Отбор. Выжить, чтобы победить

Но больше всего покоробило то, что кроватей оказалось две одноместных, сдвинутых вместе.

Постелив постель, огляделась. Муж спал, сидя на полу. Ну вот! Не дождался.

Я вытащила из шкафа два одеяла. Одно постелила на пол и села на него, а вторым накрыла мужа и сама к нему прислонилась. Так уютнее.

Как муж уходил на работу, я не слышала, а вот как дочка заплакала — подскочила.

Так, что там надо делать? Самое важное — спокойствие и улыбка!

Все хорошо! Я справлюсь! Солнышко ласково светит в окошко, вселяя радость и надежду, что любая забота по плечу!

— Доброе утро, Солнышко! — подошла я к кроватке. Малышка тут же успокоилась. — Как спалось? Что снилось? Давай мы с тобой подгузничек проверим!

Я подошла к шкафу, взяла чистый, увидела одноразовые пеленки, тоже захватила одну, вернулась к своей крошечке. Она подросла, и сильно. Сколько я ее не видела? Месяц, больше?

Мы с ней немного поголопопили, сделали массаж, зарядку. К слову, рассмотрела ее ручки и ножки. Ручки вполне нормальны. Просто ладони наружу, за зарядкой покрутила их, малышка даже не пикнула, довольно улыбаясь. Вполне можно пользоваться, если развернуть. Да, несподручно, но можно при желании. А вот стопы назад повернуты, к спине. Как она ходить будет — не знаю.

Надо будет у мужа спросить, можно ли хирургически что-то с этим сделать. Пока она не пошла.

Мы с Линой пошли проверять наши владения.

Маленькая кухонька, но отдельная — уже хорошо. Мы с мужем только что жили в комнатке, которая поменьше была, но при этом внутри и кухня, и кабинет были. А тут отдельная, даже уголок вместился, и стол влезет! Естественно, однушка, но тоже ничего!

Холодильник был высокий и забит едой. Плита отдельностоящая, с духовкой. У окна наложены бумажные пакеты с чем-то. Там оказалась смесь для дочки. Муж молодец! Надо будет не забыть похвалить его. На кухне, к слову, была люлька, стояла она на угловом диванчике.

Успела привести себя в порядок и позавтракать с дочкой, обходясь сковородкой и коленями, как приехала доставка.

Они даже не разувались, но, благо, в комнату занесли два стола — письменный и раскладной, один диван-кровать и два кресла, столы и шкафы на кухню.

Так, а ведь мне теперь еще приборкой заниматься. Следует, хотя бы, веник раздобыть и тряпку половую с ведром.

Когда доставка уже уходила, в общую переднюю выглянула Даша. А я и забыла, что муж как-то устроил нас по соседству с моей сестрой.

И мы замерли друг напротив друга, как зеркальные отражения.

Не совсем зеркальные. Даша похудела сильно, синяки залегли под глазами.

— Привет! — я первая отмерла.

А она, недолго думая, ринулась ко мне и сгребла в объятия.

Так приятно! Я даже прослезилась, и она! Удивительно!

Слов не было, мы просто поняли, насколько успели соскучиться.

— Заходи, — вспомнила, что я теперь хозяйка. — У нас, правда, пока не прибрано. Надо еще веник где-то раздобыть и тряпку… — Ночью только приехали…

— Погоди, я сейчас! — сказала Даша. Принесла в одной руке ведро с тряпкой, затем сходила за пылесосом — он у нас, то есть, теперь уже у них, был. А следующим заходом прикрыла к себе дверь и включила пылесос.

И вот тут я поняла одну вещь — дети реагируют на резкие звуки, в данном случае, пылесос.

Я кинулась к малышке, взяла ее на ручки, успокаивая.

Даша выключила пылесос.

— У тебя ребенок? Но как? — удивилась сестра.

— Ну, это не мой, но теперь уже мой. Дочка, Лина. Я взглянула на документы девочки. Боброва Василина Павловна. Протянула свидетельство о рождении Даше. Там в графе мать была вписана я. Свидетельство было повторным.

— Что это значит? — обратила внимание на дубликат Даша.

Вспомнила, что в самом начале Славик сказал, что своих обманывать нельзя никогда.

— Мы ее удочерили. Видишь, у нее ручки и ножки вывернуты… Но нам сделали документы, будто Павлик — родной отец. Незадолго до рождения дочери вдовцом стал, ну и компьютер выбрал меня в качестве жены для Павлика и матери для Лины.

— Рассказывай все, — сказала Даша, включая пылесос обратно. Я заметила, что малышка вздрогнула при резком звуке, поэтому прижала ее еще ближе, и она успокоилась.

Даша же начала пылесосить. Она терпеть не могла грязь. А у нас полы сейчас были просто ужас. И как я на таком полу спала? Хотя, это натоптали доставщики. Мы же в чистых туфлях были, во дворце вообще чистота идеальная была везде и обувь даже не пачкается.

Я решила, что расскажу Даше про отбор, но без подробностей.

— Ты ведь про отбор уже знаешь! — пыталась перекричать я шум пылесоса.

— Да, знаю! Нам заплатили за твое участие. Часть денег мы не тратили — это твои. Но, Маш, ты могла, хотя бы, сказать, что подала заявку, чтоб мы не волновались!

— А вы волновались? — как-то не верилось.

— Конечно! Мы три дня не знали о тебе ничего. Ты просто пропала. Мы даже в розыск хотели подать, да заявление у нас не приняли. Сказали, что может сбежала из дома или у подружки отсиживается. А когда уже собирались повторно в полицию идти, по истечении трех суток, пришло оповещение, что поступила сумма на счет за участие в отборе, и мы все поняли.

Поняли они… Но, с другой стороны, если скажу, что попала под машину, будут волноваться и переживать. Было желание отмолчаться, но поняла, что это неправильно.

— Все не так. Я попала на отбор случайно. Просто попала под скутер…

Сестра расширила глаза, в которых отразился ужас.

— Ты в порядке?

— Уже — да. Но три месяца меня лечили там… — я показала наверх. — Да, записали на отбор, чтобы как-то оправдать расходы на лечение.

— Значит, потом ты просто стала не нужна и тебя выперли с отбора? — ноздри у Даши раздулись, дыхание участилось, глаза сузились. Столько эмоций я не видела за всю жизнь, живя рядом с ней.

— Нет. Все не так просто. Я приняла участие в отборе и прошла его до конца.

— Хочешь сказать, что выиграла его? — сестра не верила. Конечно, эта квартира явно не для победителя отбора.

Я выжила. Это уже многое значит. И да, выиграла.

— Не я одна его выиграла.

— То есть как? Там что — многоженство?

Вспомнила, что у Владыки есть гарем, в котором я даже однажды побывала.

— Типа того. У Владыки жена одна, а вот женщин много.

— И ты не захотела там жить?

Я вздохнула.

— Не совсем. Просто последовала за любимым, а его отправили сюда. Он доктор. Хирург.