Отрок (XXI-XII)

–  В кузню его!!! К Мудиле!!! Мордой в горн, суку!!!

Дальше произошло что-то быстрое и непонятное. Мишка вдруг обнаружил, что стоит на четвереньках, вернее, на трех конечностях - правая рука завернута за спину, а по лицу и по шее стекает вода. Напротив стоит Стерв с пустым ведром, а над головой раздается голос Алексея:

–  А ну-ка, зачерпни еще холодненькой, эта, наверно согрелась.

"Блин, это ж меня водой отливают, а Леха меня на болевой прием поймал и держит. Допрыгался, едрит твою… Иона, вроде бы, живой, но глаза, как плошки, и трясется. Похоже, не успел я".

–  Все, дядь Леш, больше поливать не надо.

– Мишка попытался повернуть голову, но правую руку резануло болью - Алексей бдительности не терял.
– Да все уже, все! Больше кидаться не буду. Дядя Леша!

–  Кинжал брось.

Только после этих слов Алексея Мишка понял, что сжимает в кулаке завернутой за спину руки, оружие. Разжал пальцы, и кинжал, соскользнув по плечу упал на землю.

–  Опамятовал?
– Хватка Алексея немного ослабла.
– Ну и рожа у тебя была, Михайла, краше, чем у Бурея. Ладно, вставай.

Мишка снова уселся на завалинку возле стены склада, прижался затылком к бревнам и закрыл глаза. После приступа неконтролируемой ярости, как всегда, навалилась слабость и опустошенность.

"Сегодня прихватило круче, чем раньше, даже не помню ничего. Хорошо, что Алексей меня тормознуть успел. Что ж такое случилось-то? Ну разозлился, ну полез из меня Лисовин, но я же, вроде бы, научился с этим справляться. Вот именно, справляться! А сейчас-то у меня такого желания не возникло – мы с Лисовином совпали! Единый импульс иррациональной и рациональной составляющих сознания. Не знаю, как это называется у специалистов, но сопротивляться этому, видимо, невозможно или очень трудно.

Но какая же сволочь предшественник, а я-то встретиться хотел, поговорить… размечтался идиот. И Иона этот, гнус натуральный. Как меня отец Михаил, насчет общечеловеческих ценностей… и правильно! Какие ценности у этих выродков? А может, так и надо? Темное средневековье, человек человеку волк…

К чему бесплодно спорить с веком?

Обычай деспот средь людей. (1)

# # 1 А.С.Пушкин. "Евгений Онегин".

Ну уж, нет, господа! У вас там даже не ГУЛАГ, а Бухенвальд с Треблинкой и варшавским гетто. Я тебя, дражайший предшественник, иначе, как за Гитлера, теперь и держать не буду, рано или поздно ты у меня за все ответишь. А полицая твоего Иону… сначала на информацию раскрутим, а потом, как наши деды в сороковых годах - "собаке собачья смерть!".

Мишка, не открывая глаз, прислушался к разговору. Алексей как раз и "раскручивал Иону на информацию". Раскручивал, правда, специфически - на предмет возможности налета на обоз, везущий оброк в Крупницу. Идея выглядела заманчиво - с двенадцати населенных пунктов Иона, оказывается, собирал обоз более сотни телег с зерном. Если на одну телегу приходилось около трехсот килограммов груза, то в таком обозе везли больше тридцати тон! Запросто можно было бы прокормить всю Воинскую школу в течение года!

–  Когда начинаешь обозы собирать? Сколько человек охраны? Как вооружены? Где на ночь останавливаетесь?

Вопросы сыпались на Иону градом, но не на все он мог ответить. Не потому, что не хотел, а потому, что Алексей не знал местности, а Иона без этого не мог толком объяснить ни направлений, ни расстояний.

"Надо бы со слов Ионы карту начертить, тогда понятнее будет. Если уж считать "заболотных деятелей" за фашистов, то и попартизанить не грех. Но как добычу через болото тащить? Плотов навязать? А чем предшественник ответит? Какими он силами располагает? Нет, очертя голову лезть нельзя".

Дождавшись паузы в разговоре, Мишка обратился к Алексею:

–  Обоз, это хорошо, но до него еще месяца полтора ждать, давай, для начала, выясним: с кем и с чем нам дело иметь придется? Ты лучше меня знаешь, как набег устроить, но мне хотелось бы, хотя бы часть ребят в деле попробовать. Не возражаешь?

–  Гм, через полтора месяца? Не знаю… разве что, опричников. Давай-ка через полтора месяца и посмотрим, чего сейчас загадывать?

–  Хорошо, посмотрим. Я сейчас его спрашивать буду, а ты следи, не упущу ли чего важного. И ты, Стерв, тоже. Для начала, попробуем понять: кто такой боярин Журавль? Согласны?

–  Ну, давай.
– Алексей уселся на завалинку рядом с Мишкой и жестом пригласил сделать то же самое Стерва.
– Садись, не убежит он никуда.

–  Постою.
– Односложно отозвался Стерв.

–  Так, Иона.
– Мишка пристально уставился в глаза "полицаю".
– Слушай меня очень внимательно и обязательно отделяй то, что сам знаешь, от того, что у других слышал. И не дай тебе бог соврать, хоть словом. Один раз меня удержали, а в другой раз может и не получиться.

–  Да я, боярич… Ай!!!

Мишкин кинжал мелькнул в воздухе и воткнулся в землю возле самой ноги Ионы.

–  Туды тебя… - Алексей зло глянул на Мишку.
– Я и забыл, что ты и левой можешь!

–  Первый вопрос: - Мишка проигнорировал замечание Алексея - сколько раз ты видел боярина Журавля?

–  Много… раз двадцать, может больше.

–  Сколько раз ты с ним разговаривал?

–  Три раза. Один раз, когда он меня в десятники стражи пожаловал. Второй, когда посылал беглых ловить. Третий… я рассказывал уже.

–  Как он выглядит?

–  Дороден, выше меня ростом на полголовы, волосом темен, но почти весь седой… что ж еще-то?

–  Глаза?

–  Не знаю, побоялся смотреть. Говорят, что он не любит, а еще говорят, что от его взгляда люди замертво падают.

–  Нос, брови, скулы, щеки?

–  Нос большой и кривой, видать, сломан был. Брови густые, длинные, а между ними складка такая… сверху вниз. Скулы… обычные, а щеки… Одна щека у него, вроде бы, обожженная и вся в черных крапинках.

"Блин, неужели пороховой ожог? Только этого не хватало!".

–  Зубы?

–  Зубов мало. Говорят ему всю еду меленько режут или толкут.

–  Силен, слаб?

–  Говорят, что силен. Еще говорят, что знает много способов убить одним ударом, без оружия.

–  Ходит прямо, не хромает?

–  Пешим не видел, только верхом.

–  Возраст?

–  По виду - за сорок, но может из-за седины? Не знаю, а болтают разное, даже, что бессмертен.

–  Настоящее имя?

–  Не знаю. Мирон как-то болтал, что пьяный сам себя Сасанычем зовет или товарищем сижатым.