Отравленные клятвы

Четыре часа спустя мои руки в крови на складе в десяти милях отсюда, Маркус извивается, как рыба на крючке, рассказывая мне все, что мне нужно знать. Это не он готовил бухгалтерские книги, но тот факт, что он держал это в секрете, достаточно плох. Он хорош в своей работе, поэтому вместо того, чтобы убить его, я отнимаю три пальца. Левой рукой, чтобы он все еще мог писать, но в качестве напоминания о том, что с этого момента цифры должны быть правильными.

Человек, ответственный за это, к утру будет на дне реки Чикаго, но мне не обязательно быть тем, кто это сделает. Я пришлю нескольких парней, которым, я знаю, могу доверять, чтобы они позаботились об этом. Я говорю себе, что это не имеет никакого отношения к Лиллиане. Что я отказываюсь от этой части работы не потому, что хочу вернуться к ней вместо того, чтобы иметь дело с предателями и ворами, которые думают, что могут навредить нашей семье.

Я всегда испытывал определенное удовлетворение от того, что я делаю, от своих возможностей как наследника империи моего отца и того, кто способен навязывать свою волю тем, кто нуждается в напоминании. Но прямо сейчас я не испытываю такого удовлетворения. Я чувствую, что хочу смыть кровь со своих рук и одеться в чистую рубашку, прежде чем вернусь проведать свою милую жену.

Мой телефон жужжит, когда я выхожу туда, где меня ждет машина, и я тянусь за ним. Я уже знаю, что это будет мой отец, еще до того, как включаю экран.

Встретимся в моем кабинете, когда вернешься.

Я сдерживаю стон разочарования. Я планировал пойти прямо к Лиллиане и отвезти ее обратно в свой пентхаус, но ясно, что с этим придется подождать. Встречу, которую требует мой отец, нельзя перенести.

Он ждет в своем кабинете, когда я возвращаюсь в особняк, точно, как и ожидалось, стоя перед камином. Это напоминает о той ночи, когда Лиллиану привели к нам на встречу, и я думаю, судя по простыне, накинутой на один из стульев, он специально устроил эту маленькую сценку.

— Ты доволен своей новоиспеченной женой? — Задает он вопрос, не оборачиваясь, и по тону его голоса трудно сказать, в каком он настроении. Он говорит это ровно, без каких-либо интонаций.

— Да. — Я не вдаюсь в дальнейшие подробности. Я не особенно хочу обсуждать с ним Лиллиану, это похоже на минное поле, на котором у меня нет ориентиров.

— По крайней мере, у нас есть доказательства того, что ее отец не лгал. — Он указывает на простыню. — Тебе не нужно оставлять ее. Есть способы…

— Я доволен своей женой, — говорю я ему с намеком на силу в моем тоне. — На самом деле, я собираюсь увезти ее на несколько дней. В охотничий домик. Я думаю, нам двоим не помешало бы немного побыть наедине. Чтобы привыкнуть друг к другу.

Мой отец поворачивается, и я вижу легкую ухмылку в уголках его рта, понимающее выражение.

— Что ж. Если с ней случится несчастный случай, я уверен, мы все будем опустошены. Не хотелось бы так скоро потерять свою новоиспеченную невестку.

Он говорит это с оттенком беспокойства, как будто он говорит серьезно, но я знаю его слишком хорошо, чтобы не понять, что скрывается за этими словами. Я чувствую, как мои плечи напрягаются.

— Я уверен, что Лиллиана будет очень осторожна. И, в конце концов, я буду рядом, чтобы присматривать за ней.

Последнее не является угрозой, не совсем. Я не думаю, что мой отец пошел бы наперекор мне, чтобы причинить вред моей жене. Но он лидер нашей семьи. Его авторитет превосходит меня. Он может делать все, что ему нравится. И я знаю, что он недоволен моим выбором.

— У тебя есть доказательства того, что ее отец не лгал. — Я указываю на простынь, которая почему-то выглядит еще более непристойно, выставленная здесь, в элегантном кабинете моего отца. — Я бы предпочел, чтобы ты избавился от этого, теперь, когда ты это увидел.

— Конечно. — Он смотрит на это, и его лицо остается таким же бесстрастным, как всегда. Нет способа узнать, сожалеет ли он о том, что отдал мне Лиллиану, есть ли в этом ревность, есть ли мысль, что он мог бы быть тем, кто наслаждается ею. Но все равно этого достаточно, чтобы заставить меня чувствовать себя неловко. — Ее отец получил то, что хотел. Место в нашем внутреннем кругу, как раз под началом одного из наших бригадиров. Посмотрим, справится ли он с этой задачей.

Я киваю.

— А если он этого не сделает?

Мой отец пожимает плечами.

— Мы избавимся от него.

Я не спрашиваю, что это значит для Лиллианы. Как моя жена, она должна иметь полную защиту. Я не должен беспокоиться о ней. Но мой отец не тот человек, от которого можно отвернуться и верить, что он не найдет способ все же нанести удар тебе в сердце.

ЛИЛЛИАНА

Как бы мне не хотелось доставлять Николаю удовольствие от выполнения всего, что он скажет, я все же вздремну, пока его нет. Я слишком устала, чтобы заниматься чем-то еще. Я падаю на огромную двуспальную кровать, стараясь не думать о том, приводил ли он сюда когда-нибудь других женщин, и засыпаю почти в тот момент, когда моя голова касается подушки.

Меня будит звук открывающейся двери. Я вглядываюсь сквозь приоткрытые веки и вижу, как он входит, с почти раздраженным выражением лица.

— Просыпайся, — говорит он, подходя к шкафу и открывая его. — Мы уезжаем через час. Тебе нужно собрать вещи.

— Собрать что? — Сонно спрашиваю я, приподнимаясь на локте. — Здесь нет ничего из моих вещей.

Николай нетерпеливо указывает на шкаф, и я убираю волосы с лица. Никак не могу отойти от своего глубокого сна, все кажется туманным и замедленным. Мне требуется минута, чтобы понять, о чем он говорит.

В шкафу висит ряд женской одежды, и я вижу еще больше сложенной на полке над ней. На полке ниже стоит обувь, и я понимаю, что кто-то сделал покупки и убрал эти вещи. У меня нет ни малейших сомнений в том, что это был не Николай, возможно, личный помощник, но, тем не менее, это поражает меня.

— Что все это значит? — Сажусь, моргая. — Я не понимаю.

— Я попросил кое-кого выбрать вещи для тебя. — Он говорит это небрежно, как будто нет причин, по которым мне могло бы не понравиться, что он поручил кому-то покупать вещи для своей новой жены. — Все остальное, что тебе может понадобиться, также находится здесь. В ванной комнате есть туалетные принадлежности в большом ассортименте. Все остальное, что ты пожелаешь, можно приобрести, если хочешь. Но если тебе что-нибудь понадобится, дай мне знать, прежде чем мы уедем. Несколько дней нас не будет рядом с цивилизацией.

Я чувствую скручивающийся узел в животе. Он увозит меня, чтобы избавиться от меня? Возможность того, что он может захотеть избавиться от меня, не приходила мне в голову. Я боялась этого со стороны его отца, но зачем было так утруждать себя женитьбой на мне только для того, чтобы убить меня позже? Честно говоря, я не понимаю, зачем он вообще взял на себя роль мужа.

— Чемодан наверно тоже в шкафу? — Спрашиваю я, и Николай поднимает бровь.

— Все тот же острый язычок. — Его голос звучит небрежно, как будто ему на самом деле все равно. — Я с нетерпением жду возможности немного смягчить его.