Отряд D Чёртов Улей

Он закрыл глаза, и перед ним снова всплыли образы ночи — горячее дыхание Марины на его шее, ее гибкие пальцы, впивающиеся в плечи, хриплый смех, когда она прикусила его нижнюю губу…

Это было… просто. Без лишних слов, без ненужных мыслей. Шелест провел рукой по лицу, стирая натекшую влагу. Но потом в трубах засвистело, напоминая, что вода здесь не бесконечна, как и его жизнь.

Он выключил душ, провел ладонью по стене, оставляя мокрый след. Жизнь здесь напоминала ему прошлое. Только вот он сам уже совсем не тот лихой наемник, что грабил шахтеров на окраинных мирах. Отбросив ненужные мысли, он вытерся пушистым полотенцем, растирая кожу до красноты. Натянул штаны, футболку, присел на край кровати и принялся обуваться.

За спиной пошевелилась девушка. Он поднялся, посмотрел на нее в последний раз, оставил на тумбочке пять споранов — чаевые (за ночь любви он рассчитался перед этим) — и вышел в коридор.

Полигон он нашел без проблем. Да и сложно было пройти мимо довольно большой ровной площадки с натыканными вдоль кирпичной стены мишенями на высоких стойках. Грохот там стоял знатный: кучки людей тусовались в одной стороне полигона — одни успешно или не очень поражали мишени, другие копались возле каких-то столов с различным оружием. Заметив своих, Шелест размашисто зашагал в их сторону, на ходу поправляя армейскую куртку.

На полигоне перед ним стояли его парни: Свен все так же искоса поглядывал на Анимешку, команда Пса тоже была здесь. Кроме уже знакомых ему Винта и Булгура он заметил еще пару мужчин — этих ему пока не представили. А вот самого рейдера не было видно.

Потому с новыми людьми знакомил его Винт. Чуб был пулеметчиком, а Хазар — водителем второй машины и, как сам Винт, механиком. Оказалось, они даже из одного поселка. Винт знал его по прошлой жизни — нет, не именно этого Хазара, но того, кто в другой версии мультиверсума был им. И именно Винт и вытащил этого бедолагу практически из пасти лотерейщика. Все это Шелест узнал на ходу, пока Анимешка вела их на стрельбище, где обещала научить разбираться с оружием.

На широком, грубо сколоченном из досок столе лежали пистолеты и автоматы.

— Для начала научу вас собирать и разбирать их.

Шелест искренне не понимал, зачем ему это уметь, но раз надо — значит надо. И девушка принялась командовать.

— Начнем с малого, — сказала Анимешка, хватая пистолет со стола. Ее пальцы двигались уверенно, будто она разбирала не оружие, а детский конструктор.

— Это — ППМ, «пистолет папаши Макарова». Проще говоря, ваш новый лучший друг.

Она щелкнула магазином, выбросила его на стол, затем рывком оттянула затвор, проверяя патронник.

Пустой. Но привычка — вторая натура.

— Первое правило — даже если ты сто раз проверил — проверь еще раз. Мертвые герои никому не нужны. А самоуверенные дохнут первыми.

Ее палец ловко нажал на защелку. Затвор с лязгом соскользнул вперед.

— Второе правило — если заедает — бей. Но бить надо правильно — смотри как.

Она перевернула пистолет и резко ударила основанием рукояти по столу. Затворная рама с легким стуком отскочила.

— Видишь? Вот так!

Теперь пистолет лежал перед Шелестом в виде аккуратной кучки деталей. Мужчина усмехнулся, мол, что тут сложного-то.

— Твоя очередь. И да, если, собирая, выстрелишь себе в ногу — смеяться буду я. Долго.

Глаза Анимешки хитро блеснули.

Шелест скептически посмотрел на разобранный пистолет, затем на Анимешку.

— Выглядит просто, — проворчал он, беря в руки затворную раму.

— Только если собирать его в сотый раз, — парировала девушка, скрестив руки на груди.

— Затвор — вперед, не перепутай направление. Да, вот так. Теперь возвратная пружина — видишь этот выступ? Вот сюда.

Ее пальцы мелькнули, поправляя его движения, но не делая за него. Запах пороха и оружейной смазки смешивался с легким ароматом ее кожи — что-то нежное, цветочное.

— И давно ты здесь? — неожиданно спросил Шелест, вставляя на место спусковую скобу.

Анимешка замерла на секунду, потом резко дернула плечом.

— Достаточно, чтобы знать: если оружие не слушается — это не оно тупое, а ты, — и продолжила в ответ на вопросительный взгляд: — Я там, — она мотнула головой в неопределенном направлении, — служила в милиции.

Щелк. Затвор встал на место.

— Ну вот, а ты говорил — «зачем мне это». Теперь магазин. И да, вставляй до щелчка, а не как тот парень на прошлой неделе — он теперь хромает.

Уголок ее рта дернулся. Шелест вдруг понял, что это не шутка.

— Стрелять тоже научишь? Такого оружия мы у себя не видели.

— Если не будешь меня подначивать, как сейчас — научу. Тогда, может, и выживешь, — она бросила ему полную обойму. — Но сначала — еще двадцать раз разобрать-собрать. Пока пальцы не запомнят сами. Чтобы ночью, проснувшись, сделал это с закрытыми глазами.

За спинами заревел мотор джипа — Хазар и Чуб учили Опера водить машину. Анимешка повернула голову на звук, и Шелест заметил тонкий шрам у нее за ухом — как будто от ножа.

«Да, „просто научиться“ тут не получится», — подумал он, снова разбирая пистолет. Но, черт возьми, она знает свое дело.

Свен следил за ними, не сводя с девушки ревнивого взгляда.

«Влип парень, по самое не балуйся», — подумал Шелест.

Когда Анимешка осталась довольна его успехами, она показала ему, как разбирать и собирать автомат, а сама принялась учить Свена разборке и сборке пистолета. Тот старался лишний раз коснуться ее руки. Шелест, увлеченный подглядыванием за ними, резко вздрогнул, когда на его плечо легла рука. Обернулся и увидел за спиной Пса.

— Смотрю, парень совсем потек, — хмыкнул рейдер, кивая в сторону Свена.

Десантник лишь кивнул в ответ, пытаясь поставить на место затвор — выходило плохо. Пес помог, заодно еще раз показав, как правильно собирать автомат.

— Боюсь, ему ничего не светит. Ани — это ее короткое прозвище, — пояснил он в ответ на приподнятую Шелестом бровь, — не жалует всяческие романы. Уж не знаю, что там у нее было в той жизни, но здесь она сказала, что мужики ей и даром не нужны.

Десантник скосил взгляд на своего бойца. Этому раньше тоже ничего не надо было, а тут — смотри, не отлипает. Это-то он и озвучил. Посмеявшись вместе с рейдером, он снова принялся мучить автомат, попутно расспрашивая Пса, почему у многих женщин в стабе обычные имена, или это касается только путан?

— Женщин в Стиксе тоже немного, как и детей. Нет, побольше, конечно, но тоже мало. Выживаемость и у тех, и у других, сам понимаешь, какая. Редкая женщина справится со здоровым мужиком, а уж с зараженным — тем более. Потому мрут в первые минуты как мухи. Отсюда и отношение к ним другое, более мягкое, что ли, — пояснил Пес. — Женщинам разрешено поэтому или самим выбирать себе новое имя, или вообще оставлять старое. Многие из ночных мотыльков, — Шелест успел заметить, что тут редко называют путан путанами или проститутками, предпочитая более мягкие обозначения, — берут красивые имена вроде Жизели, Мирабеллы и прочих, — усмехнулся рейдер.