Открытый брак

— Тебе ведь тоже на седьмой?

Не дожидаясь ответа, жму нужную кнопку. Когда дверь закрывается — от сладкого приторного аромата духов начинает мутить. Не потому, что они отвратительные, а потому что я судорожно вспоминаю, чувствовала ли такие на рубашках Наиля?

— Мы так давно не виделись… — негромко произносит Настя. — Ты замечательно выглядишь, Поль. Губы чуть увеличила?

Боже. Со мной не обязательно общаться. Видишь же.

Нервы натягиваются как тетива. С груди рвётся злобный истерический смех. Лифт, как назло, едет чересчур медленно.

— Да, слава гиалуронке.

Прижавшись плечом к стене, наблюдаю за долбанным циферблатом. Второй, третий, четвёртый этаж. Господи, что же так долго?

Настя неловко перетаптывается с ноги на ногу. Сглатывает. Уверена, она тоже без предварительного звонка, а если с ним, то я хочу лично наблюдать, как Наиль примет меня в первую очередь.

— Я видела внизу тебя и дочку, — звучит ещё тише. — Она у вас очень красивая. Если честно, то похожа на Наиля.

Да ладно!

Прикрыв глаза, выпускаю огонь из ноздрей. На языке крутится что-то острое и колкое. Особенно нелестное. Не хочется опускаться до такого, но я не удерживаюсь.

— От Наиля получаются клёвые дети. Умненькие, симпатичные. С первого раза, если со здоровьем всё ок. Можешь попросить и себе заделать…

Не вижу, но отчего-то чувствую, что рот Насти вытягивается буквой О.

— Поля…

Развернувшись, впиваюсь взглядом в глаза напротив — светлые, небесно-голубые. Полные удивления и непонимания.

— Прекрати, пожалуйста. Я всего лишь везу ему документы. И ни в коем случае не хотела тебя обидеть…

Хочу снова ответить, но лифт резко дёргается и останавливается между пятым и шестым этажом. Свет моргает. Кабина пошатывается.

Вот же блядство. Этого только не хватало.

Глава 70

Всего лишь везу ему документы. Всего лишь прошу помочь с переездом. Всего лишь курю с ним кальян по ночам. Всего лишь признаюсь в чувствах и названиваю во время семейного застолья. Отговорки откровенно слабые.

Знаю, Настя позволяет себе ровно то, что считает для себя приемлемым Наиль — но ненавидеть Журавлёву сильнее всех, мне это не мешает.

— Сука…

Почему самые знаковые встречи случаются в грёбаном заколдованном лифте? Просто, блин, почему?

Я отрываюсь от стены и делаю шаг к кнопкам. Понимаю, что нужно позвонить в диспетчерскую, но меня трясёт от эмоций и дышать будто бы нечем. Воздух стремительно тает и ускользает сквозь щели — очередная иллюзия, но чересчур реалистичная.

Ни на что не надеясь, ударяю ребром кулака от безысходности. Пальцы сжаты до побелевших костяшек. Боли почти не чувствую — она копится внутри, а не снаружи.

Абсолютно ясно, что этот прием не сработает, но точно поможет мне выплеснуть хотя бы маленький процент взлетевшей до небес агрессии.

— И часто так происходит?

Настя запрокидывает голову и равнодушно смотрит в потолок. Даже в такой ситуации держится ровно и адекватно. Не то, что я. Но к кнопкам не рискует подойти — передает возможность мне. Не потому, что боится, просто никуда не торопится.

Я скольжу взглядом по выпирающим ключицам и тонкой шее, на которой висит кулон с первой буквой имени.

Невовремя думаю, что мы вполне могли бы стать подругами — все зачатки для этого были. Встречи, переписки. Совместные походы в клуб, на массаж, концерт и шопинг. Чёрт. И как после этого вообще заводить дружбу?

— Думаю, ты чаще здесь бываешь.

Настя хмыкает и тянет губы в улыбке.

— На самом деле нет.

— Да, точно. Я забыла — у вас более неформальные места для встреч.

Набрав номер диспетчера, отстукиваю шпилькой по полу. Наверное, не стоило скатываться в претензии, но в данный момент сложно совладать с собой.

Грудная клетка ходит ходором, внутренности скручивает узлом. Мне важно дать понять, что я в курсе всего. И вовсе не по причине того, что влезла в чужой телефон или узнала от подруг, а потому что у нас с мужем честные искренние отношения и море доверия.

По факту — хочется рассмеяться в голос. Если я в это не верю, то не поверит и Настя.

Диспетчер отвечает и довольно оперативно принимает заявку. Я должна успокоиться, но вместо этого громко наиграно возмущаюсь и требую, чтобы лифт как можно скорее починили, потому что у меня впереди важные планы. И жуткая аллергия на любовницу мужа.

— Я ни на что не претендую, Полина, — глухо проговаривает Журавлёва. — Тем более, Наиль чётко обозначил, что семья для него на первом месте.

Вернувшись к своей стене, медленно оседаю на пол. Мысли усиленно атакуют. Интересно, после какого раза обозначил? Что этому поспособствовало?

— Видимо, недостаточно чётко, если ты продолжаешь лезть.

Ноги слабеют, виски трещат. Состояние в разы хуже, чем тогда, когда я застряла в первый раз.

Настя нервно усмехается и повторяет за мной — опускается по стене, но в противоположном углу лифта. И в голову тут же приходят тупые ассоциации, что мы на ринге. Кто кого нокаутирует — не спрогнозируешь.

— Я не собираюсь перед тобой отчитываться, но скажу правду: да, я увязла в Наиле, наверное, больше, чем планировала, — зачем-то продолжает диалог Журавлёва. — Он сразу же мне понравился — сначала как специалист и гений в своем деле…

Цокнув языком, веселюсь, но скрываю под этими эмоциями куда больше, чем хотелось бы. Меня буквально перемалывает в ноль.

— Потом как клёвый ёбарь, да?

Настя кивает — я замечаю это боковым зрением, и в организм будто по таймеру запускается приправленная кислотой ревность.

Взрослый раскованный эксперимент обернулся крахом. Сначала для Журавлёвых. Потом для нас. Заигрались. Дотрахались.

— Это было значительно позже, Поля. В первое время я пробивала по Саркиеву информацию — мне было важно с кем работать, понимаешь? Кто такой? Откуда взялся? Год назад о нем в городе ничего не было слышно…