Остров невезения

– Почему?

– Щекотно, - хихикнул Лёнька, все-таки оттолкнув рыжика, чтобы опять притянуть его к себе за ворот куртки для очередного сладкого поцелуя. Сашка, уже развязывающий свой шарф и медленно расстегивающий Лёнькин пуховик, вдруг прекратил свои действия, оперевшись на руки по обе стороны от головы друга и тяжело дыша.

– Так. Стоп. Давай подниматься, - и, встретившись с непонимающим и даже несколько разочарованным взглядом голубых глаз, объяснил: - Простудишься.

Он с трудом скатился с друга и помог ему выпутаться из снежных объятий.

– Ты, кажется, что-то кричал мне, перед тем как убить моего снеговика, - напомнил Сашка, отряхивая Лёню.

– Точно! Достань во-о-он ту сосульку! Пожалуйста, - Лёнька преданно заглянул другу в глаза, и тот просто не смог отказать.

Легко дотянувшись до вожделенной сосульки, Сашка сорвал ее, как спелый плод, и протянул Лёньке.

– И зачем она тебе?

– Смотри, - воодушевленно сказал Лёня, начиная рисовать тающей сосулькой по красной двери гаража. – Здорово, да? – и так по-детски наивно улыбнулся, что Сашка не сдержал ответной теплой улыбки. И тут синие глаза рыжика загорелись очередной идеей.

– Дай-ка сюда, - попросил он, забирая сосульку из рук друга. – А теперь ты смотри…

Закусив губу от старания, Сашка вывел на гараже: «Я. Тебя. Люблю». Надпись искрилась на солнце, разбрасывая блики на веснушчатое, улыбающееся лицо Сашки и отчего-то грустное – Лёньки.

– Ведь сейчас высохнет и исчезнет, как будто ничего и не было, - вздохнул Лёнька.

– Неправда, - улыбнулся Сашка.

– Правда-правда. Из-за солнца вода испарится и… - договорить он не смог, так как Сашка мягко, но настойчиво втянул его в головокружительный поцелуй. Рыжик, не прекращая ласки, обвязал вокруг глаз друга свой шарф.

– Ты мне веришь? Эта надпись там останется и никуда не денется.

– Эй, убери шарф, все равно там ничего уже нет, я же знаю!

– Ты мне веришь? – настойчиво повторил Сашка.

Лёнька замялся. Причем тут вера другу и прописные истины, не требующие доказательств? Но все же, криво улыбнувшись, ответил:

– Верю.

– Значит, ничего не исчезнет, - сказал Саша, смазано, будто в благодарность поцеловав друга в уголок губ. – Пошли отсюда, - и потянул Лёньку за собой.

***

На следующий день Лёнька зашел за Сашкой, чтобы вывести того на очередную прогулку. Чувствовал он себя как-то странно, будто во сне, но не придал этому особого значения.

Правда, когда Сашка выскочил из дома, Лёньку согнуло пополам от сильного кашля, который почему-то не хотел прекращаться.

– Так, - протянул рыжик. – Заболел, что ли? После вчерашнего?

– Нет, - мотнул головой Лёнька и, обняв Сашку за шею, жарко поцеловал в губы. Тот удивленно распахнул глаза: так несвойственно было его другу такое поведение. Лихорадочные поцелуи уже переместились с лица на шею, горячие руки пробрались под куртку, рисуя замысловатые узоры. Сашка сосчитал про себя до двадцати, успокоился и все-таки оттолкнул от себя друга.

– Ты чего? – возмутился Лёнька, обводя мутным взглядом нечеткую фигуру Саши. Почему фигура была нечеткой, он так и не понял. Вообще мысли текли очень медленно, а голова тянулась к земле.

– Блин, да тебя же шатает! – воскликнул Сашка, поддерживая чуть не упавшего друга за плечи. Он приложил тыльную сторону ладони ко лбу Лёньки. – Черт! У тебя еще и жар. Возвращаемся, горе мое. Ну и как ты мог так сильно заболеть?

Мелкими перебежками добравшись до квартиры, Сашка уложил невменяемого друга на постель и принялся снимать с него одежду. Кожа, казалось, горела под робкими прикосновениями.

– А теперь будем тебя лечить! – строго сказал Сашка, укутывая Лёньку теплым одеялом.

– Ты ведь не уйдешь? – донесся тихий голос из-под плотной ткани.

– Нет, конечно, - ласково улыбнулся Саша и погладил друга по белокурой голове. – Только схожу за чем-нибудь от температуры. Подожди секунду.

Сашка быстро сбегал в соседнюю комнату, постоял немного перед шкафом, выбирая необходимую бутылочку, и вернулся, неся в руках сироп ядрено-малинового цвета. С кровати сразу же раздался стон, полный нежелания употреблять какие-либо лекарства.

– Ну ладно тебе, - сочувственно сказал Сашка, присаживаясь на край кровати и протягивая пластиковую ложечку с жаропонижающим. Лёнька нехотя выпутался из одеяла, чтобы покорно проглотить предложенное снадобье, и снова зарылся в ворох покрывал.

– Вот и молодец, - шутливо похвалил друга Саша и поцеловал его в макушку.

– Не надо, заразишься, - вяло отозвался Лёнька и тут же совершенно убитым голосом добавил: - Извини…

– За что?

– Ну, тебе приходится возиться со мной, когда, наверно, у тебя было столько планов на эти дни.

– И все эти планы были связаны с тобой, - тепло улыбнулся рыжик. – Со всеми бывает. Не переживай ты так.

– Ага, конечно. Тебе сейчас надо развлекаться с друзьями, устроить там прощальную гулянку или еще что-то, а…

– Та-а-ак, - угрожающе прорычал Сашка, нависая над другом. – Кажется, у кого-то, не буду показывать пальцем у кого, с повышением температуры понижается самооценка. Какие, нафиг, друзья, когда ты тут при смерти валяешься! Перестань, - и чмокнул, как ужалил, в уголок губ.

– Не совсем уж и при смерти, - фыркнул Лёнька, но настроение у него заметно улучшилось. Не хотелось быть обузой.

– Вот такого тебя я люблю, - нежно прошептал рыжик на ухо другу. – Не надо грустных мыслей.

– Я постараюсь их держать при себе, - криво ухмыльнулся Лёнька.

– Не в этом дело, - тряхнул головой Сашка и вдруг стал каким-то непривычно серьезным. – Просто не думай о плохом. Ну уеду я в другой город, на этом же жизнь не кончается! – попытался он уговорить друга и себя в первую очередь.

– Ошибаешься, - грустно улыбнулся Лёнька.

– Все, спать! – резко скомандовал Сашка, прикрывая веки друга ладонями. – А то еще чего-нибудь похлеще напридумываешь…

Целый день Лёнька спал, мучимый бесконечными, тягучими, как мед, кошмарами, из которых невозможно было выбраться. Сашка постоянно менял холодные полотенца на голове друга, чтобы хоть чуть-чуть сбросить жар.

Ночью рыжик тоже так и не присел, так как у Лёньки начался жуткий кашель. Белокурый мальчик задыхался, хрипел, дрожал и никак не мог остановить кашель. Из глаз полились слезы от недостатка кислорода…