Отрезок пути

Я снова начинаю нервничать. Кто их знает, этих членов Визенгамота? Вот усатый тип в третьем ряду мне совсем не нравится – вид у него такой, будто он один знает, как надо жить. И смуглая надменная брюнетка лет сорока-сорока пяти с резкими, точно высеченными из мрамора, чертами лица (явно чувствуются индейские корни) тоже выглядит угрожающе. Да и от бабушкиных приятелей чего угодно можно ожидать. Вот, например, лысеющий шатен, который сейчас с невинным видом сидит в шестом ряду, как-то решил меня по школьному курсу заклинаний прогнать. Тот факт, что мне на тот момент было девять лет, его, по-видимому, не смущал. Можно ли вообще вести речь об адекватности? В последнем ряду невероятно старая волшебница, похоже, то ли спит, то ли скончалась. И от этих людей, сто боггартов им в спальню, сейчас зависит судьба Северуса! Завыть хочется.

Кингсли произносит положенные официальные слова. Обнадеживает, что он, даже став министром, так и не вытащил серьгу из уха.

– Слушается дело Северуса Снейпа по обвинению в убийстве Альбуса Персиваля Вулфрика Брайана Дамблдора, пособничестве Тому Марволо Риддлу, более известному, как Лорд Волдеморт…

Некоторые вздрагивают и сдавленно ахают, услышав это имя. Теперь-то уж чего дергаться?

– …причинении тяжких телесных повреждений Джорджу Уизли…

– Это была случайность! – восклицает Гарри.

– …нападениях на магглов и магглорожденных волшебников, – продолжает Кингсли, сделав вид, что не заметил выпада, – жестоком обращении со студентами…

Тут не выдерживаю я и громко фыркаю. И не я один – над всем нашим сектором взлетают смешки.

– …а также в непосредственном участии в убийствах и преследованиях волшебников, сопротивляющихся режиму Волдеморта.

Кингсли делает многозначительную паузу и, повысив голос, чтобы заглушить нарастающий ропот с нашей стороны, продолжает:

– Однако нами были получены сведения о том, что Северус Снейп не был пособником Волдеморта, напротив, поддерживал Альбуса Дамблдора, и весь последний год защищал учеников и помогал Гарри Поттеру. Поскольку Северус Снейп сейчас не в состоянии присутствовать на суде, Визенгамоту предстоит без его показаний разобраться, где правда, а где ложь. Заседание объявляется открытым! Вызывается первый свидетель обвинения…

Первым свидетелем обвинения оказывается Алекто Кэрроу. Жаль, Луна ее только оглушила, а не прикончила. Они с братцем так и провалялись в гостиной Рейвенкло, пока мы сражались.

Первое, что делает Алекто, заняв место в кресле, это вперяется в меня ненавидящим взглядом. Вот ведь забавно: Волдеморта убил Гарри, а у нее все равно я – крайний.

– Мисс Кэрроу, – холодно произносит Кингсли, – я полагаю, сейчас в ваших интересах говорить правду.

Алекто мрачно кивает, продолжая таращиться на меня, и неожиданно выпаливает, тыча в мою сторону мясистым пальцем:

– Это он во всем виноват! Лонгботтом! Из-за него все проблемы! Он меня чуть не убил! Я уверена, что и мой крестник погиб из-за этого отродья!

Начинается…

– Ну да, – шепотом говорю я. – А еще я убил Волдеморта и Гриндевальда и лично выгнал из Хогвартса Салазара Слизерина. Пинками.

Луна хихикает, а бабушка сурово сдвигает брови и, шикнув, прижимает палец к губам. Я обращаю внимание, что члены Визенгамота начинают поглядывать на меня с откровенным интересом, и, расправив плечи, сажусь ровнее. Чем лучше впечатление, чем больше доверия к показаниям.

– Это не подросток, а чудовище! – продолжает брызгать слюной Кэрроу. – Каждый день какие-то каверзы! И все под его дудку плясали, даже Северус… – она осекается и захлопывает рот, испуганно покосившись на дверь в конце зала, через которую ее сюда ввели.

– Продолжайте-продолжайте, мисс Кэрроу, – подбадривает ее Кингсли.

– Э-э-э… я имею в виду… даже Северус это заметил, вот! Заметил, но не поддавался! Он этого мальчишку очень жестоко наказывал! Даже убить хотел, но мы с братом помешали, потому что Темный Лорд запретил убивать чистокровных волшебников!

Я зажимаю рот руками, чтобы не расхохотаться в голос. Вот оно что, отомстить решили и сделать из Северуса козла отпущения! Им-то, понятное дело, уже не выкрутиться, но хоть его с собой утащить. Вот только начало не задалось.

– Вы хотите сказать, мисс Кэрроу, что Северус Снейп применял к студентам пытки? – низким хриплым голосом заядлой курильщицы осведомляется смуглая женщина, на которую я обратил внимание в начале заседания.

– Да! – радостно подтверждает Алекто. – Как он их только не мучил!

– Почему же, в таком случае, до сих пор никто из них об этом не рассказывал?

– А… он им память стирал! – находится Алекто. – Сначала пытал, а потом стирал память!

– Я сейчас завою, – бормочет где-то слева Майкл, всхлипывая от сдерживаемого смеха.

– Мисс Кэрроу, иными словами, вы утверждаете, что Северус Снейп – преданный сторонник Волдеморта? – с каменным лицом – как только ему это удается? – осведомляется Кингсли.

– Да, министр! – подтверждает она. – Я бы даже сказала, самый преданный.

– Понятно. Вы не могли бы рассказать суду о смерти Альбуса Дамблдора, при которой, как нам известно, вы присутствовали?

– Конечно! Его должен был убить Драко Малфой, – Алекто бросает на Драко неприязненный взгляд. – Сначала он угрожал ему, говорил, как ненавидит и его, и всех любителей грязнокровок, и уже, можно сказать, выкрикнул убивающее заклятие…

– Да не было такого! – не выдерживает Драко, вскакивая с места.

Авроры силой усаживают его обратно на скамью.

– Мистер Малфой, во-первых, не принимайте так близко к сердцу показания свидетеля, – спокойно произносит Кингсли. – А во-вторых, не забывайте, что сегодня рассматривается не ваше дело. Наберитесь терпения… Продолжайте, мисс Кэрроу.

Алекто смотрит на Драко с торжеством.

– Потом появился Северус и безжалостно убил Дамблдора. И даже мольбы о пощаде его не проняли!

– Мольбы о пощаде? – встрепенувшись, переспрашивает все та же смуглая женщина. – Вы хотите сказать, что Дамблдор молил его о пощаде?

– Ну… да…

– То есть, он так и сказал: «умоляю, пощадите!»?

– Ну… точно я не помню… – Кэрроу нервно ерзает на стуле. – Но он точно умолял его о пощаде!

– Что ж, понятно, – женщина усмехается и аккуратно стряхивает с рукава мантии невидимую пылинку. – Очень информативно, благодарю.

Допрос продолжается. Кингсли задает Алекто несколько вопросов об ужасных отработках, которые Северус якобы назначал студентам. Она изо всех сил пытается убедить Визенгамот, что наш директор был редким садистом, но то и дело путается в собственных словах и откровенно завирается. Смуглая женщина – хотелось бы знать, как ее зовут! – только и ждет малейшего колебания, чтобы вмешаться и задать провокационный вопрос, окончательно запутывая свидетельницу.