Отравленная роза

– Спокойной ночи, Рон. Мистер Бартон, уже поздно, не пора ли вам спать? – с укором произнесла я, глядя в то кресло, где сидел младшекурсник.

Гриффиндорец просто поднялся с кресла и, опустив голову, двинулся к спальням мальчиков, даже не взглянув в нашу сторону. Мы проводили его взглядом.

– Тот мальчик, которого загрыз оборотень, кажется это его младший брат, – тихо сказал Рон. – Спокойной ночи Гермиона.

Рон вмиг погрустнел и двинулся вслед за пареньком, только в комнаты шестых курсов. Я так и осталась стоять на лестнице, ведущей наверх, в никуда... Почему в голове образовалось нечто невнятное, беспокойное, тягостное? Маленький мальчик с затравленным взглядом, взглядом полным грусти и скорби и я… Кто я? Мерлин Великий, кто же я? Я та, кто позволяет всему этому случиться, я та, кто может ближайшем будущем пойти по пути власти или же выбрать бессмертное существование без солнца. Почему я так цинично отношусь к собственной жизни? Словно из души выветрились чувства, оставив только расчет, холодное течение мыслей и где-то частичку памяти о прошлом, в котором была маленькая безутешная Аллегра… Бедный, бедный Алан Бартон, ему незачем знать потери так рано, он слишком юн, чтобы понимать и отпускать боль…

– Гарри, где тебя носило? – плюхнулась я на соседнее место в Большом Зале за завтраком.

– Вы просто не поверите, – как-то тихо сказал он.

– Рассказывай, – насупился Рон, занимая место с другой стороны от него. – И говори, где провел сегодняшнюю ночь, мы вообще-то беспокоились за тебя, хотели идти к Дамблдору.

Мы с укором смотрели на Поттера, но понятия не имели, как расценить эмоции на его лице. Смятение, а может что-то еще. Его глаза были пусты и в тоже время скрывали пелену раздумий.

– Я и был у Дамблдора до трех ночи, – отчитался он устало зевая. – А потом пошел в Выручай-комнату, чтобы подумать. Я узнал слишком многое, – перешел он на совсем тихий шепот и стал озираться по сторонам. – Гермиона, после занятий поговорим у тебя, ладно?

Что же такого узнал Поттер, что на нем лица нет? Удивительно, но его любопытство словно угасло. Настолько тёмным был этот секрет, что мальчику просто не хотелось мараться, похоже, он увяз по уши. Я не понимаю смысл держать его живым. Один приказ и мальчик труп, но Тёмный Лорд, словно намеренно дает ему сведения о себе. Непонятно, на что может надеяться шестнадцатилетний подросток и Дамблдор, стоящий за ним? Какая борьба? Старик вскоре умрет и неужели Поттер, будь он хоть сто раз подготовлен, сможет убить сильнейшего мага со времен Мерлина! Я уверена, что не принижаю достоинств хозяина, уж если он смог обмануть смерть и возродиться, то чего ему стоит прикончить мальчишку? Простой его «Экспеллиармус» вышибет мозги самонадеянному Поттеру. Ощущаешь эту мощь, находясь рядом с Волан-де-Мортом. Но я искренне надеялась, что моих мыслей хозяин не услышит…

Задание Драко… Нужно быть очень сильной окклюменткой, чтобы дурить Лорда. А правильно ли я поступаю? Имею ли я право обманывать и утаивать что-то от человека, показавшего истинную дорогу в жизни? Не уверена…

Рон, не имеющий представления о том, что можно хоть что-то делать, не жуя при этом бутерброд, по-хозяйски запрыгнул на мою кровать и стал крошить хлебом на покрывало. Косолапус, облюбовавший место на подушке, ощетинился и зашипел на него.

– Брысь, противный кот! – махнул на него рукой Уизли, будто намеренно тряся бутерюродом.

– Рон, ты занял его место, и он вовсе не противный! – питомец подошел ко мне и ласково потерся о ногу.

Удивительно, что с животными делает правильно наложенный Империус.

– Твой кот злобный…

– Ты должен быть благодарен ему, и потом, ты что забыл как он опознал в твоей мерзкой крысе Хвоста?

– Благодарность не вечна, – донесся равнодушный ответ. Бутерброд опасно накренился, и кусок мяса едва не упал на всё то же злосчастное покрывало.

– Перестань жрать на моей кровати! – зло кинула я. – Сам потом будешь убирать!

Но я, как порядочная Грейнджер, осторожно ладонью смахнула крошки с покрывала красных цветов. Ненавижу красный, и рыжий тоже.

– Да уберу я, перестань, – перехватил мою руку Рон.

А Поттер просто молчал, погрузившись в свои мысли, он даже не слушал нашей мимолетной перепалки. Глаза Рона на мгновение отразили испуг, ведь моё запястье всё ещё находилось в его руке. В одну секунду его уши вспыхнули алым цветом, он стал напоминать ушастую морковку-мутанта, а я невольно улыбнулась такому сравнению. Представила вместо его головы этот овощ. На мою улыбку он отреагировал по-своему – смущенно отвел глаза, сглотнул и отпустил руку.

– Гермиона…

Но подняв взгляд, он обнаружил меня рядом с Гарри, облюбовавшим потертое кресло с подушкой в виде головы льва. Очень интересно сидеть на символе своего факультета, нужно будет слизеринцам рассказать.

– Гарри, давай, выкладывай, – скрестив руки и прислонившись к столбику кровати, произнесла я.

Тот немного повременил, словно не решаясь произнести вслух.

– Те воспоминания… – выдохнул он неуверенно. – Слагхорн рассказал Риддлу о крестражах, – Поттер посмотрел на нас, – вы даже себе представить не можете что это такое.

И тут я словно поймала волну его неуверенности, ощущение, что когда наконец узнаю тайну загадочных артефактов, мурашки не оставят живого места на теле. Рон тоже проникся переживаниями, даже перестал жевать, а бутерброд с бужениной так и не достиг цели, зависнув в нескольких сантиметров от его рта.

– Крестражи – это… Это частички души волшебника, заключенные в предмет.

– Частички чего? – переспросил Рон, садясь ровно на кровати, словно на уроке. – Но как можно заключить частичку души в предмет?

Так значит, в диадеме спрятан кусочек души хозяина? Я стала осознавать насколько важное задание в моих руках, и какую похвалу я получу. Корысть…

– Только убив человека можно создать крестраж, – продолжил Гарри. – А Волан-де…

– Не называй его по имени, – взвыл Уизли, размахивая бутербродом так, что кусок мяса отлетел прямо на краешек не укрытой покрывалом подушки.

– Волан-де-Морт, – гнул свое Поттер, отчего кулаки Уизли сжались, – он сделал семь крестражей – так предположил Дамблдор.

– Убийство? – переспросил Уизли в новом приступе пугливости. – Семь убийств?

Его передернуло, неужели и я когда-то так реагировала на это слово? И внезапно желудок упал камнем вниз, в сознание вернулись мысли о смерти Гермионы Грейнджер. И то, что её труп до сих пор находится в подземелье моего поместья, и при этом я могу спокойно спать. Слово «убийство» стало для меня обыденным. Инстинктивно я убрала руки за спину, словно боясь, что ребята увидят на них кровь.

– Да, Рон, Во… Тот-Кого-Нельзя-Называть разорвал свою душу на семь частей, символично, исходя из того, что эта цифра магическая. А убивал он гораздо больше, ты же знаешь.

– Гарри, но это ведь значит, что чаша Пенелопы Пуффендуй и медальон Слизерина – тоже крестражи? А где остальные и что они собою представляют? – продолжила я, чтобы парни не зацикливались на убийствах.

Гарри, далеко не полный решимости, готов был продолжить рассказ:

– Да, именно так, чаша и медальон – крестражи и Дамблдор пытался найти их весь этот год. Остальные крестражи, профессор почти уверен, что это змея Риддла – Нагайна и ещё что-то принадлежащее Кандиде Когтевран, – рассудил он. – Может, и Гриффиндору.