Отец подруги и я

— Идем в «Сад на крыше». Обязательно порадуй себя новым платьем, — он достает из кармана черную карточку с золотой надписью ТЕПЛОБАНК и протягивает мне. — На ней есть немного денег. Возьми.

Я даже не пошевелилась. Тогда Ростислав Андреевич вжикнул молнией моего рюкзака, запихнул внутрь карту и закрыл молнию обратно. Я немо уставилась на него.

— Заеду за тобой в восемь вечера. Будь готова. И надень обязательно теплую курточку, ужин будет проходить на улице.

Вот диктатор! Решил за меня и даже не спросил: а хочу ли я с ним идти на ужин? Я вообще-то боюсь быть с ним наедине. Нет никаких гарантий, что он не набросится на меня как древний питекантроп. Такие денежные мужчины, как Ростислав Тепляков, берут от женщин все, что хочется, и им даже в голову не придет, что дама может быть против.

Вижу у кофейного автомата Машу, она ждет, когда напиток приготовится и потом выйдет на улицу. Не хочу, чтобы она видела, что я сидела в машине ее отца и выметаюсь наружу.

Ростислав Андреевич сигналит мне на прощание и задорно улыбается. Я посылаю ему грозный взгляд. Вот он любит привлечь к себе внимание! И ко мне соответственно.

Иду в торговый центр, чтобы купить платье. А что делать? Он приедет за мной все равно, не идти же в «Сад» в обносках. Я вообще там никогда не была, но слышала, что это очень солидное заведение, и ужин там обходится в копеечку.

Маша выходит из ТЦ с бумажным стаканчиком и хмуро смотрит на меня. Я уж было подумала, что она видела меня с Ростиславом Андреевичем, но нет, по-прежнему дуется из-за Тимура. Она знает, что я против их отношений, и поэтому считает меня теперь чуть ли не врагом.

— Маш? Все нормально? — спрашиваю обеспокоенно. — Ты обиделась на меня?

— Нет. Ты здесь не при чём. Ладно, увидимся позже. За мной папа приехал.

— Пока.

— Пока.

Церемонно целуемся в щеку, и я машу ей на прощание рукой. Подруга садится в БМВ и грустно смотрит на меня через стекло. Ростислав Андреевич даже не глядит в мою сторону — это даже к лучшему. Отводит от меня подозрения.

Как же жаль Машу. Этот придурок Тим только что прилюдно ее отшил. Назвал овцой — какой это удар для нее! Вернуться что ли, в кафе и побеседовать? Но фиг с ним, подождет. Сейчас я иду за платьем. И за курточкой. Надеюсь, на карточке хватит денег?

— 17-

О да, хватило даже на сапожки. И на новые контактные линзы. В институт всегда хожу в очках, а вот если куда-то на выход — надеваю линзы. Надеюсь, Ростислав Андреевич не отругает меня за многочисленные траты. Хотя, если бы он был жлоб, то не давал бы мне карту, а отсыпал бы наличных. Похоже, ему доставляет удовольствие покупать мне вещи, а потом пожирать меня глазами в обновках. Ладно бы только смотрел, а то руки распускает!

Я прошла мимо магазина нижнего белья и приостановилась. Может, купить новый комплект. Не для Теплякова, конечно, нет. Для себя. Обожаю качественные вещи. Трусики из этого магазина можно носить целую вечность, и они не потеряют своей окраски.

В прошлый раз мне было дико стыдно за свое бельишко, когда он все-таки меня раздел в коридоре. Ведь предупреждал же, что разденет! Не поверила, а зря. На мне были поношенные трусики. Хотя едва ли он их заметил, ведь все его внимание было приковано к голой груди. Но все-таки лучше на всякий пожарный иметь крутой комплект белья, чтобы не было стыдно, если снова полезет под одежду. (Что-то мне подсказывало, что обязательно полезет).

Принесла покупки домой и разложила на кровати.

— Ого, откуда шмотье? — присвистнула Карина. — Папик проспонсировал?

— Никакой он мне не папик, Карин, — завожусь моментально.

— Ты думаешь, я дура? Короткова, если он тебя еще не трахает, то сделает это в ближайшее время. С чего бы тогда тратился?

— Это просто ни к чему не обязывающий ужин, — упорствую я.

— Не смеши, ради бога, — ржет Карина. — После ужина явно намечается продолжение. Вон даже бельишко купила сексапильное. Кстати, Маша знает, что ты с ее папашей мутишь?

— Да не мучу я с ним, — краснею и добавляю: — Не знает.

— Правильно, встречайся с ним по-тихому и ей не говори.

Карина расчесывает щеткой свои черные густые волосы, и я по обыкновению любуюсь ими. Вот это я понимаю объем! Не то, что у меня — три волосинки.

— Карин, все это неправильно, — сажусь на кровать и выкручиваю себе пальцы из-за разыгравшихся нервов.

— Забей ты на правила. На тебя обратил внимания классный богатый мужик. Наслаждайся, дура, — Карина откладывает щетку и смотрит на меня своими черными восточными глазами.

— Ему нужен только секс, — до боли закусываю нижнюю губу.

— А тебе? Замуж что ли? — усмехается и проводит пальцем по горбинке на носу.

— Нет, конечно, нет. Я же только на втором курсе учусь.

Она права. Что я теряю, поддавшись Ростиславу Теплякову?

Подругу! Я потеряю подругу!

— Тогда в чем проблема? — недоумевает соседка. — Трахнись с ним, раз он этого хочет. Он ведь тебе тоже нравится, вон глаза горят, как у сумасшедшей.

— Я боюсь. Очень боюсь.

Карина качает головой, берет книгу и раскрывает ее на рандомной странице.

— Сделаешь мне макияж, как в прошлый раз? — спрашиваю робко.

— С удовольствием, — Карина тотчас откладывает учебник и достает чемоданчик с принадлежностями для макияжа.

Она обожает разрисовывать лица, визажист доморощенный. Кстати, у нее отлично получается. В прошлый раз я не узнала свое лицо.

Когда я уже была готова, позвонила Маша.

— Пойдем сегодня в кафешку вдвоем? — спрашивает она. — Мой папа куда-то уехал, в новом костюме. Наверное, опять к этой своей Инге.

— Маш, прости, я не могу… Я приболела.

— О, а что с тобой? — удивляется, потому что знает, что меня никакая зараза не берет.

— Месяки болезненные начались, — соврала я. — Первый день, сама понимаешь.

— Да, конечно, понимаю. Жаль, конечно, упускать такой момент. Ну ладно. Выздоравливай, пока.

Кладу трубку и вижу укоризненный Каринкин взгляд.

— Ну а что мне оставалось делать? — развожу руками.

***

Я подъехал к дому Ксении и набрал ее.

— Сейчас выйду, — отвечает она.

— Я жду возле твоего подъезда, — сообщаю на всякий случай. — Ты готова?

Вместо ответа несносная девчонка кладет трубку. С нее станется выйти сейчас в пижаме и грустным голосом сообщить, что у нее начались месячные. В этот момент я даже не подозревал, что именно это ей пришлось соврать моей дочери.

Она выходит на улицу вся в белом: белое платье, белая модная курточка и белые же сапожки. Я знал, что она потратила с моей карты тридцать пять тысяч, мне приходили смс из разных магазинов. Но больше всего меня порадовало оповещение из магазина нижнего белья. Не терпится увидеть, что она там себе приобрела. Карта безлимит, можно тратить, сколько душе угодно, но девочка потратила всего ничего. Помнится, Инга могла спустить за один присест 350 штук. Так что Ксения — истинная скромница.