Острова богов
Шрифт:
Не знаю, сколько прошло времени, когда послышался крик из «вороньего гнезда» – места для наблюдения на мачте. Слова Джонлона не разобрать, но интонации заставили меня мгновенно вскочить на ноги. Засовываю нож за пояс и запрокидываю голову.
Солнце слепит и вызывает слезы. Они стекают по щекам, когда я моргаю, чтобы видеть четче.
Рука Джонлона вытянута в сторону севера. Там, за горизонтом, берега королевства Фонтеск или, возможно, Бейнхоф. Я обхожу мачту и замечаю поднимающийся прямо из моря дым. Здесь нет земли, это не может быть сигнал. И это не облако – такое темное
Пытаюсь нащупать бинокль, автоматически хватаю канат и сразу чувствую боль. Не тратя времени на то, чтобы надеть перчатки, забираюсь наверх, хватаюсь за реи и смотрю вниз на Ренсу. Взмахом руки она велит мне подниматься дальше. Принц Леандер стоит у релинга, взгляд его устремлен вдаль, на растущее темное облако.
Канат у головы больно ударяет по скуле. Охнув от боли, опускаю глаза и вижу Кайри – она поднимается следом за мной. Каштанового цвета коса вьется на ветру. Я не жду ее, быстро добираюсь до «вороньего гнезда», переваливаюсь через край и встаю рядом с Джонлоном. Нахожу бинокль за поясом, подношу к лицу.
Я знаю Джонлона всю свою жизнь. Он всегда был крупным и невозмутимым, всегда первый миротворец на кораблях отца. Ему одному удавалось усмирить острого на язык и быстрого на действия брата Конора.
Теперь он стоит, будто превратившись в каменное изваяние, взгляд замер, губы плотно сжаты. Корабль кренится, и он подхватывает меня за плечи, помогая устоять. Качка здесь ощутимо сильнее, поэтому я прижимаюсь к его широкой груди и пристально смотрю вдаль, стараясь разглядеть источник дыма.
Кайри перекидывает ногу, протискивается в корзину и умудряется встать рядом. Выхватывает у Джонлона бинокль, бормоча слова благодарности. Мы с ней больше чем соседи по каюте, связь наша не менее крепка, чем у Джонлона с Конором. Именно ей я доверяю свои тайны, хотя она во многом моя противоположность – лицо ее чаще приветливое, тогда как мое хмурое. Бывает, что мы ссоримся, но тогда я вспоминаю, что она наш корабельный маг, что мои знаки – пустяки по сравнению с теми, что на ее руках, и еще она носит бант первого помощника, а я никто благодаря Ренсе. Короче, мы с Кайри – одно целое.
Она подставляет плечо так, чтобы мне было легче удерживать равновесие. Я прижимаюсь к дорогим мне людям, оглядываю в бинокль линию горизонта и вижу, наконец, темное пятно.
Похоже на погребальный костер.
С нескольких горящих кораблей поднимается в небо пламя, на одном из них что-то взрывается, и я вздрагиваю. Вместе с клочками парусов в стороны летят части тел и обломки корпуса. В отчаянии перевожу взгляд на соседний корабль, надеясь найти объяснение происходящему или сигналы выживших.
От ужаса грудная клетка болезненно сжимается, к горлу подступает тошнота. Наконец выхватываю из общей картины третий корабль и понимаю, что это королевский флот принца. Эти обломки – все, что осталось от красивых судов, мимо которых мы шли в гавани Киркпула. Они тогда были украшены цветами и гирляндами, из трубы граммофона вырывались громкие звуки музыки, а молодые богачи, беспечно смеясь, танцевали на палубе.
Кто бы это ни сделал, он хотел убить
принца Леандера.Морской закон нарушать нельзя. Терпящему бедствие судну нужно прийти на помощь, даже если это сложновыполнимо или страшно. Нужно идти и помочь. Но я точно знаю, что на этих кораблях уже некого спасать.
– Нет! – слышится снизу. – Там мои друзья!
– Они могут взорвать и нас! – не раздумывая, отвечаю я. – Мы должны идти дальше!
На принца я даже не смотрю, на «Лизабетт» его слово ничего не значит, приказы здесь отдает капитан. Поворачиваюсь, чтобы перехватить взгляд Ренсы.
– Капитан, – произношу я, – нам навстречу идет пароход. Свидетелей тоже могут убрать.
Ренса говорит так тихо, что слова едва можно разобрать, звуки заглушает шум волн.
– Помогите нам, духи, – она крепче сжимает штурвал. – Мы не будем рисковать, погибшим уже не помочь. На всех парусах идем мимо тех, кто это сделал.
На палубе к нам подходят Конор и Абри, Джонлон спешно приземляется и спешит обнять брата, парня на целую голову его ниже. За их спинами виднеется голова нашего Ученого, в глазах его тревога. Все поворачиваются к Ренсе. Она медленно скользит взглядом по нашим лицам, словно запоминая их. Затем, будто очнувшись, громовым голосом отдает приказ:
– Полный вперед! Поднять паруса!
Все бросаются по местам, даже Ученый куда-то бежит. Ренса косится на меня, и я встаю так, чтобы помешать принцу подойти к ней.
– Как вы можете! – кричит он, хватая меня за руку, но я крепко удерживаю его за плечи. – Как вы можете оставить их умирать в воде!
Однажды мне довелось стать свидетелем пожара на корабле в доках Эскиума. На борту был горючий груз, и соседям ничего не оставалось, кроме как отогнать суда подальше и ждать, пока они выгорят до самой ватерлинии.
Я была среди наблюдающих на берегу, когда мимо меня пробежал человек. Он задел меня плечом и прыгнул в море, в самое пламя. Кто-то потом рассказывал, что там был один из его товарищей по команде. Матрос буквально умом тронулся, так хотел спасти его.
Леандер сейчас ведет себя как тот матрос. Все его мысли читаются на лице – будь он уверен, что сможет помочь, он бы тоже бросился за борт. Если он выкинет нечто подобное, Ренса сменит курс и вернется обратно в порт.
– Вы не понимаете очевидного, а я понимаю, – я сжимаю его плечи сильнее и понижаю голос. – Те, кто это сделал, уже все проверили и убедились, что выживших нет. У вас обязанности пред страной, принц, перед живыми, а не перед мертвыми.
– Селли, как ты не понимаешь…
– Я понимаю, что они вас убьют, если выпадет шанс, – перебиваю его я и сжимаю плечи еще сильнее. – Вы не думаете, что это мелласеане, готовящиеся начать войну? Как думаете, кому будет лучше, если они убьют принца Алинора?
Взгляды наши встречаются. В его карих глазах глубина, которую он обычно скрывает улыбкой.
– Хочешь сказать, я слишком ценный объект, чтобы мной рисковать? – Кажется, будто каждое слово его душит.
Должно быть, непросто быть заложником своего положения и видеть, как из-за тебя гибнут невинные.