Отдых с замурчательными осложнениями

— Пойдем!

— Помочь донести до клетки? — Лейн, несмотря на безобидный вид Виска, решил во избежание неприятностей при важных случаях сажать питомца в клетку.

— Сама справлюсь, — пыхтя, потащила его в свою каюту. — После того как Карс нарычал на Виска, Виск вас боится! Нельзя так обращаться с маленькими!

В ответ Карс, устроившийся в пилотском кресле, пробубнил:

— Иногда маленькие формы по вредности и неприятностям превосходят крупные формы!

— Не ворчи, Ворчун! — поддела его.

— Я?!

— Ты! Мыр-мыр-мыр! — передразнила мрарха. — Только и слышно от тебя. То ли дело невозмутимый, выдержанный скала Лейн!

Вообще-то, я больше шутила, однако вышло так, что Карс обиделся.

Когда после старта мы легли на курс и собрались подкрепиться, Карс молча передал управление брату и, не говоря ни слова, ушел в комнату. Выходить к общему столу отказался.

— Лейн, он обиделся на меня, да? — на небольшом космолете любая мелкая ссора чувствовалась особенно остро, и я уже сто раз пожалела, что неудачно пошутила.

— Иногда Карс бывает очень чувствительным.

— Я извинюсь.

— Не сердись на него, Малышка. Он искренне заботится о нас, — утешая, Лейн нежно коснулся моих волос.

Тут я вспомнила, как Карс защитил меня от перевозбудившегося брата, и почувствовала себя неблагодарной хамкой.

С Виском под подмышкой — сидеть в клетке зверю было совсем не по душе — подошла к Карсу.

Насупившийся мрарх лежал и что-то читал в планшете. На мой приход не отреагировал.

— Карс, прости меня! Я не хотела тебя обидеть! — заканючила, стоя перед ним и опустив голову.

Не ответил, только нахмурился сильнее.

Разговаривать вот так было неудобно, а сам он не обращал на меня внимания, поэтому я поднялась на подножку и нахально забралась на подлокотник кресла.

— Мешаешь, уходи, — демонстративно отвернулся Карс, однако руку убрал и место освободил, чтобы я ненароком не упала.

— Ну, Ка-арс! Ка-арсик! — дело не двигалось с мертвой точки. Я коснулась его локтя и начинала поглаживать.

— Не подлизывайся! Я знаю, что ты меня не любишь! — бросил он, после чего я замерла, ошеломленная признанием.

— Ты же брат Лейна! Как я могу тебя не любить?

— Угу, — засопел он, не поднимая глаз.

Я не дипломат и единственное, что могла сделать, так это перейти от оправданий к нападению. Наклонилась, заслонила собой планшет и выдала:

— Это ты не любишь меня!

Зато мрарх сразу перестал делать вид, что читает.

— И как я должен тебя любить? — поинтересовался насмешливо. Только я не глупышка. У нас с сестрой тоже были ссоры и примирения, так что не на ту напал: прием — перекладывание ответственности на чужие плечи не пройдет. Но потом он припомнил: — Если бы не я, тебя бы по кусочкам собирали!

А вот это был удар. Теперь я нахмурилась. Зато у Карса проснулось красноречие.

— Ты, Сола, расстраиваешь Лейна, который, переживая за тебя, прилип к экрану, — хмыкнул нахальная язва, сверкая желто-зелеными глазищами. Однако в голосе младшего мрарха чувствовались обида и ревность. Рука так и тянулась приласкать его, успокоить, показать, что он тоже занимает часть моего сердца, однако я боялась вызвать ревность в Лейне.

Не зная, как поступить, предложила вариант:

— Может, нам перестать наблюдать друг за другом и поговорить всем вместе? — посмотрела на Карса. — Лучше спросить друг у друга прямо, чем догадываться — кто что думает и что под сказанным подразумевает.

— Мне нечего спрашивать, — прорычал он и вновь уткнулся в планшет.

Я растерялась. И пока гадала, что бы такого сказать, взглядом случайно наткнулась на Виска. Зверек, почувствовав напряжение между нами, залез под секцию, и теперь только толстый зад виднелся из-под нее. Какой миленький. Потом надо будет его погладить.

Однако Лейн решил, что нам есть о чем поговорить, поэтому вошел в каюту. Пока двери закрывались, хитренький Виск довольно-таки проворно просочился в коридор.

— Не волнуйся, я активировал защиту! — успокоил Лейн брата, готового сбежать от разговора под предлогом безопасности корабля. Активировал второе кресло и сел напротив Карса.

— Сола права. Нам надо поговорить о сложившейся ситуации, потому что она непростая. Ты готова, Малышка? — посмотрел на меня, и я поняла: разговор предстоит сложный.

«Нет, я не готова!» — однако вместо честного признания, произнесла:

— Да.

— Так уж случилось, Малышка, что я испытываю к тебе притяжение вопреки разности наших рас. Я принимаю на себя риск, несу ответственность, однако есть большая сложность, — Лейн тяжко вздохнул. — Дело в том, что мы с Карсом — единое целое. У нас общая цель на двоих, мы не сможем друг без друга, и…

— Не пугай ее, — проворчал Карс. — Радуйтесь вдвоем. Я как-нибудь переживу. — А у самого мордаха, будто у него забрали все самое дорогое, еще и на хвост наступили.

— Изначально до встречи с тобой, Малышка, у нас с братом имелась общая цель — очень важная для нас. Отказываясь от нее — я лишаю Карса надежды на успех и на будущее, которое он заслуживает как лучший брат. Я подставляю его, нарушая наш договор, к выполнению которого мы шли вместе, — в голосе Лейна столько боли и отчаяния, что я сразу все поняла.

— То есть, вы страдаете из-за меня?! — испуганно перевела взгляд с одного мрарха на другого и перестала дышать — так больно.

— Нет, — фыркнул Карс, но вижу же, что это так — братья ссорятся из-за меня и страдают тоже из-за меня.

— Понятно… — только и смогла выдавить. Спрыгнула с высокого подлокотника — Лейн и Карс ударились лбами, пытаясь подхватить меня — и убежала к себе.

Хорошо, что Виск на месте. Притянув взволнованного зверька к груди, я забралась в кресло и, нервно поглаживая гладкую, нежную шкурку, расплакалась.

Долго не могла успокоиться, и, наверно, было бы еще хуже, если бы не успокаивающее присутствие питомца с грустными, взволнованными глазенками.

Устав сидеть на коленях, он забарахтался — в итоге слетел на пол, и потом я долго жалела его и себя.

— Маленький Вискик, — всхлипнула. — Ты тут один! И я одна! — Снова всхлипнула. — Ну, ничего! Мы справимся, так ведь?! — Одна из слезинок упала на его блестящую, лиловую спинку, и зверек дернулся.

— Ой, прости! Я нечаянно! — и разрыдалась взахлеб, ощущая себя лишней, неуклюжей и совершенно несчастной маленькой человекой.