Отбор ведьм для Господина Зла. Новые чувства под снегопадом

Ведьма цокает и закатывает глаза. Я отпускаю её руку и подхожу к барану, которого заметила позади себя. Он отчего-то стоит в тени, опустив плечи и взгляд.

— Дорогой, что случилось? — стараюсь улыбнуться, коснуться локтя, поддержать — ведь чувствую неладное.

Я слишком привязалась к этому миру и его обитателям.

— Когда часы пробьют двенадцать, — произносит он, — я исчезну. Вместе с его любовью к тебе.

— О чём ты говоришь?

Он ухмыляется.

— Я люблю тебя, Изольда.

— Но…

— И я умудрился ревновать, — звучит позади бархатный, терпкий голос.

Это Джек в его привычном расхлябанном образе господина зла. Огненные волосы, усмешка, оголённый торс.

По телу пробегает дрожь, когда он подходит совсем близко.

Баран опускает голову.

— У меня не зря нет имени. Как оно может быть у того, кого на самом деле нет?

— Я думаю, Изольда, ты больше не нуждаешься в поклонниках. И раз сказала, что это наш последний разговор, то…

— Но имела в виду, что…

Сердце колотится в клетке рёбер. Не успеваю договорить, как по ушам бьёт бой часов, которых здесь и в помине нет. Видимо, у людей полночь, и этого достаточно, чтобы тролль с бараньими рогами и обаятельной ухмылкой стал сизой дымкой и расплылся по воздуху.

Джек хохочет, я оборачиваюсь и со слезами на глазах калачу его кулаками в грудь, напрочь забыв в этот момент, что, вообще-то, и магией не слабо пришибить могу.

— Нет никаких троллей, Изольда. Существа моего мира лишь часть моей силы, точно так же, как те, которых создавала ты в своём собственном городе.

— Но я общалась с ним! Он был таким… таким… живым?

— Он перенял часть от меня самого. Строго говоря, это всегда был я.

— Но зачем?

— Чтобы… — выдыхает, — не сойти с ума.

Вспоминаю, как он сказал, что устал быть один.

Сердце замирает. Джек — лишь маленький мальчик, которого украла ведьма. И я собираюсь оставить его в этом снежном кошмаре, забрать Аркая и навсегда, навсегда, навсегда исчезнуть…

— Изольда, — звучит холодный, острый голос и я спешу к Ледяному лорду, ведь он должен мне танец.

Джек остаётся позади, как и должно быть.

Его взгляд прожигает до костей, впрочем, как и взгляд ведьм. Не удивлюсь, если кто-то прямо сейчас читает заговор на понос… Забавно, но не на ту напали.

Аркай подмороженный, он — как и всё здесь — лишь функция в бесконечном маскараде Джека.

Но я оценила, что Кай борется.

— Здравствуй, — произносит он, устраивая руку на моей талии и задавая темп танцу.

Грациозный, красивый, словно ледяная статуя, острый.

— Здравствуй… — отвечаю, рассматривая его, гадая, каким он будет, когда мы вернёмся домой.

В дом, который я уже практически не помню.

Не из-за того, что слишком часто теряю память, нет.

Просто наше с Каем начало так далеко, имя моё настоящее так далеко, что…

Страшно вернуться и почувствовать себя чужой.

Везде чужой.

Не стоит говорить, что у меня были совершенно другие планы на жизнь до встречи с ним. Как там говорилось в одном из миров?

«Маленький домик, гномская печка…»

А не вот это вот всё!

— Я должен сейчас определять твою силу, но… — произносит Аркай будто сквозь какой-то барьер, — Изольда… Прости меня.

— За что? — выгибаю я бровь.

— Я не могу тебя вспомнить, — шепчет он. — Но знаю точно, что есть, что вспоминать.

Улыбаюсь, чувствуя, как тепло разливается по сердцу.

— Есть, поверь мне…

И, игнорируя чей-то визг позади (ведьмы бывают нервными), припадаю к его холодным губам.

А вдруг ничего не произойдёт?

Вдруг он так же надломлен, как и я?

Но Аркая тут же вцепляется в меня, прижимает к себе сильнее, целует жадно и горячо. Так горячо, что становится больно, и я отсраняюсь.

— Герда, — шепчет он, и на глазах замечаю слёзы. Они будто отмораживают то, что покрылось льдами. — Моя Герда… Триста восемьдесят восьмой.

— Да, — улыбаюсь я, мгновенно забыв обо всех сомнениях и переживаниях, готовая в этот же миг покинуть этот мир.

Ведьмы замирают, самые шустрые бегут прочь, почувствовав неладное в энергетическом поле.

Ледяной дракон, словно по волшебству, оттаивает и становится пламенным. Его суть всегда возвращается с моим приходом. Будто только с любимой он может не потерять себя. Возможно Сильфида сделала из нашей истории шоу для богов. А в таких вещах должны быть мораль и метафоры.

Впрочем, какая разница?

Главное, что всё это позади.

Богиня обещала не трогать нас. И даже помогать Каю. А это означает, что едва ли ещё с нами приключится что-то подобное.

Его волосы темнеют, глаза тоже. Нас охватывает пламенный круг.

— Я хочу уничтожить его, — Аркай бросает взгляд на Джека.

Тот на удивление наблюдает за всем молча, словно чего-то подобного и ожидал.

— Не нужно, — спешу остановить его, — просто уйдём.

Дракон оглядывает меня внимательным взглядом, поджимает губы и кивает.

— Ладно. Но мы с тобой ещё поговорим об этом.

Глава 48. Десятое испытание

— Собираетесь уйти? — ухмыльнувшись, сверкнув синим огнём в глазах, спрашивает Джек довольно спокойно. — Может быть, хотя бы просветишь, каких ведьм нашёл самыми достойными?

— Отвали, тролль, — бросает Аркай.

Но господин зла хлопает в ладоши и на ладонях избранных ведьм появляются печати в виде снежинок.

На моей.

— Не знаю, что происходит, но это я! — усмехается Гуня.

Дальше пришлось бы соревноваться с ней? Я замираю в растерянности. Джек смеётся.

— Не знаю, куда вы собрались, но вы всё ещё связаны со мной. Изольда, если ты отказываешься от испытания, никогда не сможешь без моей воли покинуть мои земли. Кстати, дамы, — он оглядывается на тех из женщин, кто ещё не убрался самостоятельно, — вы свободны.

И щёлкает пальцами.

В ледяном зале остаюсь лишь я, дракон, Гуня и сам хозяин зимы.

Мне хочется крикнуть что-нибудь троллю, попытаться договориться, но глаза того заволочены гневом и воздух вокруг, словно огромные крылья, искрится.