Открытие

И Люся повиновалась ему.

17

Игорь не зря волновался: за весь первый полевой сезон ни первому отряду, ни второму так и не удалось обнаружить мало-мальского рудопроявления. Куликовская находка оказалась случайной. Ничего существенного не показали шлихи. Не обнаружили золота и химики в пробах кварца, отданных на пробирный анализ. И поэтому Большой Проект прочно стал на прикол. Следовательно, время приезда в Витимск однокашников отодвигалось еще на год. Вероятность находки за это время возрастала.

На второй сезон поисков Игорь прилетел полный сил, теорий и надежд. Он рьяно взялся за дело. Работал от зари до зари и еще ночи прихватывал. А Люба привозила неутешительные анализы: «следы», «пусто», «редкий знак». Из-за этого он и получил прозвище в управлении Редкий Знак. Вроде за веснушки, что просвечивали возле носа, но постепенно это могло стать клеймом неудачливости.

Поисковые участки обоих отрядов теперь соприкасались, да еще на перспективной кварцевой гряде. И встреча с Митькой была неизбежной. Игорь всячески старался уклониться даже от разговора с соседом, чтобы не отпугнуть Митьку от поисков, напомнив старое. Он выходил в маршруты на границу с рассветом, чтобы к обеду уже возвратиться на табор. Использовал выходные дни. Ждал дождика, словно жилу, — в ненастье Митька не должен был работать по всем признакам.

Но встретиться им пришлось именно в дождливый воскресный день.

Был пасмурный день осени. С утра шел дождь, и тайга вся поникла от тяжести капель. К обеду дождь прошел, ветер сбрасывал на палатку дробины воды, и брезент отзывался гулко, как барабан.

В такой день бесполезно идти в маршрут — сам промокнешь до нитки, дневник превратишь в мокрую тряпку, а про топооснову и говорить нечего. Отпросился на прииск Утиный промывальщик. Игорь не сомневался, что Митькин отряд будет сегодня на прииске в полном составе. Недаром последнее время Куликов хмурился при упоминании Митькиного имени. Несколько раз главный геолог заставал Шмеля с пьяной ватагой старателей.

«Как ему не напиться сегодня? — рассудил Игорь и стал собираться в маршрут. — Погода шепчет: пойди и выпей!»

Он взял рюкзак с пустыми пробными мешочками, подобрал свой молоток и двинулся по мокрой тропе. Брезентовый плащ сразу потяжелел, а в сапогах захлюпала вода.

Надо было незаметно подойти к пограничной зоне, по тайге, но не хотелось сразу промокать до нитки. По дороге-то не успел пройти полкилометра, как в сапогах зачавкало.

Дорога шла через гидравлический разрез, где работала старательская гидравлика [4] . Обычно здесь толклось много народу. Но сегодня торчал под дождем всего один мониторщик. Ему было не до Игоря.

4

Гидравлика (горн) — система разработки рыхлых пород с помощью воды.

Старатель управлял монитором. Он вертел им так, будто в руках его был пожарный брандспойт, а не тяжелая водяная пушка. Клеенчатый плащ блестел на нем, точно смазанный жиром.

Игорь замер перед обрывом, в который с ревом молотила тугая струя. Огромные валуны выворачивало из борта и гнало вниз. В мутной воде перемывалась дресва, гравий и галька. Вся эта смешанная порода неслась на сплотки. Там, на ребрышках-чурочках, оседали тяжелые золотинки. Всю же пустую породу вода выносила в хвосты. «Так и в жизни, — подумал Игорь, — все занимают свои места согласно удельному весу».

— Чо, паря, насупился? — закричал мониторщик, раздувая бурые усы. — Соображаешь сброситься на троих?

— Не за того приняли, — откликнулся Игорь.

— По такой погоде да в тайгу! — прокричал мониторщик. — Чо, тебя жареный клюнул?

— Дело надо делать, — объяснил Игорь.

— Водку надо пить в такую пору! — заявил мониторщик. — На худой конец, бражку.

— Не пью, — объяснил Игорь.

— А табак куришь? — спросил мониторщик.

— Нет.

— А девок того?..

— Вы меня с кем-то путаете!

— Так ты не из Митькиной бригады, не из шмелевской?

— Нет, я из другой...

— А-а, из той...

И мониторщик проводил его жалостливым взглядом.

«Ничего себе слава у Шмеля, — думал Игорь, входя в гущину трав на увале. — Как бы не пришлось всем нам расплачиваться за такую молву».

Брызги с кустов посыпались на него: вошел в густой банник. Эта мелколиственная березка сплошь покрывала склоны долины Шаманки. Но там, где проходила зона окварцевания, банник отступал. Мокро поблескивали ребра кварцевых глыб и черные плиты сланцев.

Игорь продрался в чистое место, к свалам кварца, огляделся и сверился по планшету. Он стоял на самой границе. Слева был распадочек, по которому проходила граница участков. Распадок упирался в знакомый останец, который возвышался над мелколесьем. Давно надо было отбить пробы из этого останца, да случая не выдавалось.

«Не торопись, не спеши, — уговаривал себя Игорь, а сердце колотилось так, словно пришел воровать чужое добро. — Не торопись: так и шею сломать можно».

Мох на глыбах пропитался водой, и подошвы скользили, как по киселю. Опираясь на молоток, Игорь полез на гребень останца. Здесь, на самом стыке участков, надо было отобрать представительные пробы.

Он подобрался к верхушке и вдруг услышал справа постукивание молотка. Обмер. Звуки приближались. Пришлось спускаться вниз. Изношенный носок сапога вырвался из трещины, и нога скользнула по глыбе, до следующей трещины. Попала туда и хрустнула где-то в щиколотке. Крик рванулся из груди. Но Игорь вспомнил про Митьку и пересилил крик. Тихо застонал. Потом вытащил ногу из расселины и сполз под останец, сдирая кожу на ладонях.

Звонкие удары молотка приближались.

Игорь сгоряча кинулся в кусты банника. Приметил ямку, заросшую кашкарой. Утонул в ней и затаился, прикусив руку.

От боли в щиколотке перед глазами роились фиолетовые огоньки. Игорь глубже вонзил зубы в руку, чтобы не стонать. До появления человека нельзя было выдавать себя. Если это Митька, тогда вообще неизвестно, сколько придется сидеть здесь. А как выбраться потом? На гидравлике крика никто не услышит. Хоть помирай. «Но лучше умереть, чем звать на помощь, — решил Игорь. — Вдруг прибежит Митька!»

А это и был он, легкий на помине, Митька. В таком же брезентовом плаще, с длинным молотком в руке. Как заправский геолог, он внимательно осмотрел останец и полез на него. Вскарабкался на верхушку, сел поудобнее и стал обстукивать кварцевые выступы. Потом достал из сумки, спрятанной под плащ, книгу, видно учебник по опробованию. Вытер с лица капли воды, отжал свой курчавый, прилипший ко лбу чуб и начал читать.

Игорь ощутил на языке привкус крови: кожу прокусил. А щиколотку саднило, будто там сидел гвоздь. «Читай быстрей, читай, образовывайся скорей! — мысленно просил Митьку Игорь. — И уматывай к чертовой матери!»

Но Митька, прочитав нужную страницу, достал мешочки. Потом обстоятельно начал выбивать куски кварца из останца и заполнять ими мешочки.

У Игоря потемнело в глазах. «Только не стонать, не стонать!» — умолял он сам себя.

Наконец Митька сбросил вниз мешочки и слез сам. Запел сиплым голосом: