Откуда взялся этот Клемент?

— А кто сказал, что я его сдавал?

— Что? Вы не сдавали экзамен по вождению?

— Да не волнуйся ты. Зато я его и не провалил.

Он переключается на третью передачу и поддает газу, чтобы успеть проскочить на желтый.

— Так-то повеселее будет, а?

— Ради бога, можно помедленнее? — захожусь я, давя правой ногой на несуществующую педаль тормоза.

Спустя восемь долгих минут, на протяжении которых я то выкрикиваю направления, то молю о пощаде, мы наконец-то сворачиваем на мою улочку и паркуемся.

— Спасибо, Клемент. Скажу только, что впредь водить буду я.

— Я же сказал, что чуток поотвык.

— От чего поотвыкли? От полицейских погонь?

Я с чувством выхватываю ключи и выбираюсь наружу. Клемент достает из багажника позаимствованный болторез, и вместе мы направляемся к дому.

Никогда еще я так не радовалась, переступая порог своего жилища.

— Так. Я — в душ. Если хотите, в холодильнике есть пиво. Заодно можете сделать доброе дело, налив мне бокал вина.

— Слушаюсь, мэм.

Совершаю восхождение в спальню, плюхаюсь на край кровати и стягиваю кроссовки, едва ли не испытывая от этого оргазм. Запашок вот только несколько портит удовольствие.

Прихватив треники, кенгуруху и сменное белье, я направляюсь в душ, где минут десять яростно отскабливаю кожу. Согласна, Лондон — великий город, вот только он проникает в каждую пору, в каждую фолликулу. Даже не знаю, как люди там живут. Наверное, просто привыкают. Лично я никогда бы не смогла.

Вновь ощущая себя человеком, спускаюсь на кухню.

К моей радости, меня уже поджидает бокал вина. Клемент сидит за столом и потягивает пиво из банки.

— Спасибо.

— Да не за что, пупсик. Слушай, не возражаешь, если я тоже приму душ? От меня несет, как от барсучьей задницы.

— Смены у вас нет, верно?

— Откуда, я ж налегке путешествую.

— Я уже поняла. Идемте со мной.

Мы направляемся в прихожую, где все еще лежат мешки с пожитками Карла. После непродолжительных раскопок я обнаруживаю кое-какие вещи, которые могут пригодиться моему пахучему спутнику.

— Мать Карла вечно присылала ему на рождество носки и трусы, и вечно не того размера, но вам они должны подойти. Еще он купил на распродаже свитер, который оказался ему слишком велик. А вернуть его так и не удосужился.

— Вот спасибочки, пупсик.

Клемент хватает вещи и устремляется наверх.

— В сушилке есть полотенце! — кричу я ему вслед.

До меня доносится звук закрываемой двери в ванную.

Стоит мне усесться за стол и взять бокал, как дверь открывается и следует вопль Клемента:

— Пупсик, а мыло у тебя есть?

Черт, неужели еще кто-то пользуется мылом?

Я неохотно встаю и тащусь в коридор.

— Мыла у меня нет, кричу вверх. — Но там еще должен оставаться гель для душа Карла. В такой зеленой бутылке!

— Гель для душа?

— Да. Это вроде жидкого мыла.

— Понял, спасибо.

Дверь снова закрывается. На всякий случай выждав несколько секунд, я возвращаюсь на кухню.

Минуты три-четыре сверху только и слышно, что тихое гудение душа. Охлажденное белое вино на вкус просто восхитительно. Разморенная после душа, я с наслаждением поддаюсь накатывающим волнам опьянения.

Могла бы и предвидеть, что долго моя нега не продлится.

Дом оглашают вопли Клемента из душевой:

— Ой! Ай! Чё-о-орт!

Как ни странно, но мужские причитания доносятся из моей ванной отнюдь не впервые. Как-то я оставила в душевом поддоне бритву, и Карла угораздило на нее наступить. Ор стоял примерно такой же. Истекал он кровью целую вечность, и я очень и очень надеюсь, что с Клементом не приключилась такая же история.

Отставляю бокал и поднимаюсь наверх.

Мне уже выпадало счастье лицезреть Клемента щеголяющим в одних трусах, и наслаждаться зрелищем без купюр меня совершенно не тянет. Потому я стучусь в дверь и отступаю назад.

— Клемент, как вы там?

В ответ раздается поток ненормативных выражений, которые приблизительно можно расшифровывать как просьбу подождать.

Я уже собираюсь вернуться к своему вину, но тут душ смолкает. Изнутри доносится шлепанье босых ног по кафельному полу, и затем дверь открывается. На пороге возникает Клемент с полотенцем на бедрах и зеленой бутылкой в руке.

— Что это за адское зелье? — всхлипывает он, потрясая емкостью.

— Гель для душа, — озадаченно отвечаю я.

— Ты уверена, пупсик? Я чуть яйца себе не сжег!

Наклоняюсь и изучаю этикетку.

— Ой-ой.

— Что? Что это? — паникует Клемент.

— Мята и чайное дерево. Вправду может пощипать.

— Пощипать? Ты издеваешься? Насколько нужно быть чокнутым, чтобы мыть этим свое хозяйство?

Я не могу удержаться от смеха. Клемент же ничего смешного не видит и рассерженно захлопывает дверь.

Пять минут спустя, когда он входит на кухню, веселье меня по-прежнему не отпускает.

— Как от вас приятно пахнет!

— Отвали!

Клемент достает из холодильника банку пива и усаживается за стол. Темно-синий свитер, представлявшийся мне огромным, ему в облипку. Карл же выглядел в этой штуке как ребенок, покусившийся на отцовский гардероб.

— Вы же не дуетесь? — пытаюсь я разговорить Клемента.

— Проклятая жижа, — ворчит он. — Настоящий напалм! До сих пор дерет.

— Карл называл этот гель бодрящим.

— Не о том ли Карле ты говоришь, что нагнал тебе целый вагон лажи?

— Точно.

Я вновь наполняю бокал и меняю тему:

— Так какие у нас планы на завтра?

— Думаю, лучше ехать вечером, когда стемнеет. Народу будет поменьше, соответственно, меньше шансов спалиться.

— Согласна.

— Понадобятся еще кое-какие инструменты и хороший фонарь.

Покопавшись в шкафчике под раковиной, я извлекаю оттуда кейс с инструментами Карла.

— Подойдет?

Клемент откидывает крышку кейса и изучает содержимое: стандартный набор с гаечными ключами, отвертками, плоскогубцами и молотком.