Отчаянные меры. Драгоценный груз. Сущность зла

– Дело в тот, что я лишь недавно пересек космический экватор, и Нептун космоса искупал меня в своей бочке, – сказал Герцог. – И, поскольку я брокер по специальности, то космос лучше всего знаю именно с этой стороны. Деньги по-разному работают в космосе. Большинство их подвергается страшной инфляции – гигантские массы денег распыляются по Галактике, чтобы в одно мгновение стать ничем – звездной пылью. А потом все снова собирается в каком-то неожиданном месте, чтобы начать новую жизнь. Вероятно, вы совершаете куда больший годовой кругооборот наличных средств, чем компания моего дяди за десять лет. Помните скотобойню, Мэй, эту большую, прекрасную скотобойню? На деньги, которые вам пришлось заплатить за «Ангела Удачи», можно было заново отстроить такой же дядюшкин комплекс, новенький, с иголочки, да притом в два раза больший.

Мэй присвистнул.

– Или купить комплекс вроде этого.

– Совершенно верно, – сказал Баррис.

– Так что, если вы застраховали фиалы на сумму, соответствующую размерам вознаграждения, вам бы это ничего не стоило...

– Ничего не поделаешь – бизнес, капитан Мэй. Нам пришлось поместить страховую сумму под высокий процент. И на годовой процент от вложенного мы смогли построить этот комплекс. Так корпорация «Сущность» начала уверенными шагами продвигаться на рынок биотехнологий. Может, вам попадались люди с имплантатами кошачьих глаз? Это наша продукция, наши клиенты, и наш первый реальный успех после краха, связанного с утратой дистилляций.

– Вы лжете! – оборвал его Герцог.

– Простите...

– Вы не смогли бы вырасти так быстро, используя только накопленный процент с капитала. Тем более, не смогли бы внедриться в такую отрасль, как оптические имплантаты. Вы просто растратили наши деньги, мерзавец!

Мэй вскочил с места.

– Что ты сказал?

– Условия вознаграждения определяют вероятность его возвращения законному владельцу. Если эта вероятность мала, соответственно уменьшается и расчет, а с ним и размер вознаграждения. Остаток, или разница в счете, может быть направлена при этом на нужды компании, на восстановление дела, потерпевшего убытки.

– Значит, – проговорил Мэй, – вы были уверены, что эти фиалы не вернутся, раз вы преспокойно тратили денежки, положенные на счет премии. МОЕЙ премии. И вы все потратили, кроме пяти миллионов. Значит, получается...

Он посмотрел на Герцога, а Герцог, в свою очередь, на Барриса.

– Так вы сговорились с Юэ-Шень, что эти фиалы никогда не вернутся и навсегда останутся числиться как украденные, – закончил помощник капитана.

Баррис неторопливо кивнул.

– Очень хорошо, Герцог, не так ли? Как это вы догадались?

Герцог встал и грозно навис над столом Барриса, застеленным ультрамодным покрытием. Он дотянулся до клавиатуры – и экран озарился, выдавая заголовки о краже Дистиляций Первой Серии.

– Вам есть чем гордиться, – сказал Герцог. – Оно и понятно. Радуетесь, что утерли нам нос. В разгар шумихи, когда одно из самых громких дел: «Ограбление корпорации «Сущность» – можно считать законченным. Радуйтесь, что же. Вышли из этой схватки победителем. При этом палец о палец не ударив. А какая бесплатная реклама для вновь растущей компании! Вообще, должен вам сказать, мистер Баррис, все, что вы делаете – неопрятный, нечистоплотный, но весьма прибыльный и умелый бизнес.

– Большое спасибо, – расцвел Баррис. – Очень вам признателен. – Он картинно обернулся к Мэю. – А что – очень многообещающий молодой человек. Держитесь за него, капитан Мэй, и вы когда-нибудь преуспеете.

– Баррис, – Мэй заметно повысил голос. – Кажется, вы должны объясниться.

– Нет, – отрезал Баррис. – Я ничего вам не должен, капитан. Но, поскольку вы совершили поистине героический поступок, вырвав фиалы из рук Юэ-Шень, то должен успокоить вас. Ваш подвиг был не напрасен.

– Неужели? – с усмешкой спросил капитан.

– Совершенно точно. Мы с моими коллегами поддерживаем постоянный и тесный контакт с различными донорами и уже приступили к следующим сериям дистилляций. Но это будет совсем другой продукт, и он не пойдет ни в какое сравнение с первым, потому что он станет рыночным. И вот как это произойдет...

– Я и так все понял! Мы сделали вам рекламу – и только. – Он повернулся к напарнику. – Ты понимаешь, Герцог? Нас просто использовали в рекламной компании!

Баррис улыбнулся:

– Ну-ну, не стоит так кипятиться. Действительно, у Первой Серии была непростая судьба. Вначале группа состояла из двухсот семидесяти пяти добровольцев, но несколько человек потом отказались от участия в проекте. Духу не хватило. Еще несколько потенциальных доноров попали в катастрофические происшествия, после которых, к несчастью, их мозг оказался для нас бесполезен. Еще пара-тройка была забракована перед самой кончиной, и мы расторгли с ними контракты, а оставшиеся были сокращены до двухсот просто для ровного счета.

Как только дистилляции оказались у нас в руках, осталось разрешить еще одну немаловажную проблему – как их продать. И это, капитан, то самое место, где многие сломали себе голову. Этот контрапункт торговли, с которым пришлось повозиться и вам, и нам. Несколько семей безвременно ушедших составили судебные иски, чтобы не дать нам продавать то, на что у нас были заключены контракты. Но мы же не людоеды – мы и так собирались выплатить солидное вознаграждение – в соответствии, естественно, с доходом, который бы принесло участие доноров в проекте.

А эти иски вызвали только лишние кривотолки и шум вокруг фирмы и послужили расколу в наших рядах. Среди нас появились отступники. Несколько коллег из высшего административного персонала уволились, заявив о полном своем несогласии с методами и так далее...

– Простите, если у меня сердце не разрывается от ваших слов, отозвался Мэй. – Наверное, покажусь вам бесчувственным, мистер капиталист, отозвался Мэй, – но не имею ни времени, ни желания выслушивать еще раз эту душещипательную историю. И, надо вам сказать, она и в первый раз меня не очень-то растрогала.

Скрестив руки на груди жестом полководца, осматривающего поле сражения, Баррис пристально воззрился на капитана. Лицо торговца космическими безделушками оставалось бесстрастным.

– Очень хорошо, – сказал он. – В результате, капитан, мы поставили на рынок идеальный продукт в надлежащие сроки, а нам швырнули его обратно в лицо. Те, для кого он был предназначен, теперь отвергали его. Те, кто его искал, не заслуживали, не стоили его. И тогда законники стали нас сыпать по всем статьям. Нас затаскали по судам. Счета, на которых держалась Корпорация «Сущность», стали гигантскими обязательствами и угрожали выкинуть нас в полный экономический вакуум. Надо было срочно что-то делать, пока дистилляции полностью не обесценились.