Отпуск с прокурором

— Поезжайте скорее, пожалуйста, — умоляет она таксиста, и вскоре автомобиль отъезжает от сверкающего яркими огнями стадиона.

— Ася, ты как? Все нормально? — Подруга обеспокоенно заглядывает мне в лицо.

Я всхлипываю. Из груди рвутся рыдания.

— Это он! Там, в подвале, был он… — выдыхаю сдавленно.

Катя ошеломленно молчит. Такси несется по огромному мосту через реку. Вдалеке, внизу мелькают огни прогулочных катеров и красивой набережной, а я чувствую, как мое сердце медленно раскалывается на тысячи мелких осколков. Надежда на то, что для Аси и Левы есть место в этом мире, превращается в пепел. Больше нет никаких Аси и Левы. Есть брат Левы Степан, который держал меня в подвале на пару со своим дружком Костей Хвостовым.

Глава 17

Ася

В номере я пытаюсь успокоиться. Катя приносит мне стакан воды и садится рядом на кровать.

— Может, тебе показалось? — осторожно предполагает она. — Ну не мог же родной брат прокурора тебя похитить?

— Не мог? — шепчу я. — А если мог? Как теперь жить дальше? Как?...

В голове сумбур. Слух не может меня обмануть, я знаю это точно. Там, в подвале, был Степан. Это он прошептал мне на ухо: «Ты — следующая».

— Но ведь ты сказала, что мужчина в маске волка был низкого роста? — цепляется за факты, как за соломинку, Катя. — А Степан огромный и толстый…

Зажмуриваюсь, киваю. Обнадеживает? Есть немного. Только никак не изменит того, что произошло три года назад.

От громкого стука в дверь мы переглядываемся. Как же быстро нас нашли!

— Не открывай! — Я отчаянно мотаю головой. Понимаю, что там, на стадионе, я слегка переборщила и доказательства этого уже разлетелись по местным пабликам, но мне так не хочется завершать вечер в полицейском участке!

Катя кивает. Мы сидим и не шевелимся. В холле отеля слышны мужские шаги и снова отрывистый, громкий стук.

— Неужели полиция? — нервно сглатываю.

— Брось, Ась. Хомяк от страха, что ты его узнала, наверное, в штаны наложил. Не пойдет он в полицию. Он же себе не враг? А вот сюда прийти может. Судя по шагам, там мужчины. Что ж, если это снова наша сладкая парочка со стадиона, им не поздоровится, — сощурив глаза, шепчет Катерина. — Такую ночь им устроим, мало не покажется! Покувыркаемся на славу!

Она поднимается с места, берёт в руки бейсбольную биту и уверенно идет к двери.

Я крадусь следом за ней.

Припав к двери, мы прислушиваемся. Там, снаружи, резкие мужские голоса. Снова громкий стук.

— Откройте, полиция!

— Черт! — шепчет Катя. Я на миг зажмуриваюсь. Каков урод! Успел накропать полицейским, что на него напали на стадионе… Как ни крути, а Хомяк на шаг впереди меня. Ведь лучшая защита – нападение. А мне никто не поверит. Кто будет разбираться в деле, которое было закрыто за недостатком улик? Да и доказательств никаких, только мой слух.

— Кать… — шепчу сбивчиво. — Не говори никому о том, что я его узнала. Ни к чему это. Меня только засмеют. Ещё и с работы уволят…

Катя хмурится.

— Об этом нельзя молчать, — уверенно произносит она. — Но до тех пор, пока мы не придумаем, как нам быть дальше с новыми фактами, обещаю, что никому не скажу.

Настойчивый стук заставляет ее повернуть ключ в замке.

На пороге стоят двое полицейских, совсем ещё молоденькие, но глаза наглые. Наверное, в этом городе все такие. Ростов есть Ростов.

— Девушки, а кто из вас Ася Киреева? — Они переглядываются, посматривают с интересом на биту в руках у Кати.

— Ну я. — Делаю шаг вперед, не желая подставлять подругу. — А что случилось?

— На вас заявление написали.

— Хомяк, что ли? — Катерина с презрением фыркает.

— Ключников Степан Борисович написал. Вы его избили. Нанесли тяжкие телесные повреждения. Нос сломали. Нам придется вас задержать.

Смотрю на них прямо, без страха.

— Что ж, задержите, если это так обязательно, — произношу с горькой усмешкой и протягиваю руки. — Где ваши наручники?

Они тушуются, переглядываются.

— Да мы как-нибудь без наручников обойдемся. Вы же не рецидивист, чтобы вас в наручники заковывать?

Катя бежит в комнату, сует мне сумку, в которой я держу документы.

— Я с вами поеду! — заявляет смело.

— Не положено! — резко осаждает её один из полицейских и пропускает меня вперед, к лестнице.

— А я всё равно поеду! — упорствует Катерина. — Потому что это всё недоразумение!

— Как — недоразумение, девушка, если на видео происшествие записано?! — качает головой первый полицейский. — Весь стадион лицезрел вашу кровавую расправу над мужчиной.

Я понуро посматриваю на них.

— Ладно, выполняйте свою работу.

Мы спускаемся в холл на первый этаж. Тут оживленно, многие постояльцы только вернулись с матча и обсуждают детали. На стене работает большой телевизор. Там транслируют самые яркие кадры матча. В баре при отеле тоже яблоку негде упасть.

Поднимаю глаза… и сердце летит вниз: в стеклянные двери заходит прокурор.

Мгновение — и наши взгляды встречаются.

— Ася! — срывается у него.

Он преодолевает расстояние в несколько мгновений, и я оказываюсь в его крепких объятиях.

— Ася! Ты цела! Как же я рад, что я тебя нашёл! — сбивчиво шепчет он, осыпая мое лицо поцелуями. Мне трудно дышать. Я пытаюсь что-то сказать, но ничего не выходит. Просто тону в его сильных руках и голубых глазах.

— Проклятые пробки! Мы простояли на подъезде к городу три часа! Три часа на одном месте! Но ты в полном порядке. Какое счастье! — Ключников продолжает осыпать поцелуями мое лицо и губы. — Ни на шаг тебя больше не отпущу!

А я смотрю ему в глаза и снова чувствую себя так, будто стою босиком на стеклах и эти стекла впиваются в ступни, режут больно и остро. Эту боль ничем не унять, потому что прошлое уже никак не исправить.

Краем глаза замечаю, как в дверь входит майор Кушаков. Он непривычно смотрится в джинсах и майке-поло. И не скажешь, что следователь.

— Кхм… это прекрасно, конечно, но давайте все же пройдем в машину, — слышится голос одного из полицейских, которые приехали меня задержать.

— В какую ещё машину?.. — Ключников каменеет. В его взгляде ощущается холод.

Я вздыхаю и отвожу взгляд.

— Девушка задержана за нанесение телесных повреждений.

— Каких повреждений?! Кому?! — Кушаков грозно приподнимает бровь.