Остров драконьих надежд

– Закололи? То есть у нее не расплавились мозги и это был не удар менталиста?

– Нет, миледи. Не знаю на счет мозгов, - ответила та язвительно, - может они и расплавились, но умерла она явно не от этого.

– Хм.
– промычала я, чтобы не сболтнуть так и вертевшиеся на языке не менее язвительные слова. Не в адрес горничной, разумеется.

Жалела ли я Лариту? Да в общем-то не особенно. Мне даже было не очень жаль, что она умерла - одной помехой меньше. Ведь это раньше я считала ее досадным недоразумением, до того, как прониклась к Гиварду определенной симпатией. А теперь я намерена была за него бороться, и только что умерла моя конкурентка.

Не хорошо так говорить, но никакой скорби я не чувствую.

Но и это еще не все. Если ее закололи, то из этого факта можно сделать несколько интересных выводов: например, что ее убийца не менталист. Я, честно говоря, очень боялась, что ее прикончат ментальным ударом и тогда сотрется то воздействие, которое на нее якобы оказала я.

Почему мне это не выгодно? Все просто: это бы выглядело как попытка скрыть информацию, замести следы.

Теперь же, после ее убийства холодным оружием, можно понять, какое именно воздействие на нее было оказано и кто это сделал.

Я до сих пор сомневалась, что могла успеть ее ударить настолько сильно, что у нее спеклись мозги. Как там сказала целитель? Повреждена кора головного мозга, да? Почему мне кажется, что это симптом долговременного ментального воздействия, а не единоразового? Где-то я об этом читала, но хорошо бы проконсультироваться с братом.

– Аби, давай после завтрака прогуляемся. Подготовь мне одежду, пожалуйста.

– Лорд Лан Кейнер просил передать, чтобы вы никуда не выходили из своих покоев, миледи.

– Вот как? А почему, он не сказал?

– Сказал. Сказал, что это для вас слишком опасно. И если вы не хотите отправиться на родной остров, пока все не уляжется, то вам лучше послушаться - это его слова.

Во мне тут же поднялась волна протеста, но не успела я что-то сказать, как на двери сверкнули защитные артефакты.

– Кто это там ломится?
– как можно спокойнее спросила я, стараясь показать удивление, а не нервозность.

Хотя на самом деле мне было скорее страшно, чем интересно. Руки стали ледяными, спина покрылась холодным потом. Меня пытались убить уже дважды и один раз похитить, а сегодня убили Лариту. И никто не даст гарантии, что мне не попытаются навредить еще раз.

Я, конечно, в укрепленном особняке лорда Лан Кейнера, но мало ли...

Аби вскочила, но я сделала знак рукой оставаться на месте. Ну честное слово, что может сделать обычный человек, если по ту сторону какой-нибудь сильный маг.

– Представьтесь!
– чуть повысив голос, спросила я, когда подошла к двери.

– Леди Да Нарей, это Сарана, мне нужно с вами поговорить, - твердо ответили с той стороны голосом бывшей наложницы Гиварда.

Хм. Что ей может быть нужно? И насколько безопасно ее пускать? С одной стороны, вряд ли она сильнее меня, но точно умелее, а еще она артефактор.

– Вы одна?
– наконец уточнила я.

– Да, одна. Поверьте, если бы это не было срочно, я бы не пришла.

– Может, вам лучше поговорить с лордом Лан Кейнером?

– Я бы с удовольствием, только его нет на острове, - ответили из-за двери.

– Подождите одну секунду, Сарана, мне надо одеться.

Подозрительно это как-то. Но и отшить было бы неправильно. А кроме того я чувствую ее эмоциональный фон, она волнуется, но никакой агрессии в ней нет.

– Аби, - тихо обратилась я к горничной.
– Выйди через спальню лорда, попробуй найти его камердинера. Во-первых, уточни, где он сейчас, а во-вторых. Хотя нет. Постой за дверью и послушай, о чем будет идти речь. Если дело примет скверный оборот, ищи камердинера или самого лорда.

Девушка покачала головой, явно не согласная с моим приказом, но решила не спорить.

Мне категорически не нравилась идея приглашать артефакторшу на свою территорию, поскольку придется отключить всю защиту в гостинной, но так действительно будет лучше. Мало ли, вдруг она сообщит что-то ценное, а в других комнатах могут быть чьи-то посторонние уши.

Надев на себя горсть артефактов, я деактивировала систему безопасности в гостинной. Если что, смогу укрыться в спальне. Если успею...

– Прошу прощения, что так долго. Проходите, - приоткрыв дверь, я пригласила девушку в комнату.
– Чай, кофе?

– Спасибо, - Сарана криво улыбнулась, - успокаивающий отвар был бы весьма кстати.

Мы присели на кресла около журнального столика. Сделали заказ по меню Академии, которое здесь тоже работало. Тут же перед нами появились две чашки, одна со взваром, другая с кофе, и целая тарелка пирожных.

Девушка сделала глоток, а я заметила, что ее руки, обхватившие чашку, слегка подрагивают.

– С вами все в порядке?

– Очень на это надеюсь, - покачала головой та.
– Вы ведь менталист?

^{– Да}.

– Если я сейчас сниму защитный артефакт, вы можете меня продиагностировать на предмет...
– она покрутила рукой в воздухе, видимо, подбирая слова. Но так и не подобрала.

– На предмет?
– поторопила я, недоумевая. Впрочем, она разожгла во мне научный интерес.

– На предмет повреждений мозга. От ментального воздействия, я имею в виду.

– Если на вас воздействовал менталист, то мне не стоит лезть, я могу стереть следы, - я покачала головой.

– Нет, не думаю, что это был человек, маг. У меня есть основание полагать, что несколько человек подверглись воздействию какого-то ментального артефакта, - девушка посмотрела на меня умоляюще.
– Пожалуйста, проверьте, я не хочу сойти с ума!

Сначала я слегка оторопела, потому что то, о чем говорила Сарана, звучало мягко говоря странно. Но потом у меня в голове начали складываться в единую картину разрозненные пазлы. Пока я видела не все, но то, что знала, уже могло натолкнуть на кое-какие интересные мысли.

Во-первых, странное поведение Лариты, повреждение ее мозга. Потом еще одна ненормальная преследовательница Лан Кейнера, демонстрирующая поведение, драконам обычно не свойственное.

Во-вторых, Сарана - артефактор, так что наверное у нее есть основание считать, что воздействует артефакт. И я бы не отметала эту версию, потому что на острове Да Нареев было много всяких разных интересных поделок не всегда мирного назначения. И наверняка после войны часть из них оказалась на черном рынке.