Отклонение от нормы, Или приключения томбоя, обыкновенные и невероятные

– Да, её двое мальчишек разминали.

– Ну, у вас и дела. Я ещё приду, посмотрю.

– Приходите на футбольный матч с Петровскими. Мы уже тренируемся, - пригласил я его.

– Обязательно приду, и другие придут. Это, наверно, будет убойный футбол!

– Мы выиграем!

– Не сомневаюсь теперь.

– Ну, Коля, не зря я зашёл. Так как тебя называть? – обратился он ко мне.

– Зовите меня просто Саша.

– Ну что ж, просто Саша, не смею больше задерживать!

Я поклонился и пошёл в спортзал.

Хорошо бы, что обещает, сделал. Была бы форма, летние лагеря…

Размечтался. Будет, значит, будет. Ещё неизвестно, что за это потребуют.

Ну их, взрослых. Со своими бы делами разобраться.

Я зашёл в спортзал и сел на лавку.

Скоро справа подсел Саша, а слева Толик.

Что ты сразу не сказал, - сопел Толик, - что я, маленький, что ли?

– Думаешь, мне приятно было? Знаешь, как страшно и больно!

Надо было оставить вас, узнали бы, как вы даётесь.

– Кто это мы?

– Вы, дети. Если хотите, ночуйте, будете носить меня в ванную и обратно.

– Всё шутишь, - мрачно проговорил Саша, - как будто позволишь.

– Тебе навряд ли. Я не хочу, чтобы ты видел мою слабость.

– Гордая ты. Может, я ещё больше буду тебя любить.

– Не сомневаюсь. Когда поженимся, будешь каждый месяц любоваться!

– Такое каждый месяц? – ужаснулся Толик.

– Мама сказала, привыкаешь, хотя мне действительно было очень плохо и страшно. Ходил в детскую консультацию, выписали таблеток, говорят, легче будет. Да, вспомнил. Деньги есть?

– У меня есть тысяча, - сказал Саша.

– Я сейчас спрошу! – Толик убежал к папе.

– Может, отпросимся, и к тебе пойдём? – мы соскучились.

– Сачки. Впрочем, вы не помешаете, как охрана, а то я себя неважно чувствую, драться совершенно неохота. В аптеку зайдём, лекарство мне купите.

Подошёл дядя Коля.

– Проводил гостя. Что, хотите отпроситься? Скучно сидеть на лавочке?

– Да, дядя Коля, в аптеку надо сходить, да и соскучились мы сильно.

– Да уж, день врозь, и уже соскучились. Ладно, идите, Максу я скажу.

В ближайшей аптеке были не все лекарства, и нас отправили в центральную.

По дороге встретили Вовку Петухова, из команды Славки Быка.

– Как дела? – спросили мы его.

Вовка только рукой махнул:

– Твои проходу не дают, какие тут дела!

– Сегодня имел встречу со своей крышей. Они обещали нас спонсировать, будут деньги, форма, детские летние лагеря. Так и передайте Славке.

– Правда, что ли?

– Так мне сказали, что за нашу защиту будут платить большим, а они отчислять нам.

– Славка всё равно под тебя не пойдёт.

– Скажи, что будет вольным бароном… до определённой степени.

– Ты хочешь быть королевой…

– Пока и Принцессой неплохо.

– Я - то скажу.

– Давай, Вовка, будь.

Купив лекарства, пошли домой.

Там я прочитал инструкции. Это орально, это вагинально, это орошать вагину… Когда я привыкну, что это относиться ко мне?

Когда я одет и без Саши, напрочь забываю, что у меня вагина.

Поворчав себе под нос, проглотил орально, вагинально оставил на вечер.

Шутил я, конечно, никого не оставлю. Вот ещё, детей пугать.

Делать детей, это они с нашим удовольствием, а то, что связано с их появлением, лишает их сознания. Лично я никогда не пойду в роддом, смотреть, как жена рожает, я там точно в обморок хлопнусь!

Мамочки! Так это Саша со мной не пойдёт!

– Саша, Толя, - позвал я их. Опять они в ванной вместе моются.

После того, как я сказал Саше, что знаю об их проказах, они перестали скрываться от меня. Они меня дразнят. Я тут болею, а они!

– Толя, Саша! – опять позвал я их.

– Что, Сашенька? – прибежал в одних трусиках Саша.

– Проголодались, кушать будете? – хмуро спросил я.

– Мы всегда голодные.

– Тогда разогревайте на всех, я пойду в ванную.

Помывшись, и сделав все процедуры, я пришёл на кухню, где уже меня ждала гречневая каша с подливкой. Довольные пацаны наворачивали её за обе щёки. Мне же она уже надоела. Я вяло поковырял в тарелке и сказал: -Не делайте этого при мне. Мне неприятно.

У покрасневших ребят застряла каша во ртах. Прокашлявшись, они так и не могли ничего сказать. Я молча буравил их взглядом.

– Теперь по делу. Вы знаете Лёньку… э, из шестого «А»?

– Левича?

– Да. Его надо принять в наш отряд.

– Сопливого?

– Он немного простыл. Принять единогласно. Всё.

– Но он учится в другом классе.

– Ты тоже учишься в другом классе.

– Саша, ты меня равняешь с каким-то Левичем?

– Я тебя ни с кем не равняю, любимый, я принял решение, и от него не отступлюсь.

Ребята мола смотрели на меня.

– Может, правда, пока ты болеешь, нам лучше не встречаться? – спросил Саша обиженно.

– Насильно мил не будешь, Саша. Я вот по тебе страшно соскучилась, а ты даже не обнимешь и не поцелуешь меня, да ещё и уйти хочешь.

– Саша…

– Ну, иди сюда.

– Саша, мы, наверно, пойдём.

– Ты мой жених, ты должен быть снисходителен к своей больной невесте.

– Я не узнаю тебя, Саша.

– Стервозная?

– Я бы так не сказал, но, наверно, болезнь на тебя так действует.

– А как бы на тебя подействовало, если бы я при тебе начала целоваться с девочкой?

Пацаны опустили головы. Потом поднялись и молча стали собираться.

– Женихи!
– сказал я им вслед. Бросаете любимого человека в самый тяжёлый момент.

– Саша, - подошёл ко мне Саша, обнял. Я заплакал. Саша поднял меня на руки и понёс в нашу комнату. Толик приплёлся следом.

Наплакавшись, я уютно свернулся у Саши на руках.

– Толик, мы будем учить уроки?

– Как скажете, Ваше Высочество.

– Так – то лучше. И запомните. Женщину в такой период нельзя раздражать. Надо слушать и любить. Я сам это только что понял. Простите меня, я больше не буду.