Отблеск миражей в твоих глазах

Не пью, но кручу в руках, разглядывая блики.

— Дружище, — снова подзываю бармена. — Девочка у вас работает, глаза желтые, рыженькая…

— Вика, что ли?

Вика, значит. Так и знал, что глупо искать её по настоящему имени.

Киваю в надежде, что на этот раз мне повезет с мужской солидарностью.

— До конца следующей недели в отпуске.

— Спасибо, бро.

Не весть что, не факт даже, что говорим об одном и том же человеке, но интуитивно чувствую — на верном пути. Хоть какая-то зацепка.

Настроение взлетает. Возвращаюсь к своему стаду и уже на максималках продолжаю ночь. Оленька в мою сторону больше не смотрит, когда приносит заказы. Да уж, не рассчитал, что блондинка окажется обидчивой.

Утром кое-как отлепляю себя от постели, чтобы попасть на завтрак.

Бабушка хлопочет, обрадованная, что я снизошел до семейной трапезы, и бойко расставляет угощения на столе. Она так старается, аж неловко признаваться, что меня сейчас воротит от запаха еды. И я здесь по другой причине.

— Ты ведь давно знаком с Шахназарянами? — обращаюсь к дедушке и откидываюсь на спинку стула подальше от блюд.

— С тех пор, как они переехали сюда.

— Дед Сурен показался мне строгим мужиком, — выдвигаю осторожно и зеваю. — Женщины у них забитые, что ли. Он им и работать не разрешает?

— Что за глупости, — отрезает сурово. — Дочь у него в цеху главбух, внучка тоже на бухгалтера учится, чтобы помогать потом матери. Плёнка хорошо идет, они расширяют производство.

Да понял я уже, что с финансами у них порядок. Вот и не стыкуется, зачем скромняжка Лусинэ-Вика устроилась в караоке-бар официанткой?

— Понравилась тебе девочка, да? — бабушка наконец-то присаживается сама и с загадочной улыбкой отпивает свой чай.

Охуенный вопрос.

— Да куда он денется, — ворчит дед, но в его тоне пробиваются какие-то нотки довольства.

Эти двое, к счастью, и понятия не имеют, что мой интерес подпитан азартом. Видели бы они «девочку» там, где видел я, вряд ли бы так радовались.

Есть к ней кое-какие предложения. Но действовать надо с умом, чтоб не спугнуть и поймать с поличным. Это будет отличный рычаг, которым я обязательно воспользуюсь в своих целях. И, пока дедушка думает, что я у него в кармане и у меня нет выбора, обыграю его.

Давненько я так не зажигался.

— Угу, — приподнимаю уголки губ. — Позвонишь им? Предупреди, что хочу заехать за Лусинэ, погуляем в городе, пообщаемся…

Старики переглядываются. Бабушка не скрывает восторга в отличие от сдержанного деда, который продолжает мерно жевать.

Я знаю, что за индийское кино сейчас разворачивается в голове каждого из них. Там я уже влюблен в моль-младшую, счастливо женат и завел целую футбольную команду детишек.

— Позвоню, — даёт добро глава семейства. — Вам надо получше узнать друг друга, пока ты здесь.

Да-да. Я почти о том же.

Вечером, предвкушая скрытый стёб над невестушкой, подъезжаю к их дому с внушительной коробкой из кондитерской.

Дверь мне открывают практически сразу.

Так и прирастаю к месту, чуть не роняя торт, когда вижу перед собой это чудо в перьях.

— Вау, — вылетает нервный смешок.

И я подавляю желание перекреститься.

3. Барс

Выкручиваю руль дедовского раритетного «Мерса W124 230» и уговариваю себя не коситься на пассажиров через зеркало заднего обзора. Мы доезжаем до Национального парка нашего курортного городка, но паркуюсь я чуть ниже, заприметив самое невзрачное и непопулярное кафе.

Вести Лусинэ-Вику в людное место я не рискую, а в парке сейчас туча народу. Если кто-нибудь из знакомых меня с ней увидит, я этого не переживу. Еще и сестру её троюродную приставили к нам дуэньей, как будто реально опасаются, что, оставшись наедине, я совращу этого Миньона. Господи, да после неё у меня ещё неделю не встанет. Как минимум.

Я всю дорогу думаю о том, какая стадия маразма началась у дедушки, раз он решил женить меня на такой… чучундре.

— Никогда здесь не была, — Лиана, кстати, симпатичнее своей сестры в разы, оглядывает заведение, пока нам несут меню. — Ты все места в городе знаешь?

— Нет. Я пятый год живу в Москве. За это время многое изменилось в родном городишке, не успеваю уследить.

— Долго тебе ещё учиться? Нам говорили, ты будущий стоматолог. Хорошая профессия, прибыльная, — улыбается мечтательно, а я будто вижу, как у неё в глазах отражается долларовый значок.

— Ещё два года ординатуры.

Девушка засыпает меня скучными шаблонными вопросами, на которые отвечаю с неохотой. Я не рассчитывал на третьего лишнего, когда просил организовать нам с невестушкой свидание. Мне нужно было увидеть её тет-а-тет, чтобы как-нибудь ненавязчиво подстебнуть и проследить за реакцией. Рассчитывал позабавиться, а на деле — забавляю малолетку, которой едва исполнилось пятнадцать. А Лусинэ всё это время молчит и смотрит то на свои колени, то на солонку в углу стола.

Когда поглядываю на неё, внутренне содрогаюсь, вспоминая первые секунды, как увидел сегодня. Ещё одно платье-антисекс, похожее на мешок, на чучундре Люси я бы выдержал без проблем. Но макияж и прическа — сразили наповал. Старалась, моя хорошая, готовилась к встрече. Цвет лица праздничный — желтый, причем на шее четко прослеживается стык между её натуральным цветом и тем ужасом, которым она нашпаклевалась. Глаза — подвела так жирно, что умудрилась испортить всю их прелесть. Губы — с ними вообще беда, границы безвозвратно потеряны и стремятся к носу. На голове — средневековый начес, где поместится целое семейство пернатых. Кстати, в миру она шатенка, а не рыжая. Значит, для конспирации на ней тогда был парик.

Никогда в своей жизни я не видел такой неестественности на девушках. До тошнотворного привкуса на языке, когда смотрю на воротничок платья, весь измазанный в тональном креме. И почему-то смущает это только меня.

Ну как такую выводить на публику? Только если вручить ей банан и одеть в синий комбез, чтобы завершить образ Миньона.

— У вас с Лус много общего, — вдруг выдает Лиана, нарушая блаженное молчание, которым я наслаждался целых четырнадцать секунд. — У тебя нет родителей, и у неё папы. Тебя назвали в честь дедушки Барсега, и её — в честь бабушки Лусинэ.

Кисло улыбаюсь. Да уж, фееричные точки соприкосновения. Любознательная девочка в ударе, проведен сложный анализ.

Нам приносят напитки и десерт. Спасительные — в моём случае. У Лианы отменный аппетит. А вот мой Миньон не притрагивается к пирожному. Только пьет свой латте.

Прихлебывая.

Музыка для ушей.

В какой-то момент она берет в руки телефон, и я боковым зрением слежу, как открывает заметки, быстро строча там что-то. Как ни стараюсь — ничего не видно.

Её странности и моё очередное фиаско повышают градус раздражения до опасной метки. Я расплачиваюсь и просто отвожу их обратно домой. Мы отсутствуем всего два часа, но по всем параметрам — это подвиг. В такой-то компании.