Отчаянные (Рулевой - 7)

– Э.., д-да, конечно, Горгас, - ответила она, заметно покраснев.

Он рассмеялся.

– Не позволяй ему уйти, пока он не допьет всего вина. Мало кто в этом городе способен оценить его букет.
– Вслед за этим он повернулся ко мне и поклонился.
– Возможно, как-нибудь в другой вечер нам и удастся спокойно посидеть втроем, адмирал, - произнес он, пристально.., нет, скорее понимающе глядя мне в глаза.
– Насколько я понимаю, вы с моей женой давние друзья; поэтому, мне кажется, вам найдется, что вспомнить вместе.
– С этими словами он накинул темно-зеленый плащ, распахнул входную дверь и, низко и даже изысканно поклонившись Клавдии.., вышел.

Довольно долго мы стояли вдвоем, молча и глядя куда угодно, только не друг на друга. Наконец Клавдия с несколько ошеломленным видом повернулась ко мне.

– Пожалуйста, извини, Вилф, - произнесла она.
– Я никак не думала, что он сделает это сегодня со мной. Я подошел к ней и осторожно взял ее за руку.

– Простить за что, Клавдия?

– Вилф, Вилф, Вилф, - вздохнула она.
– Ты ведь так и не узнал Аталанты как следует, верно?

– Не понимаю, о чем это ты, - ответил я, неожиданно встревожившись.., сам не знаю чему.

Язык ее начал вдруг заплетаться, и я помог ей сесть, положив руку на плечо. Как-то плохо верилось в то, что кто-то столь миниатюрный мог выпить столько э'ланда за такое короткое время.

– Чего я не узнал?
– осторожно спросил я, уставившись в пол. Она взяла меня за руку, потом тряхнула головой.

– - Ничего, Вилф, - ответила она.
– М-не не стоило ничего говорить. Забудь, что я вообще открывала рот.

– Конечно, Клавдия, - согласился я. Пожалуй, спорить и впрямь было не время.

Несколько мгновений она молча смотрела на меня снизу вверх. На глазах ее навернулись слезы, но в целом она более или менее владела собой.

– Еще голоден?
– спросила она. Я удивился.

– А ты?

– Я п-первая спросила.

– Ну, если на то пошло, то да, - ответил я. Она неловко улыбнулась.

– Я тоже, - призналась она.
– И, если ты еще не забыл, это я обещала накормить тебя обедом.

– Обещала, но...

– Никаких "но", Вилф Брим, - возмутилась она, - Может, я и пьяна, дьявол подери, но готовить все равно могу.., с твоей помощью.

– Все, чем могу.

– Тогда помоги мне пройти на кухню, - сказала она, подавая мне руку. Клянусь всем, что мне свято: никто - даже Нестерио с его дружками - не помешает мне отобедать с тобой, Вилф Брим. Я ждала этого больше двенадцати лет!

Я закинул ее руку себе на плечо и наполовину отвел, наполовину отнес на кухню. Э'ланд явно продолжал оказывать на нее свое действие, но она боролась с ним, и не без успеха.

– С-сюда, в кресло, Вилф, - сказала она.
– И подвинь его к столу. Сейчас выветрится...

Я сделал все, как она просила. Глаза ее оставались полуприкрытыми.

– Черт бы побрал его, - пробормотала она.
– Черт побери его и всех мужчин, когда-либо рожденных на Гелике!
– Она вдруг упала лицом на стол.

Я взялся одной рукой ей под плечи, второй под колени и осторожно уложил на кушетку, укрыв теплым местным пледом, знакомым мне еще по старым временам. Волосы каштановым ореолом разметались по подушке - это зрелище мне тоже было знакомо.

– Не уходи, Вилф, - прошептала она чуть слышно.
– Я протрезвею, обещаю тебе.

– Я не ухожу, - сказал я, придвигая кресло. Я осторожно погладил ее по руке.

– Боже, как мне жаль, - вдруг простонала она.

– Тс-с-с.

– Я ведь не такая, - с жаром произнесла она.
– Совсем не такая!

– Все хорошо.
– Я изо всех сил пытался успокоить ее.

– Пожалуйста, не бросай меня, Вилф...
– Она внезапно стихла и уснула, тяжело дыша во сне.

Я проверил ее пульс. Немного учащенный, но в пределах нормы. Я подошел к другому концу кушетки, приподнял плед и снял с ее ног сандалии. Маленькие красивые ноги.., насколько я помнил, боявшиеся щекотки. Я вернулся в свое кресло и заметил откупоренную бутылку вина. Я взял ее и закупорил. Вино почему-то не привлекало меня. В холодильнике я нашел масло и острый сыр, а в хлебнице - хлеб с хрустящей корочкой. Подобные лакомства не раз служили мне обедом - и весьма неплохим обедом. Я сделал себе несколько сандвичей, нагрузил ими тарелку и отнес ее в гостиную, откуда мог следить за спящей Клавдией. Потом посмотрел на бутылку, передумал и наполнил кубок доверху. Конечно, это ничем не напоминало тот обед, на который я рассчитывал, зато я остался наедине с ней - в конце концов, разве не за этим в первую очередь я пришел сюда? И хотя она сейчас не думала обо мне или о моем присутствии, смотреть на нее было куда приятнее, чем на стены моего кабинета. Я осушил кубок, налил себе еще и, скинув башмаки, устроился поудобнее в кресле, прислушиваясь к грохоту взлетавших из порта "Звездных Огней". День у меня выдался и впрямь нелегкий. Я зажмурился на мгновение, чтобы дать отдохнуть усталым векам...

***

– Вилф?

Я открыл глаза. Мгновение я испуганно оглядывался по сторонам, потом все вспомнил. Она встревоженно смотрела на меня, стоя рядом с моим креслом на коленях и держа меня за руку.

– Как ты себя чувствуешь?
– спросил я.

– Униженной, - тихо ответила она.

– Брось. Не стоит.

Она на мгновение зажмурилась.

– Кто бы на моем месте не чувствовал унижения?
– спросила она.

На это у меня не нашлось ответа. Я накрыл ее ладонь своей.

– Давай забудем об этом, - предложил я. Потом бросил взгляд на дорогой хроноиндикатор над плитой: два ночи.

Она перехватила мой взгляд.

– Боюсь, для обеда немного поздновато, - вздохнула она.

– Ты еще голодна?
– спросил я.

Она с сомнением посмотрела на меня.

– Да, - призналась она.
– Боюсь, что голодна.

– Тогда как ты себя чувствуешь?

– Ну, ничего. Немного сонно, но...

– Но хорошая доза еды поможет справиться и с этим?

– Именно это я и хотела сказать.

– Составить тебе компанию?

– Ты это серьезно? После...

– Ну разумеется, серьезно.
– Я махнул рукой в сторону крошек на тарелке.
– До сих пор у меня во рту не было ничего, кроме легкой закуски. Сыр, конечно, потрясающий, но.., скажем так.., я пришел сюда в расчете на что-то более основательное.

– Как насчет яичницы с ветчиной?

– Настоящий имперский пир.
– Я сделал оживленный жест рукой.
– Если мне, конечно, разрешат готовить.

– Н-но, Вилф, не могу же я...

– Скажи это Вуту, - усмехнулся я.
– Ну, конечно, если Нестерио, вернувшись, не возмутится при виде меня, ковыряющегося на его кухне.

– Начнем с того, - буркнула она, - что это моя кухня. А во-вторых, он не вернется до завтрашнего вечера, уж поверь мне.

– Ты это серьезно?

В глазах ее появилось ехидное выражение.

– Совершенно серьезно, - кивнула она.
– Нет, правда. Я встал и помог встать ей. Мы очень осторожно переместились на кухню.