Острова богов

Я непременно расспрошу ее обо всем, когда вернусь домой. Если вернусь. Хотя это уже не изменит произошедшего. Сейчас я в таком состоянии, что готов молиться, вот только не знаю, к кому обращаться. Вскоре мы будем рядом с Храмами всех семи богов и Матери. Если Леандер доберется первым, его молитва будет весомее.

Долгое время я считал, что Алинор не дал мне ничего хорошего, только боль. Но сейчас ловлю себя на том, что опускаю веки, чтобы защититься от соленых брызг, и мысленно обращаюсь к Баррике. Прошу ее подождать Леандера и помочь…

Причина проста – если Лаския помешает ему совершить жертвоприношение и у Баррики станет еще меньше сил, тогда зеленые сестры добьются желаемого. Они будут заманивать жителей Мелласеи в Храмы и дальше до той поры, когда Макеан станет сильнее, сбросит чары сна и поднимется. Вот тогда неизвестно, что случится. Но точно что-то страшное.

Боюсь, это будет не просто война между Алинором и Мелласеей и даже не мировая война, в которую втянут все королевства на континенте, а битва, которой не было пять сотен лет.

Война богов.

СЕЛЛИ. Шаланда «Эмма». Море Полумесяца

Я могу думать только об управлении лодкой и шхуне на горизонте. В какой-то момент кажется, что она приближается, и довольно быстро. Вот уже паруса становятся достаточно большими, можно разглядеть детали. Потом внезапно шхуна отстает, но точное расстояние в море определить без приборов сложно.

Гроза подбирается ближе и скоро накроет место, где находимся и мы, и враги.

Ветер усиливается и становится шквалистым, паруса натянулись до предела. Я нервничаю и больше не трачу силы на то, чтобы скрыть это от парней.

Они оба тихие и сосредоточенные, беспрекословно подчиняются моим приказам, когда я велю им зарифить парус. Мы, в отличие от преследователей, не пойдем со всеми поднятыми парусами, ветер может разорвать их. Тогда мы никогда не доберемся до Островов.

Леандер самый молчаливый из нас. Я знаю, он винит во всех наших проблемах себя, хоть и пытается иногда улыбнуться. От выражения его глаз у меня щемит сердце.

Всякий раз, проходя у штурвала мимо меня, он хоть на пару мгновений, но кладет руку поверх моей. Я думала, что надо бы выразить поддержку, пожать его ладонь в ответ, но от холода пальцы окоченели, боюсь, не смогу разжать их.

Всего каких-то пару дней назад я бы противилась его прикосновениям, сама уже не помню почему. Теперь же они утешают меня и дают покой. Больше я не хочу притворяться и делать вид, что испытываю иное.

Я ведь даже хотела позволить ему поцеловать меня.

Я отдаю себе отчет, что случится, когда преследователи нас догонят, а это неминуемо произойдет, когда мы бросим якорь у Островов. Я даже ненадолго пытаюсь представить, как будут выглядеть наши безжизненные тела. Наверное, как Ренса и Кайри. От этих мыслей я почему-то начинаю продумывать способы, которыми нас могут лишить жизни, а потом несколько раз меняю установленный курс. Моя основная задача – как можно дольше не допускать, чтобы они нас догнали. И сейчас я думаю только о том, чтобы доставить Леандера в Храм целым и невредимым.

Я инстинктивно смотрю правее, туда, где у штурвала на «Лизабетт» была закреплена статуэтка Баррики. Я часто прикасалась к ее теплой металлической поверхности, просила о помощи, удаче, а еще направить на верный путь в жизни и помочь развить терпение, чтобы уметь придержать язык. Этих качеств у меня по-прежнему нет.

Когда мы впервые поднялись на борт «Эммы», я заметила на этом месте маленькую фигурку Макеана, сразу открутила болты и оставила ее на берегу.

Неважно, что наше судно мелласеанское по духу. На его борту я, кажется, впервые молюсь Баррике по-настоящему, а не устраиваю торг из уступок ради получения привилегий, как это было в прошлом, когда казалось, что у меня ничего не получается.

Сейчас мои молитвы просты, они идут от самого сердца, я ничего не требую, не прошу.

Все, что мы делаем, – для нашей богини. Я должна оправдать ее доверие.

Помоги мне управлять этой лодкой. Помоги мне доставить его туда, где ему нужно быть.

Я готова отдать за это жизнь, пожертвовать будущим и всем, что у меня есть, всем, что могло быть у нас двоих. Я готова сделать все от меня зависящее.

Не знаю, сколько еще веры и жертв потребуется.

Ледяные брызги летят на меня, когда волна разбивается о борт. Вода попадает в глаза, и я трясу головой.

Мы должны идти вперед, иного пути нет.

Ночью шторм усиливается. Ветер бьет по левому борту. Я вижу, как нарастают волны, как белые шапки поднимаются выше и заставляют нашу лодку крениться больше.

Сильнее сжимаю штурвал, хоть это и кажется невозможным. Все мое тело напряжено. Главное сейчас – удержать курс. Если ветру удастся нас сбить, не уверена, что рыбацкое судно сможет вернуться обратно.

– Леандер! – кричу я что есть мочи, но ветер уносит звуки в совсем другую сторону. Киган стоит ближе ко мне, я вижу, как он подается вперед и зовет принца.

Через минуту я уже вижу, что он поднимается по лестнице. Видимо, мы спасали его именно ради этого момента.

Струи воды бьют мне в лицо, мачта скрипит, раскачиваясь, паруса бьются над головой. Я сплевываю в сторону и вижу, как рвется гирлянда ритуальных флагов.

– Помоги! – кричу я изо всех сил.

У Леандера в руках, кажется, половина нашей провизии – значительная жертва для того, что он собирается просить у духов. Дары летят за борт и исчезают, не коснувшись поверхности воды. Затем принц, шатаясь, идет ко мне, встает за спиной и помогает удержать колесо штурвала. Мне тепло в его объятиях, ветер уже не холодит спину. Он передает мне свою силу, которую я могу использовать по необходимости.

Поворачиваюсь и вижу, как лицо его становится спокойнее – контакт с духами установлен.

– Не снижай силу ветра намного, – кричу я ему. – Мы должны идти с хорошей скоростью.

Ветер начинает закручиваться вокруг нас вихрем, и я вспоминаю урок на «Крошке Лизабетт»: «Мы не указываем духам, что делать, мы просим их».

Лодка начинает трястись, и у меня невольно мелькает в голове мысль, что все старания напрасны. Что же это за шторм, с которым не может справиться самый могущественный маг Алинора?

Велю себе не отвлекаться и сосредотачиваюсь на преодолении каждой волны. Лодка взлетает, будто в небо, затем падает вниз, как в пропасть. Волны омывают палубу, оставляя у мачты белую пену.

Хотелось бы мне знать, что происходит на шхуне позади нас. Судно больше нашего, но не настолько, чтобы легко перенести такой шторм. К тому же у них на борту не может быть мага, равного по силе Леандеру.

Если у них опытный капитан, он развернет судно против ветра и ляжет на дрейф, а путь продолжит завтра, когда погода наладится.