,

может быть, укрывателем беспаспортных, беглых и вообще

невесть каких граждан. Наверное, уже за это меня можно

было привлечь к законной ответственности. Но именно их

руками я делал важное для Родины дело. Как-то не было

серьезного страха за собственные незаконные действия. Мо-

жет быть, еще и потому, что мысли о трагедии Киры затме-

вали все остальное.

На мое искреннее опасение за судьбу разведки золота и