Острова богов

– Нам нужна бухта, которая по обеим сторонам ограничена скалами, но, уходя вглубь, они становятся ниже, доходят почти до уровня земли. Береговая полоса с черным песком, там мы сможем безопасно бросить якорь и сойти на берег.

– Да, я поняла, – так же весело отвечает Селли и начинает отдавать команды, а лодка тем временем резво огибает остров. Он похож на Кетос, только утесы здесь не белые, а почти черные.

Киган спускается в каюту и появляется с холодными, как лед, булочками в руках. Хорошо, что я не нашел их, когда собирал еду, которую выбросил за борт. Они липкие и сладкие – такими их делают солнечные лучи и мой восторг – ничего вкуснее в жизни не ел.

Я вкладываю одну в руку Селли, которую она отрывает от штурвала, и мы с наслаждением съедаем все до крошки, облизываем пальцы, и к сладости подмешивается вкус соли. Она видит, что я наблюдаю за ней, украдкой кокетливо смотрит на меня, но не произносит ни слова.

«Эмма» плавно идет по лазоревым тропическим водам, разрезая легкие волны. Солнце согревает нас, ужасы прошедшей ночи почти забыты.

– Вижу проход между скалами, – кричит с носа Киган, и Селли крутит штурвал, а я иду к парусам. Стоит нашей лодке повернуть, как до меня доносится ворчание Селли. Поворачиваюсь в сторону и вижу в бухте черную шхуну.

О нет, Богиня.

Двигатель ее не работает, она покачивается на волнах, удерживаемая якорем. Она больше нашей «Эммы»: такая будет разрезать волны, словно острым ножом.

Селли сжимает штурвал и произносит почти шепотом:

– Седьмое пекло, может, поищем другое место, где можно сойти на берег?

Я смотрю на шхуну, словно зачарованный, и качаю головой.

– В дневнике четко сказано, что это единственное.

Киган задумчиво оглядывается.

– Они не оставили караульного. Возможно, на борту никого нет. Или они нам не враги. Могла твоя сестра узнать новости и отправить другого для жертвоприношения?

– Все возможно, – говорит Селли, но не похоже, что она в это верит. – Надо действовать быстро. Сходим на берег. Там больше места для маневра. В любой момент на палубе может кто-то появиться и нас увидеть.

Мы выполняем отдаваемые шепотом приказы и разворачиваем «Эмму» против ветра, убираем паруса и бросаем якорь. Я с волнением жду лязга толстой цепи, как на наших яхтах, но Селли берет толстый канат с привязанным якорем и бросает в воду. Тот скрывается бесшумно, а «Эмма» продолжает покачиваться из стороны в сторону. На палубе шхуны никого не видно.

До берега придется плыть, поэтому мы выбрасываем за борт рыболовную сеть, чтобы спуститься по ней. В нос бьет отвратительный запах прошлых уловов, окутывает, словно ядовитое облако.

С видом, не допускающим комментариев, Селли расстилает на палубе непромокаемый рыбацкий плащ, быстро раздевается до нижнего белья и складывает вещи. Ботинки она тоже снимает, связывает шнурки, чтобы повесить на шею, когда будет плыть.

Я замираю, словно парализованный. Краем глаза вижу, что Киган делает то же самое, и принимаюсь теребить пуговицу на рубашке, которую никак не могу расстегнуть. Стараюсь при этом смотреть в сторону и не думать о кремовой коже длинных ног Селли.

В голове звучит голос Августы: «О, Леандер, только ты можешь думать об этом в такой момент». Но я не могу перестать думать о Селли. И не хочу.

Подожди, Августа, поговорим, когда ты с ней познакомишься.

Я понимаю, что и Киган, и Селли, скорее всего, заметили, как я смотрел на нее, поэтому, спускаясь в воду, пытаюсь шутить по поводу своих физических данных. Но быстро замолкаю и сжимаю губы – отвратительный запах вызывает кашель, который я стараюсь сдержать. Так мне и надо.

Киган передает мне сверток с одеждой и сумку с дневником, а я передаю все Селли, как единственному опытному пловцу.

Она плывет на спине, держа плечи над водой, и время от времени оборачивается и смотрит на шхуну, стоящую в бухте рядом с нашей небольшой лодкой. На ней не заметно движения, ситуация не меняется и в момент, когда мы достигаем берега и ступаем на черный песок.

Меня сразу охватывает незнакомое ранее ощущение – кажется, будто все чувства мои обостряются. Я забываю о таинственной шхуне и даже своих спутниках.

Легкий бриз качает ветки, слышен щебет птиц. Сотни оттенков сочной зелени поражают воображение. Вдыхаю чистый землистый запах леса и морской соли.

Ступнями я чувствую этот остров, его кристальную чистоту и, главное, отчетливое присутствие Баррики, от которого сжимается сердце. Нечто похожее я испытываю в Храме богини. Мне сложно выразить это словами, пожалуй, вернее всего будет сказать, что мы становимся едины духовно. Я чувствую родство с ней и одновременно присутствие кого-то, чьи границы невозможно определить, это нечто большее, чем в состоянии понять человеческий разум. Чувство ошеломляет и одновременно успокаивает тем, что хорошо знакомо.

– Леандер? – Селли заглядывает мне в глаза, улавливая происходящие изменения.

– Ты тоже это чувствуешь? – выдавливаю я.

– Что чувствуешь? – спрашивает Киган и тоже поворачивается ко мне.

– Ее присутствие, – отвечаю я на выдохе, и они замирают.

– Она…? – Киган с опаской оглядывается.

– Нет, не Ласкии, – говорю с улыбкой. – Баррики.

Селли окидывает взглядом джунгли и медленно кивает. Киган неуверенно оглядывается вновь и смотрит на меня.

– Твоя семья связана с богиней, – заключает он, – полагаю, твое ощущение ее присутствия – хороший знак. Ты знаешь дорогу?

Я знаю. В дневнике есть еще не прочитанные мной страницы, исписанные почерком отца, впрочем, до него каждый член семьи оставлял отчет после посещения Храма. Но я бы все равно знал интуитивно, даже без записей.

Мы тщательно вытираемся, одеваемся и зашнуровываем ботинки. И поднимаемся все выше, постепенно отдаляясь от лодок.

Ветки деревьев цепляются за одежду и мешают идти, под ногами шелестят опавшие листья. Теплый влажный воздух обволакивает, и мы довольно бодро идем по тропинке, вероятно, проложенной животными. Иногда я замечаю сломанные ветки – на них явно наступали. Ветер становится сильнее и заставляет раскачиваться кроны над нашими головами. Мы идем в ритме биения сердца, монотонность успокаивает.

Подъем становится круче, дыхание тяжелее. Вскоре просвет между деревьями увеличивается, и я понимаю, что мы приближаемся к вершине Острова. Чтобы преодолеть расстояние до пика, беремся за руки и помогаем друг другу.

Селли останавливается, тянет Кигана за руку вверх по скользкой земле и переводит дыхание.

– Как думаете, долго мы поднимались?

– Минут двадцать. – Киган достает из кармана кусок тряпки. Это точно не платок и никогда им не был, но им он вытирает лоб, размазывая пот и грязь.