Отель Страстоцвет

7

Нет. Гера посмотрела на него умоляюще. Нет, мой господин. Все еще можно исправить, поверь.

Кто-то толкнул ее, чуть не сбив с ног, но она устояла. Нельзя было трусить. Она смотрела прямо в глаза господина.

Я сделаю это. Я смогу. Ты увидишь. Кому как не тебе знать силу женской природы. Пожалуйста, не причиняй ему зла. Я все исправлю, это под силу только мне. Пощади…

Ей не нужно было говорить вслух, чтобы хозяин все понял. Он слышал ее мысли даже в толпе и на расстоянии. Но это не означало, что Деймон и в этот раз согласится пойти на уступки. Губы его сомкнулись в упрямую линию, руки властно оперлись на трость. Ни один мускул не дрогнул на непроницаемом лице.

Нет!

Она готова была прямо сейчас упасть на колени и умолять. Нельзя было так поступать с ним. Нет. Ее сердце этого не вынесет! И, поняв вдруг, что этот непоколебимый взгляд не обещает ничего хорошего, Гера вдруг… ослушалась.

Она бросилась по коридору, зная, что ее ждет за это жестокая кара. Эта отчаянная женщина не простила бы себе его гибели. Никогда. Пусть ей осталось недолго. Все равно суждено погибнуть, так какая разница, в лапах зверях или от руки господина. Выбор для нее был уже сделан.

Лиза нажала на кнопку и облегченно вздохнула. Все. Оставалось лишь проверить мини-бар. Но ее внимание вдруг привлек странный шум и топот, кажется, десятков ног в коридоре. Какая-то суматоха, не иначе. Девушка отворила дверь и выглянула. В ту же секунду ее чуть не сбил с ног дикий рев. Он оглушал и заставлял кровь буквально стынуть в жилах. Она даже прикрыла уши ненадолго руками.

В коридоре было пусто. Что же это такое?

Лиза вышла наружу, пытаясь понять, откуда доносился оглушающий звук, и замерла. Долго ей ждать не пришлось. Из крайнего номера почти в самом конце коридора, сделав нетвердый шаг и обессилено упав на колени, появился мужчина. Его тут же скрутило в странной позе. Даже с такого расстояния она могла видеть, как пот стекает градом по его лицу.

Решив, что постояльцу срочно необходима помощь, Лиза бросилась навстречу, как вдруг дикий рев, заставляющий дрожать барабанные перепонки, снова повторился и буквально сбил ее с ног.

Она вскрикнула в ужасе, отлетела назад и плюхнулась на задницу, в неестественной позе растянувшись на ковре. Немыслимо. Непостижимо. Это страшный звук доносился из его глотки.

Пальцы мужчины, обхватившие дверной косяк, на ее глазах превращались в длинные черные когти и обращали дерево в щепки. Он выгнул спину и закричал вновь, заставив девушку съежиться и моментально покрыться противным липким потом.

Эти странные трансформации не могли предвещать ничего хорошего, но Лиза уже не могла пошевелиться. Страх парализовал ее, тугим узлом стянув конечности.

Острые когти уже судорожно с хрустом и скрипом скребли пол, разрывая зеленое полотно ковра. Под тканью одежды мужчины четко проступил рисунок мышц, рвущихся наружу. Мускулы напряглись, принимая холодный серый оттенок, и разом покрылись сеткой толстых кровеносных сосудов. Джинсы затрещали по швам и лопнули. Вслед за ними разлетелась в клочья футболка.

Девушка переставила дрожащие руки, чтобы отползти назад, когда зверь вдруг поднял на нее свое лицо, искаженное гримасой боли и ужаса. Его глаза горели ненавистью и дикой жаждой крови. Из глотки с шумом и свистом вырывался пар, он смешивался со слюной, капающей с темного языка, свисающего на бок. Тело чудовища неумолимо продолжало увеличиваться в объеме и покрываться густой серой шерстью.

Какого черта? Лизу трясло от страха, сердце колотилось так, что закладывало уши.

Мужчина оскалился, обнажив длинные белые клыки и совсем перестав походить на человека. Его грудь вздымалась в такт хрипящему дыханию, а глаза горели желтым огнем. Встав на четыре лапы, он издал ужасающий вопль — смесь звериного рыка и адской агонии. Слюна большой тягучей каплей упала к его лапам. Зверь ощерился и, опустив голову ниже плеч, медленно двинулся в ее сторону.

Девушка поняла, что убежать она уже не успеет. Оборотень преодолеет это расстояние в один прыжок. Она уже сжалась в комок и зажмурила глаза, когда сзади вдруг раздались шаги.

— Нет! — громко крикнул женский голос.

Она его узнала. Это была Гера.

Так и оказалось: женщина подбежала, запыхаясь, и встала на пути между нею и зверем. Казалось, она совсем не боялась — так гордо были расправлены ее плечи. Руки сжаты в кулаки, подбородок поднят вверх.

Огромное чудовище сгруппировалось для прыжка. Оно рычало и скалилось, даже не в полный рост возвышаясь над старшей горничной.

Сейчас он их обеих сожрет. Разорвет на куски.

Из глаз Лизы брызнули слезы, она вскрикнула, видя, как когтистые лапы тянутся к Гере в прыжке. Та в последнюю секунду наклонилась плечом на дверь и рухнула в комнату справа, увлекая за собой зверя. И тут же чьи-то сильные горячие руки подхватили саму Лизу сзади за талию и понесли прочь из коридора.

Толстый ворс ковра смягчил падение. Гера ударилась плечами и упала на спину, задыхаясь и окунаясь в полутьму. Она успела лишь жадно втянуть воздух, понимая недолговечность кислорода в крови, что текла сейчас горячими струйками из глубоких разрывов, оставленных когтями чудовища, недавно бывшего человеком.

Огромное мускулистое тело с густой серой шерстью приземлилось рядом, жадно ловя ее запах шумно дышащим носом. Живая косматая смерть. Ужас темной ночи. Кошмар древних преданий.

Рядом. С ней.

Его шерсть пахла мускусом и опасностью. Блестящая слюна сверкала бликами не выключенных ламп. Жуткие глаза смотрели в ее, заставляя тонуть в пучине страха. Неизбежного, засасывающего водоворотами угольно-черных расширенных зрачков зверя.

— Это я, — уже ощущая дыхание смерти, касающееся ее кожи ледяным клинком, прохрипела Гера. Она удерживала взгляд зверя, желавшего разорвать ее на куски. — Это ведь я!

Но в его глазах не было ничего кроме ярости, горящей желтыми огнями расширенных зрачков. И голод. Адский голод.

— Я… — лежа на лопатках и готовая принять смерть, прошептала она.

Кровь, бегущая по ее коже, манила демона ее мольбой, жаждой жизни и кошмаром, случившимся наяву. Кошмаром, что никогда не сможет стать привычным. Как и всегда, как каждый раз… Каждый раз, заканчивающийся здесь, на толстом и почти родном ворсе ковра.

— Это я, мой хороший, — всхлипнула она, осторожно приподняв дрожащую от страха руку, и потянулась к нему.

Зверь ощетинился и громко зарычал, обнажая клыки. Его жертва была так близко, прямо перед ним. Почти побежденная и готовая утолить его голод.

Кровь ее переливалась бликами и тонкими дорожками сбегала от разрывов на плечах, отчего ткань разодранного платья намокала, становясь еще темнее, и скатывалась вниз, оббегая вздымающуюся тугую грудь.

Капли торопливо бежали вниз, рассекаемые сосками, такими светлыми на молочном шоколаде аккуратных овалов. Добирались к подрагивающему животу, делали красными самый верх ее белоснежных трусиков.