От маминой звездочки в государственные преступницы
Шрифт:
– Я никому ничего не писала, - злобно ответила девушка. Ее сейчас особенно шокировал тот факт, что ее письмо, которая она успела сорвать, развешано на всех углах, - Вот знаешь, я бы вообще рекомендовала тебе никому не говорить, что ты здесь видела, да, я о письмах. Потому что Земля круглая, от судьбы не уйдешь, и вряд ли кто-то сможет сопоставить те факты, что Алена разболтала кому-то текст письма, София через некоторое время вышла на свободу, а где-то под Калугой на голову Пустозвончика упал кирпич.
Вдруг в голове Софии мигом пронеслась мысль: именно сейчас, в это мгновение появился шанс сбежать
– Сию минуту оставь меня! Тебе нельзя прикасаться ко мне, мой papa тебя арестует! – услышала София.
– Ой, а я забыла, что сейчас нахожусь на курорте, - ответила девушка, - Увезут Соню из Минеральных вод Кавказа куда-то в Сибирь.
– Колынцева – заложница, - отчетливо сказала София, - Мы сейчас выходим за пределы крепости, я ее отпускаю, и никто не пострадает.
Девушка увидела, что кто-то из охраны открыл двери.
«Да ты что, как все хорошо идет», - подумала София и направилась к выходу из здания.
Однако, дальше все произошло совсем не так, как планировала София. В мгновение ока ребенок оказался в руках Алены.
– Феденька, - с криком бросилась София к сыну, - Отдай мне его, дурная девка!
София снова схватила Алену, но ее угрозы уронить ребенка снова подействовали на девушку, и София отпустила своего врага.
Тем временем, жандармы уже подбежали к Софии, заломили руки за спину и повели куда-то прочь.
– Пустозвончик несчастный, даже здесь, в Петропавловке ты мне жизнь отравляешь, - прокричала София, - Давай, иди сейчас к мадам Елизавете, расскажи, как нехорошая Собольникова мало того, что твоего так называемого дедушку подорвала, так еще и бедную Аленушку обидела
– Мадемуазель, успокойтесь, отдайте мне ребенка, я его медсестре передам, - услышала краем уха София. Девушка хотела, было, остановиться, чтобы посмотреть, чем окончится дело, однако, жандармы поволокли ее под руки дальше.
– Вот слушай, тебе везло все это время, полтора месяца назад закрыли глаза на стычку с Анной, а теперь точно так просто не отделаешься, - услышала девушка реплику жандарма, - Раньше из-за беременности многое прощалось, а теперь ответишь за все по полной программе. Сколько же ты нам крови попила, сколько нервов попортила, сколько игр в карты сорвала…
София почувствовала, как по ней пробежал холодок. Второй жандарм продолжил мысль:
– Молись, чтобы эта Колынцева просто решила, что не стоит с дурой связываться, а не пошла заявление на тебя писать. А то станешь сразу и уголовницей, и политической. Ни те, ни другие с тобой дел иметь не захотят, - рассмеялся он.
– Да, лет пять запросто суд может добавить, - продолжил первый жандарм, - Это ж только надо было такое придумать, заложницу захватить.
– В общем, все. Сиди здесь. Молоко ребенку потом сцедишь, - сказал второй жандарм и закрыл за Софией дверь.
София снова оказалась в карцере.
«Наверное, на этот раз я здесь надолго», - решила девушка. Однако, у нее из головы не выходили слова жандармов.
«Неужели этот Пустозвончик сейчас возьмет и заявление на меня напишет?» - подумала
София, - «Быть такого не может! Хотя может, конечно, но так не хочется в это верить… А что же сделать, увидела реальный шанс выбраться отсюда на свободу, понятно, что в голове все сразу туманом покрылось и поплыло»Девушка начала вспоминать Смольный.
«Мало того, что этот Пустозвончик налетел на меня в прошлом декабре, так еще и сейчас будет думать, что она безвинно пострадала. Это ж надо было только додуматься, прийти сюда, чтобы надо мной поиздеваться», - думала София.
София присела на табурет.
«Полутьма, прохладно, постельного белья, поди, снова не дадут», - начала размышлять девушка и к горлу подступил комок, - «Сыночек остался без матери… Ну что за жизнь?»
Девушка подошла к двери и начала стучать в нее.
– Я не до конца здорова, иначе бы в больничном крыле не лежала, - прокричала девушка, - Выпустите меня отсюда! У меня ребенок остался, нога не до конца зажила!
– А заложников брать и сбегать здорова была? – услышала София, - Ничего страшного с твоей ногой не будет, доктор сказал, что уже все давно пошло на поправку. Так что можешь не буйствовать, не поможет.
София простучала еще некоторое время в дверь, покричала, повзывала к совести, а потом решила замолчать.
«Похоже, ничего от моего протеста не изменится», - подумала она, - «Остается только сидеть и ждать, когда меня выпустят обратно».
Время шло, а в ситуации Софии не менялось ничего. Девушка слышала, как периодически к двери карцера подходят жандармы, заглядывают в глазок и уходят обратно. Приходила медсестра, приносила ребенка для кормления. В положенное время жандармы приносили еду.
«Да сколько же уже можно?» - думала София, - «Верните меня уже обратно, я уже скоро снова умом тронусь».
На шестой день девушка услышала шум открывающейся двери и фразу:
– На прогулку.
«Вот же негодяи какие, действительно по полной программе меня здесь продержали, а все из-за кого? Из-за Пустозвончика какого-то», - подумала София.
Зайдя в кабинет к врачу и взяв на руки ребенка, София пошла на прогулку.
– Феденька, маленький ты мой, как же я по тебе соскучилась, - сказала София, - Прости свою мамку, что так долго был без нее. Но не от меня все зависело, жизнь такая.
========== Уголовная судимость ==========
21 июня.
С утра в камеру к Софии вошел доктор.
– Ну что, как самочувствие? – спросил он.
– Все нормально, - ответила девушка.
– Как нога?
– Болит, конечно, но уже значительно лучше, нежели две недели назад.
– Молоко не пропало?
– Нет, все в порядке.
– Это хорошо. Вот ты скажи мне, зачем на посетительницу набросилась? – спросил он, - Пришел человек с благими намерениями, а ты…
– Знаю я эти благие намерения, и посетительницу еще со Смольного помню. Последняя негодяйка она.
– И все равно, можно было решить дело миром. Зря ты так, - сказал доктор, - Кстати, должен сказать, та самая Колынцева уже написала на тебя заявление, был суд, сказали, тебя туда не возить, нет смысла. В общем, не знаю, что присудили, но приговор был обвинительный.