От Федора I Ласкариса до Константина XI Палеолога. Том V
Шрифт:
трудом император Иоанн VIII Палеолог успокоил подданных и дал
жене спокойно отплыть на родину. Там она приняла монашеский по-
стриг и окончила свои дни в монастыре2.
Император святой Мануил II имел шестерых сыновей, каждый из
которых мог стать преемником царской власти после правящего ва-
силевса. Но, конечно, Иоанн VIII Палеолог сам мечтал о сыне и на-
следнике престола.
царю не пристало долго ходить холостым. А потому начались спешные
поиски новой невесты. Выбор на этот раз пал на царевну Марию, дочь
Трапезундского императора Алексея IV (1417—1429). Девушки, рож-
денные на берегах Черного моря, вообще славились красотой, а Мария
была особенно хороша собой. Нельзя было забывать и о близости ин-
1 Дилль Ш. Византийские портреты. С. 395.
2 Там же. С. 396.
354
Д И Н А С Т И Я П А Л Е О Л О Г О В
тересов императорского дома Палеологов и Комнинов, царствующих
в Трапезундской империи. В августе 1427 г. Мария Комнин прибыла
в Константинополь, а в сентябре была торжественно отпразднована
свадьба и коронация молодой императрицы.
Царица была верхом совершенства: красивая до умопомрачения, она отличалась замечательным характером, сочетая благочестие с лов-
костью и какой-то юношеской удалью. Ее с такой же легкостью можно
было увидеть в храме на Литургии, как и в седле, где она сидела не
хуже заправского кавалериста. Император был по-настоящему счаст-
лив1.
С учетом того, что несколько самых опасных лет царь св. Мануил II Палеолог провел за границей, деятельность его сына нельзя признать
малобеспокойной или неэффективной. И легко понять, почему преста-
релый василевс в 1421 г. именно Иоанну VIII передал полновластное
управление Империей, объявив его соимператором. Впрочем, справед-
ливости ради следует сказать, что покойный святой император иногда
высказывал и оправданные сомнения в способностях сына справиться
со сложными ситуациями. Уж слишком смелым и решительным бывал
иногда Иоанн VIII Палеолог перед лицом опасности. Своему доверен-
ному лицу св. Мануил II Палеолог как-то сказал: «Мой сын василевс
подходит для василевса, но не нынешнего времени. Ибо видит и за-
мышляет великое, но такое, чего требовали времена благоденствия на-
ших предков, а не сегодняшний день, когда дела у нас обстоят так, что
не василевс требуется нашему государству, а хозяин. И я боюсь, как
бы из-за его замыслов и предприятий не произошло разрушение этого
дома»2.
Начало самостоятельного правления нового Палеолога уже тра-
диционно пришлось на непростое время. С первого же дня император
Иоанн VIII был вынужден признать себя вассалом султана Мурада II и играть в полное подчинение османам без каких-либо надежд на по-
мощь со стороны латинян. Миллионный некогда Константинополь
вмещал теперь в своих стенах не более 50 тыс. жителей, из которых
часть являлись этническими турками или латинянами. Торговля пол-
ностью принадлежала венецианцам и генуэзцам, финансы девальвиро-
вали ужасающими темпами, денег не хватало даже на храмы, и множе-
ство церквей стояло в запущенном состоянии. Голод стал постоянным
спутником жизни константинопольцев, и, кроме того, город трижды
посещали убийственные эпидемии чумы. Войска почти не было, и
1 Дилль Ш. Византийские портреты. С. 397, 398.
2 Сфрандзи Георгий. Хроника. Гл. XXIII. С. 7.
355
И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В
единственная преграда, благодаря которой столица ромеев еще держа-
лась, — крепостные стены, по-прежнему гордо и грозно возвышались
над сушей и морем1.
В то время Венеция, отстаивая собственные торговые интересы, продолжала воевать с турками, но после неудачного нападения на
Галлиполи и республиканцы посчитали за благо заключить в 1426 г.
мирный договор с османами. Его едва ли можно назвать равноправ-
ным — чтобы сохранить за собой купленную у византийцев Фессало-
нику, венецианцы согласились выплачивать султану Мураду II дань в