Отрешенные люди

– Конечно,- кивнул поручик,- я тоже об этом подумал.

– И вот еще что... Коль нам удастся освободить Федора и его людей, то разделимся надвое. Я, Никанор и Тихон с пленными тихонько спустимся к речке и спрячемся в кустах, а вам, поручик, предстоит увести киргизцев за собой. Согласны?

– Да вы прямо стратег, Юлий Цезарь,- засмеялся негромко тот,- могу дать рекомендацию для службы в моем полку.

– Спасибо,- смутился Иван,- надо еще отсюда выбраться.

– Не сомневайтесь, выберемся. Ну, коль все решено, тогда с Богом. Кураев снял с плеча ружье и дал знак молчаливым денщикам следовать за ним.

Иван Васильевич направился к Садыку, который не принимал участия в общем разговоре, а чутко прислушивался к ночным шорохам, поминутно крутил головой и кидал беспокойные взгляды в сторону совещающихся. Иван знаками стал объяснять ему, как надо натянуть веревку на тропе меж кустов, а потом показал, что они с пленными должны будут спрятаться у речки, обмануть тех, кто кинется их преследовать. Садык, кажется, все понял и несколько раз согласно кивнул, соскочил с коня и отцепил аркан, стал привязывать его поперек тропы. Зубарев с Никанором Семухой и Тихоном Злыгой двинулись дальше одни.

Буквально через несколько шагов из предрассветного тумана выступили темнеющие неподалеку кибитки, и они услышали пофыркивание пасущихся поблизости лошадей. Более всего Иван боялся, что в ауле окажутся собаки, которые перебудят хозяев, а тогда уже им придется прорываться с боем. На всякий случай он подвинул под руку длинный кинжал и подсыпал порох на полку мушкета. Но собаки не залаяли, может приняв их за своих, и они крадучись подобрались к крайней кибитке.

– Вон в той кибитке купцы, сам видел,- горячо зашептал в ухо Ивану ехавший рядом Никанор Семуха.

Осторожно ступая, сгибаясь до земли, двинулись к центральной войлочной кибитке, подобрались вплотную, прислушались - изнутри несся громкий храп и чье-то сонное бормотанье. Иван оглянулся и дал знак Никанору и Тихону ждать его здесь, а сам откинул полог и шагнул внутрь. Через отверстие в крыше на пол, устланный толстой кошмой, падал рассеянный свет, и он сразу различил спящего чуть в стороне Федора Корнильева, а подле него еще двух русских мужиков. Более никого в кибитке не было. Чуть приглядевшись, Иван различил на ногах у всех троих железные цепи, заканчивающиеся толстыми кольцами, обхватывающими лодыжки пленников. Он присел на корточки и легонько тронул за плечо Федора. Тот раскрыл глаза и спросонья не сразу понял, кто перед ним, и удивленно протянул:

– Иван... Ты как здесь? Чего делаешь?!

– За тобой пришел. Пошли, кони ждут.

– - А они как?- спросил Корнильев.- Жалко мужиков бросать, чучмеки с них с живых шкуру снимут.

– Буди и их, вместе пойдем.

В это время снаружи кибитки послышался конский топот и тонкий, пронзительный свист. Федор все понял и начал расталкивать мужиков, которые тут же вскочили, удивленно уставившись на Зубарева.

– Пошли, пошли,- поторопил их Корнильев. И первым выбрался наружу. Никанор и Тихон подхватили пленных под руки, потащили к коням, стали помогать взобраться в седло.

– - Так мне же не сесть верхом,- оттолкнул Корнильев руку Ивана, который торопливо подталкивал его сзади.- Али сам не видишь?- и он указал на цепи на ногах.

– Вот незадача! Как же быть?

Двое других пленников также беспомощно смотрели в их сторону, не зная, что делать.

– Ложитесь брюхом на седло,- не раздумывая, крикнул Иван.- А как уйдем подальше, то что-нибудь придумаем.

Чертыхаясь, Федор Корнильев подтянулся вверх на руках и лег животом на седло, свесив голову вниз; Иван вскочил на круп коня, дернул поводья. За ними тронулись и Никанор с Тихоном, у которых также висели поперек седел двое других мужиков.

– А караван ваш где? Пограбили?- спросил Иван.

– Да черт с ними, с товарами! Лишь бы поскорее выбраться отсюда,отвечал тот снизу, доставая руками почти до самой земли.

И тут сзади них послышались громкие крики, и Иван, повернув голову, увидел, как из кибиток выскакивали босые, без халатов киргизцы и орали во всю глотку, указывая руками в их сторону.

– Началось! Теперь держись,- крикнул он и подхлестнул коня, переходя на галоп.

Садык ждал их там, где они его оставили. Он указал рукой на пологий спуск, ведущий в заросли кустов возле речки, и они направили коней туда.

– - Глаза мне все ветками выколешь,- жалобно простонал Федор,- чего по степи не поехали? Здесь мигом споймают...

– Помолчи, Феденька, помолчи, потом все объясню. Так надо.

Доехали до небольшого овражка, где растительность была погуще, и решили остановиться, переждать погоню, дать отдышаться пленным. Когда Федор встал на ноги, лицо его было налито кровью, как гребень у боевого петуха. Он тяжело дышал и тут же сел на траву. Не лучше выглядели и остальные пленники, но в глазах у всех светилась радость, что наконец оказались на свободе.

– А мы вчерась еще заметили, что хозяева наши чего-то шушукались меж собой, кормить нас получше стали,- сообщил Корнильев, чуть отдышавшись.

– А раньше все один сухой заплесневелый сыр давали...

– Хлеба у них и не допросишься,- заговорили в голос мужики.

– Тихо вы, а то услышат,- одернул их Иван, прислушиваясь. Более всего он опасался, как бы Садык не переметнулся на сторону к своим и не выдал их убежище.

– Скачут,- сделал знак Никанор Семуха,- сколь их там было, ваших охранников?- спросил шепотом у пленных.

– По-разному,- так же шепотом отвечал один из них, самый молодой, с льняными волосами и светлыми насмешливыми глазами,- когда пятеро весь день подле нас были, а когда двое оставались.

– А вчера еще с десяток подъехало,- сообщил Федор Корнильев,- верно, про вас узнали. Так чего братовья выкуп за меня не могли собрать, что вы нас ночным делом умыкнули?- вспомнил вдруг он.

– При мне выкуп,- не глядя на него, отвечал Иван,- мужики решили меж собой поделить, коль дело выгорит.

– - Ну, удальцы,- тихо проговорил Корнильев,- а ну, как поймают да поубивают нас всех?

Вдруг со стороны тропы, откуда они только что спустились, послышались громкие удары о землю, крики, ржание лошадей.

– Сработало!- радостно вскрикнул Иван Зубарев.- Получилось!

– Что получилось?- посмотрел в его сторону Корнильев.

– Веревку на тропе натянули, чтоб с коней их посбивать,- пояснил он.Может, обратно повернут...

– Вряд ли,- прищурился Никанор Семуха,- коней споймают и дале поскачут.

И точно, вслед за этим они услышали гортанные выкрики, чмоканье губами, как это делают, когда подзывают коней, а потом и топот копыт известил их, что погоня продолжилась. Наконец, конский топот смолк, и в наступившей тишине стал явственно слышен плеск рыбешек в речке, назойливый комариный писк, щебетание птиц в кустах.